Альтерверс - Анатолий Мухин

— Я думаю, что мне это под силу, Николай Давыдович.

— Матвей — единственный, которому я могу доверить такое деликатное поручение, Коля, — вставил Фёдоров-старший. — Он прошёл курс подготовки в академии при СКАР. Один из немногих, кто закончил её с отличием. Недавно вернулся с задания, которое выполнил блестяще. Я думаю, моей рекомендации тебе достаточно.

— Тебе, Женя, верю, — сказал Мансуров. — Ты всё понимаешь. Нас как по башке ударило. В курсе всего несколько человек. Даже жена с детьми ещё не знают. Для них папа устал, отдыхает, поэтому мобилу отключил. Если информация просочится в СМИ — пиши пропало. Потеряем всё, понимаешь? Всё. И пострадаем не только мы с тобой, Женя. Народ, понимаешь? Народ пострадает!

— Я всё прекрасно понимаю, — спокойно ответил Евгений Николаевич. — Именно поэтому рекомендую тебе в исполнители своего лучшего человека.

— Ну, хорошо, — томно сказал Мансуров. — Вводи в курс дела.

— Человек, который нам необходим, — начал Фёдоров-старший, — проживает в объекте К3-61. Волею судеб тамошний Александр Александрович Егоров живёт тихой профессорской жизнью, небогат, у него жена, двое детей, квартира от МГУ. Аполитичен, его любят студенты. Преподаёт историю. За свои семьдесят четыре года никогда не нарушал закон, даже мимо урны мусор не бросал. Идеальный кандидат.

— Мы верим, — подхватил Мансуров, — что для адаптации ему понадобится чуть меньше года, но начинать нужно уже сейчас.

— Твоя задача, Матвей, — обеспечить беспроблемный переход Егорова из К3-61 к нам, сюда. С тобой на этом задании будет Дмитрий. Он психолог, его задача — уговорить господина Егорова.

Молодой человек в куртке поднялся и протянул руку Матвею.

— Времени действительно мало, — сказал Фёдоров-старший. — На подготовку вам даю день. Чёткого сценария нет, есть общие тезисы. Вы незаметно появляетесь, общаетесь с ним, так же незаметно исчезаете.

— Это дело государственной безопасности, ребята, — серьёзно сказал Мансуров. — Вы нужны вашей стране. И страна этого никогда не забудет.

Он поднялся со стула, осмотрел сначала Матвея, затем Дмитрия, кивнул Евгению Николаевичу и вышел.

Фёдоров-старший сделал аккуратный глоток горячего чая и спросил:

— Ну что, господа, приступим?

Из гостиной они переместились в кабинет. Евгений Николаевич вежливо попросил Лизу навестить свою подругу в Москве, дав понять, что им нужно работать. Лиза не обиделась, наоборот, поддержала мужа и оставила полный еды холодильник.

Дмитрий оказался приятным человеком. Закончил факультет психологии МГУ, работал в клиниках, помогал реабилитироваться ветеранам горячих точек. Одним из ветеранов оказался одноклассник сына Мансурова — так Николай Давыдович узнал о парне и взял его под своё крыло. За пятнадцать лет Мансуров не раз привлекал Дмитрия по разным вопросам, заслужив со временем полное доверие министра обороны.

— Дима, — мягким голосом говорил Фёдоров-старший, — вы же никогда не слышали о нас, не так ли?

— О конторе, которая осуществляет контроль за перемещениями между вселенными? Конечно, нет, — взволнованно сказал мужчина. — Слухи ходили, что есть различные тайные организации, но что всё настолько серьёзно… Я и предположить не мог. Когда Николай Давыдович рассказал мне, я… я… охренел, если честно.

— Мы все через это прошли, — улыбнулся Матвей. — Когда живёшь в неведении, не думаешь о том, что есть другие миры, вселенные, копии тебя.

— То есть там, куда мы направляемся, есть другой я? — удивился Дмитрий.

— Наверняка, — улыбнулся Евгений Николаевич. — Но мы не выясняли. Времени немного, приходится импровизировать. Этому не особо учат в академии, да, Матвей?

Матвей улыбнулся в ответ.

— Итак, господа, я расскажу вам про объект К3-61, с вашего позволения. Знаю я его очень хорошо. Это объект третьей классификации, — Фёдоров-старший повернулся к Дмитрию. — Классификацией, Дима, мы зовём множество вселенных со схожей исторической линией. Третья имеет, по сути, одно основное отличие от наших миров — там до сих пор существует Советский Союз. Ключевым поворотным моментом в третьей классификации является приход к власти прагматичного генсека Комарова после смерти Брежнева. В восьмидесятые, вместо перестройки, пришла более жёсткая модернизация. Начались осторожные экономические реформы: сохранился жёсткий контроль партии при введении рыночных элементов в экономику. Национальные республики получили больше автономии, что позволило избежать конфликтов и оставить их в составе Союза. Страной был выбран путь технологического развития, сохраняя при этом авторитарную модель управления. В девяностые холодная война постепенно угасла и переросла в вялотекущую технологическую. СССР договорился с США о сосуществовании, при этом влияние в Восточной Европе сохранилось. В наше время та версия СССР является сверхдержавой наряду с Китаем и США. Внутренняя цифровая система конкурирует с западной на достойном уровне, автомобили, компьютеры и гаджеты массово экспортируются, конкурируя с американскими и китайскими брендами. Мир в этом объекте разделён между Китаем, США и СССР на зоны влияния, что позволяет сохранять баланс.

Фёдоров-старший заметил, что у его сына история страны из другой вселенной не вызывает интереса.

— Матвей, — спросил он, — может быть, ты что-то добавишь?

— Хм… — Матвей задумался на долю секунды. — Что ж… Это страна, которой правит диктатор. Если мне не изменяет память, там разрешена смертная казнь, легализованы трудовые лагеря и периодически встречаются репрессии.

— Матвей, — Евгений Николаевич пожалел, что спросил сына. — Можно сказать, что режим достаточно строг, но уровень ВВП на душу населения зашкаливает уже несколько лет подряд. Всё познаётся в сравнении, не так ли? Но не важно. Важно то, что вам необходимо будет отправиться в Москву объекта К3-61, найти Александра Александровича Егорова и доставить его сюда. Непосредственно к Мансурову. Времени у вас на это мало, так что придётся постараться.

— Я прошу прощения, — сказал Матвей, — без обид. Но что, если он откажется? Пошлёт нас куда подальше — и всё. Вы же наверняка этот момент обдумали?

— Уверяю вас, Матвей, — Дмитрий повернулся к нему, — я имею достаточно большой опыт в применении персуазивной методологии и суггестивной терапии. В нашей профессии, как и в любой другой, есть определённые рычаги воздействия. Работа сложная, но доверьтесь мне — я специалист в своём деле.

Матвея слова Дмитрия не впечатлили. Но, может, и уговаривать никого не придётся. Он на секунду представил себе, что будет, если к нему завтра придут двое и предложат править страной в альтернативной вселенной. Согласился бы?