Тернистый путь - Виолетта Орлова

Прошло еще несколько мучительных часов ожидания и, наконец, перед пленниками снова возник хозяин. Господин Ролли сменил вечерний халат на более легкий из атласной парчи, который немного скрывал его ужасную полноту. Он приказал своему слуге отвязать Артура. Мальчик от долгого стояния в неудобной позе не смог удержаться и рухнул на землю прямо в ноги к своему мучителю. Эффект от экзекуции необычайно порадовал толстяка. Он ухмыльнулся, раздвинув полные губы в доброжелательной ухмылке.

— Право же, Бат, не надо падать передо мной ниц, достаточно просто слов извинения.

— Не дождетесь, — четко проговорил Артур и, подняв голову, посмотрел прямо в раскосые глаза своего мучителя. Толстяк какое-то время не отводил взгляд, но потом все же не выдержал, и его маленькие глазки, подобно растревоженным муравьям, забегали по сторонам. Удивительное то было дело, но в этом юноше, по возрасту годившемуся ему в сыновья, толстяк почувствовал человека более сильного по духу и, возможно даже, более определившегося в своем жизненном пути, нежели он сам.

Старый армут понял, что наглый мальчишка, которого не так-то легко запугать, действительно отличается от всех этих боязливых, слабовольных и неуверенных в себе ребят, которых он с такой легкостью отлавливал на улицах Мира чудес. Очевидным было также и то, что с того самого момента, как заносчивый юноша появился в его стане, он будет бороться, даже, быть может, ценой собственной жизни.

Все эти размышления, конечно, не могли понравиться господину Ролли, относившемуся к тем людям, которые любят издеваться над слабыми в той мере, в какой эта модель поведения помогает их собственной самореализации, достижимой лишь с людьми слабохарактерными и уступчивыми. Сильные же личности, напротив, внушали отвращение старому армуту. Сейчас же толстяк сделал вид, что пропустил неприятную реплику Артура мимо ушей. Впрочем, у него в запасе имелось много средств, чтобы сломить волю любого, пусть даже и очень сильного человека.

— Сейчас у вас по расписанию утренние процедуры и момент превращения! — с наигранным весельем проговорил рябой армут. Затем он перевел взгляд на Лэка и недовольно нахмурил черные брови.

— Ты вчера плохо работал, так?

— Так, господин, — страшно бледнея, ответил долговязый паренек. От страха он сжался до такой степени, что даже стал меньше ростом.

— Но я буду милостивым сегодня и не стану тебя наказывать.

Господину Ролли ужасно нравился этот тощий, болезненного вида мальчик, вежливый и исполнительный. При взгляде на него армут испытывал полное удовлетворение.

— Проводите этих на процедуру! — тихим повелительным голосом приказал он своим сопровождающим, указывая перстом на новичков.

Слуги-армуты в два счета освободили ребят и повели куда-то в недра страшного дома. Артур старался запоминать дорогу и обращать внимание на детали. Сначала их провели по небольшому саду, затем они зашли за тканевую ширму. Казалось, там должен начаться сам дом, где жил господин Ролли со своим семейством.

Но обманчивая тканевая дверь вела в еще один садик поменьше, со всех сторон огражденный атласными тканями шатра. Аккуратный, с прекрасными клумбами желтых роз и декоративными кустами брусники, он, впрочем, также казался искусственным и не внушавшим доверия. Притворную красоту клумб портили массивные каменные деревья в центре сада с тремя железными кольцами, к которым, по-видимому, крепились цепи с невольниками. Тишина и отсутствие людей вполне характеризовали дом господина Ролли. Казалось, этот островок, лишенный свободных живых существ, находится не в шумном и гудящем городе армутов, где вся жизнь крутилась вокруг торговцев, а в каком-то другом, нереальном мире. Сады с мнимыми украшениями чем-то напоминали страшный лабиринт, который вел испуганных ребят навстречу зверю. Артур уже не мог определить, сколько таких садов они прошли. По дороге он с наслаждением растирал руки, по которым начинала бегать кровь.

Наконец нескончаемые сады, поражавшие, с одной стороны, искусностью мастеров, а с другой — ужасом, которым было пропитано это место, закончились, и невольников завели в полуоткрытый шатер, стены которого раздувало ветром, как паруса корабля. Внутри находились вполне обжитые хоромы, обставленные с большим вкусом. Видно было, что этот полотняный дом-дворец принадлежит очень богатому человеку, деньги которого позволяли приобретать в несметном количестве различные безделушки, малоиспользуемые в жизни, но при этом обычно так любимые своими владельцами.

Многие богачи не понимают, что копить сокровища на земле — дело невыгодное и даже безрассудное, ибо моль и ржа уничтожают вещи, а смерть однажды заберет и самих хозяев. Эту ситуацию можно сравнить с огромным судном, которое богач с большим трепетом снаряжает в течение всей своей жизни, а потом в какой-то момент корабль выходит в плавание и тонет под тяжестью своего груза, и все, решительно все оказывается на дне моря.

Господин Ролли относился к разряду таких неразумных богачей, которые готовы были бы умереть за свои приобретения. Впрочем, стяжательство было отнюдь не единственным его пороком. Старый армут был жесток, и так как в своей семье он не мог реализовать в полной мере эту преступную наклонность, он издевался над рабами, которые имелись у него в достатке.

Артура и Тэнку завели в комнату без окон, где на черной бархатной кушетке сидел седовласый мужчина с непривлекательным горбом на спине и читал какую-то старинную книгу при свете лучины. В небольшом каменном камине приятно потрескивал костер, от которого исходил жар, накалявший и без того горячий воздух. И так странно было видеть в доме, изобиловавшем безделушками, не бутафорию из картона, а единственный солидный предмет, который, впрочем, при этом казался совершенно лишним, учитывая здешний климат.

— Новые поступления, — кратко объяснил толстяк. — Вот этому, — он указал на Артура, — чтоб сполна хватило, тому можно и послабее.

Старик послушно кивнул и вежливым жестом пригласил ребят сесть на мягкие кушетки. Толстяк покинул помещение, довольно улыбаясь.

— Что это за процедура? — не выдержала Тэнка. Хоть она порою и была бесстрашна, как мальчик, но сейчас испытывала страх, и даже не за себя, а скорее за своего друга.

Старик с жалостью посмотрел на нее, но не ответил.

— С кого начнем? — спросил он.

— А есть возможность «отказаться»? — усмехнулся Артур.

Старик грустно улыбнулся.

— Тебе, парень, надо бы учиться держать язык за зубами, иначе ты не протянешь здесь долго. Давай начнем с тебя, — с этими словами он, охая и потирая спину, подошел к Артуру и, надев ему на руки железные кандалы, прикрепил их к кушетке. Затем он взял нож и разодрал рубаху и плащ, которые были на мальчике. Артур с сожалением подумал о том, что лишается сейчас последних напоминаний о школе, где он когда-то учился.