«Персефона». Дорога в ад 2 - Кристиан Бэд

истории… — Капитан покосился на Дерена и фыркнул. — Вот тут-то и стало понятно, что в списках есть сменившие обличие перебежчики. Так что Войтович уцелел не один. Вот…

Восемь фамилий висящего в воздухе списка загорелись алым.

— Все они — живут и здравствуют на центрально-имперских планетах, — закончил капитан.

Линнервальд задышал, подавляя желание уйти в глубокий транс. Линии перед его глазами полыхнули, свиваясь в узел.

Локьё объяснял как-то, что в реальности — они вовсе не движутся, а протяжны и незыблемы, как линии Эйи, которым поклоняются эйниты.

Но сознание истника до поры просто не может охватить полную вязь причин.

И как только очередная карта большой игры открывается — перед его внутренним взором рождается узел. В этом есть момент и прозрения, и удачи, и личных способностей.

Именно поэтому опытные истники считали, что для работы с причинностью важна наиболее полная информация о реальном, умение сосредоточиться и аналитические способности, особый дар понимать скрытое.

«Линии… — говорил Локьё. — Они текут себе и текут. Но для тебя очередная картинка открывается сначала, как ребус, а только потом — как прозрение».

И сейчас Линнервальд ясно видел — Вальтер Дерен и его капитан правы.

Они отыскали очередной ключ к этой сложной игре, открыли истекающий кровью узел в серых крапинах живого железа.

Регент всмотрелся в картинку, но понять не сумел ничего. Алый и синий, серые цвета хаттов — читались явно, но смысл остался таким же мутным.

Он открыл глаза.

— Вы правы, капитан. Всё так и есть — Империя сумела спасти и укрыть часть предателей. Но… я слабый истник. И я не понимаю, чем нам поможет это знание.

Признавшись в бессилии, Линнервальд ожидал какой угодно реакции Вальтера (капитанская его не сильно-то беспокоила), и с удивлением увидел, как смягчаются черты наследника, отказавшегося от наследства.

Вальтер Дерен сторонился регента в его величии, но был готов сотрудничать с истником, снявшим «корону». Словно бы именно власть и сила — отвращали его от Дома.

— Мне кажется, тут всё просто, — сказал он. — Предатели не погибли, и это… — Вальтер закрыл глаза, разглядывая, наверное, похожее переплетение линий. Хотя каждое сознание окрашивает мир немного иначе.

— Да, — кивнул Линнервальд. — И это указывает на красную линию.

— Алую, — поправил Вальтер. — А она рассыпается на оттенки в цветах ртути и Аметиста. Мне кажется, это означает, что решение ситуации где-то в районе Меркурия.

Капитан кивнул.

Он знал, что Меркурий — клич к изысканиям. Разведка донесла Линнервальду, что имперцы уверены — таинственное оружие землян приводили в действие с одного из искусственных спутников Меркурия.

— Ты уверен, что серо-стальной цвет обозначает не хаттов и живое железо, а именно Меркурий? — спросил Линнервальд.

— Цвет ртути — цвет Меркурия, — кивнул Дерен уверенно.

И Линнервальда осенило наконец — ртуть!

Не живое железо, а ртуть! Меркурий!

Белые Амо, а он-то ломал голову! Ну, конечно же, потому серое и собирается в капли над алым!

Самые древние, ещё земные символические «цвета» — всегда выше в трактовке событий цветов последующих. Ртуть была старше живого железа хаттов. Именно она была философской первоосновой текучих металлических капель!

Регент моргнул, сверяя ощущения с картинкой, и потрясённо уставился на Вальтера.

Мальчик не мог! Не мог знать древних цветов, обозначающих Меркурий! Но он понял!

— Приказу не противоречит, — согласился капитан. — Меркурий нам вполне по пути.

Он не решился говорить с Линнервальдом о поставленных перед «Персефоной» задачах, но этого уже и не было нужно — регент был потрясён и раздавлен.

Он бы не догадался сопоставить современное знание о линиях и древнее, земное понимание цветов Меркурия.

Ртуть! Когда знаешь ответ — всё кажется слишком простым!

Но с ним-то — давно всё понятно. Он — слабый игрок! А как мог мальчик, который, буквально пару недель назад открыл для себя паутину прозреть всё это? Как?

«Это не я, — одними глазами улыбнулся Дерен. — Это алайский мозговой имплант. Это он знает историю Содружества».

Но вслух не было сказано ничего, а по глазам Линнервальд прочесть не сумел — он смотрел в себя, в линии перед внутренним взором.

Он размышлял, проверял. И не находил изъяна в логике Дерена.

Наконец, регент оправил кружева на мундире и встал.

— Я одобряю решение двигаться к Меркурию и не прерываться на поиски наследников. Это — важнейший узел.

Капитан вежливо наклонил голову.

Ему не требовалось одобрения регента, но куда приятнее командовать рейдом, где все понимают главную цель.

Он понял, что проблемы временно утряслись. Что можно поспать, наконец.

Оставалось всего лишь проводить высокого гостя.

— И ещё, — сказал Линнервальд, почему-то не собираясь перемещаться к дверям. — Я готов оказать всю посильную помощь экипажу «Персефоны». Всё-таки я — доктор медицины и с сознанием работал достаточно. Покажите мне пилотов, которые попали под действие «шума». Попробую помочь вам разобраться, с чем же мы имели дело и найти защиту от этой дряни.

— Но… — капитан посмотрел на браслет. С «Росстани» уже пришло оповещение, что исследование «иглы» завершено. — Нам нужно продолжать движение.

— Я могу остаться на «Персефоне» или забрать пилотов с собой, на «Лазар». Таким образом у меня будут примерно сутки для работы.

Капитан задумался. Помощь медика такого ранга — штука редкая, но Рэмка ещё в медотсеке, да и Бо? Справится ли с ним Линнервальд?

Он опять посмотрел на браслет. Судя по отчёту — сбоев Дарам и Азерт у Бо не нашли, что тут может сделать человек?

Глава 48

«Персефона» — «Лазар». Психотехника

Секунды шли, а капитан всё смотрел на спецбраслет, обвивавший его руку до самого локтя и даже чуть выше, потому что часть переплетения стали и пластика исчезала под укороченным рукавом лёгкого синего кителя.

Соблазн разобраться с «шумом» был слишком велик. Образованнейший и умеющий мыслить психотехник — такая редкость… Но…

Если предложить Линнервальду остаться на «Персефоне» — даже он не сладит с молодыми зубастыми пилотами.

Для нормального контакта с психотехником их надо бы выбить из привычного положения вещей, сунуть на чужую территорию. Тогда, возможно, у доктора будут какие-то шансы придавить этих керпи и пошариться у них внутри.

Однако… Линнервальд всё-таки экзот. Не только манеры и обычаи, но и установки в его башке — тоже чужие. Как отдавать своих людей в непонятно какие руки?

Экспериментальная шестёрка Эмора — они же совсем щенки.

Тут результат психического вмешательства может быть самый неожиданный, а разгребать кто потом будет?

Браслет мигнул одним из маячков.

«Я мог бы сопроводить пилотов на 'Лазар», — написал Дерен.

Капитан поднял глаза