Семестр нераскрытых преступлений - Виктория Голубева

– Спасибо, что поинтересовались. Думаю, это просто ушиб, – ответила она, но не перестала держаться за локоть. Ее улыбка казалась фальшивой. – Зачем сняли?

– Так ко мне реже заходят студенты с глупыми вопросами. Позвольте? – Виола наконец улыбнулась, а я потянулся к ее руке. Она покачала головой.

– Все в порядке. Я хотела поговорить о…

– Сначала убедимся, что обошлось без травм, – пришлось мне перебить ее. – Считайте, что я чувствую вину.

– О, тут вы абсолютно правы. Вина ваша и ничья больше. Но помощь мне не нужна.

– Руку. И не спорьте! – прорычал я, теряя терпение. Не хотел пугать ее, но по-простому с ней не договоришься.

Она закатила глаза, давая понять, что думает о моем предложении, но все же сняла блейзер и протянула мне правую руку, согнутую в локте.

Сначала – визуальный осмотр. Я расстегнул манжету ее форменной рубашки и закатал рукав. Рука выглядела целой, хотя синяк уже начал проступать.

Далее – тактильная диагностика. Осторожно, почти ласково, я положил ладонь ей на предплечье. Виола едва заметно вздрогнула, но руку не отдернула. Тепло ее кожи на миг выбило меня из колеи, но я быстро взял себя в руки.

Переходим к исцелению. Я не лекарь, но с ушибами и синяками научился справляться еще в студенческие годы. Провел пальцами от локтя до запястья по внутренней стороне руки, медленно выпуская силу. Теплый воздух окутал наши руки. Синяк исчез, так и не проявившись полностью. Я не двигался, продолжая касаться нежной кожи.

Теперь – охранные чары. Я сделал легкий выдох, и тонкие, почти невидимые нити окутали ее, тотчас растворившись. Немного подозрительно, но скажу, что это была лишь диагностика.

За все время лечения Виола не проронила ни слова. Я старался не встречаться с ней взглядом, осторожно опустил рукав и застегнул пуговицы на манжете.

Не сговариваясь, мы отступили друг от друга: я сел за стол, а она устроилась в гостевом кресле. Теперь мы были на благоразумном и безопасном расстоянии. Виола заговорила первой:

– Рука больше не болит, спасибо. Хотя если бы вы не распахивали двери без предупреждения, травм, вероятно, удалось бы избежать…

– Мисс Барнс, – я перебил ее. Дохлый гоблин, эта девица одновременно волновала и безмерно раздражала меня. Проклятье какое-то. – Зачем вы здесь?

Крепко вцепившись в подлокотники, она промолчала, но затем собралась с силами и храбро заговорила:

– Понимаете, профессор, я никак не могу выбросить из головы убийство Илли. Это прозвучит глупо, но мне кажется, что оно как-то связано с убийством хозяина гостиницы.

– Мисс Барнс, вам не кажется. В первую очередь они связаны тем, что именно вы обнаружили обе жертвы.

– Нет, дело не этом. – Она замотала головой, поджав губы. – Когда я думаю об этих делах, от меня будто что-то ускользает. Если бы я могла изучить отчет патолога по делу Илли… – Виола умоляюще посмотрела на меня. Дохлый гоблин, у нее что, слезы на глазах?

– Это действующее расследование. – Которое не продвинулось ни на йоту, но об этом умолчим. – Я не могу дать материалы по нему.

– Но если включить его в практическую программу, то…

– То у нас будет семестр нераскрытых преступлений, а не программа по сыскному делу! – резко ответил я. Потом глубоко вздохнул, успокаиваясь, и продолжил уже другим тоном: – Программа курса не подразумевает разбор двух действующих преступлений за семестр, нам не хватит академических часов.

Ее глаза загорелись. Она была готова начать спор, но нас прервал стук в дверь. В кабинет заглянул младший Дознаватель.

– Добрый день. Мисс, прошу прощения, что прерываю. Господин Прокурор, у меня готов отчет по вашему заданию. Я подожду снаружи.

Он уже начал выходить, когда я остановил его:

– Мы уже закончили. Мисс Барнс, что-нибудь еще?

– Нет, профессор. Это все, – ответила она холодно и быстро вышла из кабинета, напоследок оглушительно хлопнув дверью.

Младший Дознаватель посмотрел ей вслед с интересом, вероятно, сопоставив ее фамилию и слухи, которые еще ходили по Департаменту. Взрослые серьезные мужчины, а сплетничают, как стайка лицеисток. Тяжело вздохнув, я указал на освободившееся кресло для посетителей:

– Докладывайте.

Младший Дознаватель нервничал, но явно гордился проделанной работой. Было заметно, что ему не терпелось рассказать о том, что он нашел. Он положил три личных дела мне на стол и принялся за доклад.

Я не прерывал его вопросами, чтобы не сбивать. Он отлично справился с заданием. Нужно будет похвалить его перед Главным Дознавателем при встрече.

Три девушки. Две из них еще учатся в Академии, одна закончила учебу несколько лет назад. Она была слушателем, и ее образование длилось всего лишь год.

Похоже, Керринг действительно преследовал их. Он добавил себе их предметы в программу, поселился неподалеку. Все как с Виолой.

Холодок пробежал по позвоночнику. Хвала Безликой, что я успел укрыть Виолу защитными чарами. Я посмотрел на закрытую дверь, которой она хлопнула. На душе стало неспокойно.

Что-то подсказывало: у меня не так много времени, чтобы выяснить, чего именно он добивается на этот раз.

Глава 13

Виола

– Ты уже выбрала платье? – Джо подловила меня после лекции по менталистике, озадачив этим коварным вопросом.

– Платье? – я не поняла, о чем она говорила. – Какое платье?

– Наряд на Кленовый бал! Только не говори мне, что ты забыла.

Забыла? Да я и не знала о нем. Какой бал, когда я думаю только о том, как мне раздобыть отчет патолога и улизнуть от Итана с его навязчиво-липким вниманием?

Наш разговор прервался – следующая лекция проходила в противоположной башне, и опаздывать на нее мне категорически не хотелось. Позже, уже выбегая из Академии, я заметила у входа яркий оранжевый плакат, усыпанный настоящими кленовыми листьями, что время от времени осыпались, исчезая в воздухе и не успевая коснуться земли. На афише витиеватым курсивом с завитушками сверкала надпись:

«Кленовый бал. 31 октября. Начало в 18:00. Форма одежды – парадная».

Как я раньше не обратила на него внимание? Непонятно.

Только подумайте, Кленовый бал! Улыбка появилась на лице сама по себе. Танцы – вот что поможет мне развеяться!

Наряд для бала мы выбирали вместе с Джо, и подготовка шла куда быстрее, чем перед приемом у ректора. Она привела меня в роскошный магазин, от которого захватывало дух – хотелось скупить все. Витрины сверкали стеклярусом, дразнили шелком и подрагивающей бахромой, обещая еще больше сокровищ внутри – тех, от которых замирало сердце каждой уважающей себя девушки.

Невольный вздох восхищения сорвался с