Колхоз князя Пушкина - Сергей Александрович Богдашов

Оглядываясь назад можно сказать, что за одну неделю я, конечно же, не без посторонней помощи, сделал очень много. Чего стоит только одна будущая фабрика, огороженная от воды настоящей стеной. Да, на стенах пока ещё нет крыш, но этим делом Пётр Исаакович займётся. Он уже в Москве немного освоился и знает где нужных людей искать. Сам не справится, так ему Екатерина Матвеевна подскажет к кому обратиться. А мне ближайшее время в Первопрестольной делать нечего — у меня в Велье дел завались.

Домой, пока погода благоприятствует.

* * *

Пущин приехал ко мне не один, Кюхельбекера с собой прихватил. И с его слов, ко мне в Велье уже выехали Антон Дельвиг и Юдин.

Рад ли я лицейским друзьям Пушкина?

Сложно сказать. Для меня нынешнего — они глуповаты, чересчур экзальтированны и витают где-то высоко в облаках представлений о реальной жизни. И ладно бы своих, так нет же. Одни восторги от знакомства с Чаадаевым чего стоят, как и пересказ его мыслей, уже вполне ими принимаемых за свои собственные.

Как по мне, так явно не своим умом живут эти потенциальные декабристы.

Тем не менее, я в их визите нахожу приятные моменты.

Например, кроме меня на предстоящем балу окажутся четыре столичных красавца.

И нет — это вовсе не мелочь! Я даже представить себе не могу, как будет перегреваться калькулятор у мамаш-дворянок, для которых каждый бал — это шанс выдать кого-то из дочерей замуж.

— Француз, а тебе не скучно здесь без барышень? — обратился ко мне Пущин, когда мы устроились пить кофе, сопровождаемое изумительной выпечкой.

— Не поверишь, но я устал отбиваться, хотя не от всех. Две так и остались неприступны, — сказал я чистую правду.

Да, как бы то ни было, а пара чухонок меня игнорирует. В том смысле, что все остальные у меня далеко ни по разу перебывали, а эти — нет. Сказать честно — меня такое противостояние забавляло, так как добавляет нотки игры, и я очень хотел узнать, насколько же у девушек терпения хватит.

Это было не сложно, так как все остальные меня посещали регулярно.

— Неужто на крепостных отрываешься? — этак нехорошо прищурился мой лицейский товарищ.

— Гдеж ты видел крепостных чухонок? Это наших всё никак в вольняшек не переведут, а там у них в Прибалтике уже давно нет крепостного права, — донёс я до него вполне очевидный факт, — Так что у меня всё лишь по взаимному согласию и никак иначе.

— Ну, хоть так, но должен признаться, я разочарован. Пора что-то менять.

Вторая половина царствования Александра Первого действительно стала временем разочарования для многих представителей прогрессивного дворянства, включая и молодого Александра Пушкина.

Начало правления императора, ознаменованное либеральными реформами, такими как создание министерств, попытки улучшения положения крестьян и даже обсуждение конституционных проектов, вселяло надежды на серьезные перемены в России.

Однако после Отечественной войны тысяча восемьсот двенадцатого года и заграничных походов русской армии, когда многие дворяне, включая будущих декабристов, познакомились с европейскими идеями свободы и равенства, политика Александра Первого стала более консервативной.

— Так и меняйте. Кто вам мешает? Я это уже начал делать, — никуда не спеша, опробовал я свой кофе, прежде, чем отдать должное выпечке, если что, сделанной по рецептам Алёны Вадимовны, — Заканчивайте словами греметь, какими бы сладкими они вам не казались. Начните заниматься делом.

Признаться — эту мысль я уже не первый раз пытаюсь донести, пользуясь своими правами лицейского приятеля. Но пока, безуспешно. У друзей бананы в ушах. Они погрязли в своих тайных сообществах, где им технично пудрят мозг.

Тот же Чаадаев, по сути своей — один из основных идеологов движения декабристов, очень вовремя потом слиняет за рубеж, а на каторгу уедут эти юные парни, со взором горящим.

— Мы же на службе! — гордо попытался возразить Пущин.

— Жанно, — обратился я к нему по его лицейскому прозвищу, — Ты же понимаешь, что сейчас сам себе противоречишь? Ты или про службу прекрати вещать и откажись от неё, или блюди её, как клятвенно обещал. Иначе тебя сложно понять.

— Я… — взметнулся было Пущин, но не найдя продолжения, озадачился, вращая глазами.

— Головка… От снаряда, — продолжил я его высказывание, по подсказке Серёги.

— От какого ещё снаряда? — спустя минуту пробормотал сбитый с толку Пущин.

— Вань, тебе это ни к чему. Лишние знания — лишние хлопоты, — попытался я отмазаться, мысленно отругав себя за излишнюю терминологию, и пообещав вставить Серёге фитиля.

Не, я понимаю, что армейский юмор — штука межвременная, но опять же — нельзя смеяться над тем, чего не понимаешь.

Так что Серёгины шутки пока не ко времени.

— Кюхля, а подскажи-ка мне, что у тебя с костюмом? — посмотрел я на приятеля, который выглядел крайне неважнецки.

— Чем тебя мой сюртук не устраивает?

— Тебе честно сказать? Хотя бы парой сальных пятен на лацкане, да и в остальном он так себе, — неопределённо помахал я рукой, взирая на неопрятный прикид Вилли, — И да, если ты готов стать директором моей школы, то я выдам тебе подъёмные. Скажем, ста рублей тебе хватит, чтобы ты успел заказать себе что-то приличное для бала.

— А без него никак обойтись нельзя? — осведомился Вилли, изрядно напрягшись.

— Понял. Считай, что сюртук ты пошьёшь за мой счёт.

— С чего бы такая благотворительность?

— Невесты. Их как бы не пять десятков привезут, — поделился я предполагаемой статистикой, исходя из трёх сотен приглашённых.

Охренеть… Иначе не скажу! С каких вдруг хлебов у меня столько гостей образовалось из ниоткуда⁈

Но как меня дамы заверили — это лишь тот минимум, который просто позволит соблюсти приличия.

Теперь я очень начинаю понимать творчество Пушкина. Вот прямо очень-очень…

«Долгами жил его отец. Давал три бала ежегодно и промотался наконец»*

* А. С. Пушкин. «Евгений Онегин».

Вот как точно про меня написано. Разве, что живу ещё не в долг.

Не, один-то бал у меня финансовую брешь не пробьёт, а вот несколько… Да ну их нафиг!

У меня тут посевная идёт, и прочие невзгоды, а я должен от дворяночек уворачиваться, которые мне готовы отдаться всей душой и телом. И ладно бы — просто так. Но нет же. Исключительно через женитьбу.

А есть ли у меня