Толмач - Эльхан Аскеров

– Вашим личным толмачом? – ехидно усмехнулся Егор. – На жалованье не боитесь разориться? – не сдержал он иронии.

– Не боюсь, – рассмеялся Игнат Иванович. – Жалованье тебе не я, а наш отдел платить станет. Одевайся уже, – поторопил он, весело потирая руки.

Глядя на его лучащуюся довольством и предвкушением физиономию, Егор быстро убрал диплом в сейф и, пройдя в спальню, первым делом отправился в ванную. Раз уж дядюшка что-то затеял, то принимать участие в этом деле нужно хотя бы с чистой шеей. Быстро ополоснувшись холодной водой из рукомойника, парень переоделся в чистое и спустя десять минут вернулся в кабинет полностью готовым к новым свершениям. Окинув его внимательным взглядом, Игнат Иванович кивнул и, поднявшись, скомандовал:

– Пошли. Ни о чем не спрашивай и ничего не бойся. Скоро все сам увидишь.

– Заинтриговали, дядюшка, – хмыкнул Егор, выходя следом за ним в коридор.

Кучер подогнал уже запряженную карету и, едва они уселись в салон, щелкнул бичом. Каурая пара навалилась на постромки и выкатила карету на тракт, ведущий в город. Спустя час они остановились у подъезда небольшого, уютного особняка, и Игнат Иванович, решительно распахнув дверцу, первым выскочил на мостовую. Выбравшись следом за ним, Егор внимательно осмотрелся и, не увидев ничего опасного, чуть пожал плечами, продолжая гадать, что такого дядя задумал.

Приобняв парня за плечи, Игнат Иванович решительно повел его к крыльцу. В прихожей их встретила молодая горничная. Поздоровавшись, она улыбнулась дяде так, что сразу стало понятно, их тут ждали. Приняв трость и шляпу у дяди, она окинула парня быстрым, заинтересованным взглядом и, едва заметно улыбнувшись, доложила, ловко присев в коротком поклоне:

– Хозяйка ждет вас в своих покоях, сударь.

– Благодарю вас, Зоя, – улыбнулся дядя в ответ и решительно направился к лестнице.

Поднявшись на второй этаж, он прошел до третьей двери по коридору и, постучав, толкнул ее, едва услышав ответ.

– Екатерина Павловна, добрый вечер. Позвольте представить, мой племянник, Егор. Юноша хоть и невелик годами, но весьма сообразительный. Не далее как третьего дня сумел получить диплом знатока языков Среднего Востока, ни дня в университете не проучившись. Так что у нас с ним праздник.

– Какая необычная внешность, – произнесла хозяйка дома, легко поднимаясь из-за стола и подходя к парню. – Должна признать, что вы, Игнат Иванович, снова сумели меня удивить. В который уже раз. Юн, силен, да еще и столь необычен. Неужто и вправду ваша кровь? – повернулась она к дядюшке, обойдя Егора по кругу.

По поводу силы парень готов был с ней поспорить, но вовремя решил промолчать, вспомнив, что не все и не всем нужно о себе рассказывать. Тем временем Игнат Иванович коротко поведал женщине историю воссоединения семьи, умолчав о потере памяти и еще нескольких мелочах. Удивленно кивнув, хозяйка жестом указала им на стулья и, вернувшись на свое место, задумчиво произнесла:

– Выходит, в нем имеется кровь степняков? Занятно. Впрочем, это теперь не важно, раз уж вы решили признать его.

– Именно. Егорушка у нас Вяземский, и этим все сказано. К тому же и папенька мой уже завещание свое изменил, так что отступать некуда, – весело усмехнулся Игнат Иванович. – Ну да это дела семейные. А мы сюда приехали совсем не за этим. Что скажете, Екатерина Павловна? Поможете мне в моей просьбе?

– Думаете, в этом имеется серьезная необходимость? – с сомнением уточнила хозяйка дома.

– Катенька, ну вы же умная женщина, – вздохнул дядюшка. – Ну, сами подумайте. Он запросто перевел бумаги, над которыми профессора более месяца бились. К тому же я хочу его в нашу службу определить. А там всякое случается.

– Это верно, – все так же задумчиво кивнула хозяйка. – Но учтите, Игнат Иванович. В один день тут не управиться. Тут не менее седмицы надобно, чтобы хоть азы усвоить. Спешка в данном случае станет только вредна.

– Хоть месяц, – решительно махнул дядюшка рукой. – Мне результат важен. А что до времени, так оно у вас имеется. Все одно раньше Рождества ему никуда ехать не надо.

– Вот и славно, – улыбнулась хозяйка. – Я согласна.

«Хотелось бы еще понимать, на что именно», – проворчал про себя Егор, внимательно слушая их разговор.

– Я тебе, друг мой, кое-что объясню, – повернулся к нему Игнат Иванович, словно прочтя мысли парня. – В службе нашей дела частенько бывают особо тайные и каверзные, и потому я должен быть уверен, что враги государства нашего не смогут к тебе подобраться через женщину особого склада. Есть у них такие, что специально с человеком роман заводят, а после, через тот адюльтер, выведывают у него всяческие тайны.

– Медовая ловушка, – понимающе хмыкнул Егор прежде, чем сам сообразил, что несет.

– Весьма точное определение, молодой человек. Но позвольте спросить, откуда такие познания? – оживилась хозяйка, с интересом разглядывая его.

– Это британское выражение. Однажды наткнулся в одной книге, – разом выкрутился Егор, бросив на дядю вопросительный взгляд.

– Странно, я никогда такого не слышал, – проворчал Игнат Иванович, при этом чуть кивнув ему. – Впрочем, это теперь не важно. Главное, ты понимаешь, о чем идет речь и чему тебя может научить Екатерина Павловна. Уж поверь, лучшего мастера в подобных делах нам не найти.

– Сомнительный комплимент, – лукаво фыркнула хозяйка дома.

– Отнюдь, сударыня, – не принял дядюшка шутки. – Одно дело, просто блуду предаваться, ради мимолетного удовольствия, и совсем другое, сделать все так, чтобы мужчина в ваших руках размяк, превратившись в глину. Уж тут вам и вправду равных не имеется. Во всяком случае, я таких не знаю.

Их беседу прервало появление горничной, которая принялась накрывать на стол. Хозяйка тут же сменила тему, задавая дядюшке малозначительные вопросы и поминая каких-то их общих знакомых. Егор же, на время предоставленный самому себе, принялся внимательно ее рассматривать. На первый взгляд, ей можно было бы дать лет двадцать пять – двадцать семь. Но присмотревшись, становилось понятно, что она несколько старше. Насколько, парень и под пушечным стволом бы не угадал. Никогда не был силен в угадывании женского возраста.

К тому же все его общение с противоположным полом сводилось к покупке сеанса продажной любви. А в институте все разговоры с ним обычно заканчивались просьбой дать списать конспект или помочь перевести какой-то особо каверзный текст. А самое главное, он откровенно боялся заводить хоть какие-то отношения с девушками. Понимал, что пригласить любую из них в свой дом не сможет, потому что ее там не примут, а нарываться на очередной скандал не хотелось