Гаремник. Книга первая - Владимир Геннадьевич Поселягин

присоединили к грузовому составу и куда-то на запад, в сторону Москвы двинули. Я лежал на лавке, всё же в авторитете. Боец крутой, те кто с моей зоны это быстро объяснили другим, и размышлял. Письма от родных были, я писал в ответ, те в курсе что я на зоне. Но похоже не знали почему, я писал причину, но цензоры закрашивали многие строчки. Мне тоже письма с закрашенными от родителей и сестёр приходили. Ничего, ещё пообщаемся. Мимо Казани похоже поедем, эх, увидится бы. И один момент, я узнаю кто это всё провернул и на зону меня отправил, и поквитаюсь. Да, я объявил кровную месть. Начну с того хлыща в форме военюриста и размотаю всю цепочку, зачистив её полностью. Я сказал.

Семь суток мы были в пути, имею ввиду, когда закончили заполнять теплушки. В тесноте ехали, на каждой станции охрана открывала створки. Дежурные выносили полные параши, приносили свежую воду, горячую, пищу выдавали, всё довольно неплохо организовано. А там дальше ехали, так эти семь дней и прошли. Я же учил соседей, объяснял и описывал как велись бои в сорок первом, всё же боевой опыт имел. Делился им. Сам прикидывал как воевать сам буду. У меня из оружия всего три единицы. Это два пистолета, «Вальтер» с офицера и «ТТ». Причём личный, я его не сдавал. Плюс «ППД». Всё оружие я почистил, снарядил и привёл к бою ещё когда ехал на санитарном эшелоне на Архангельск. А когда было? В палате больницы не достанешь, достал тогда «ППД», то такая ядрёная вонь сгоревшего пороха пошла, еле успел проветрить до врача. А в купе вагона никто не мешал, вот не спеша всё и привёл в порядок, снарядил потраченный боезапас. Как раз хватило, три полных диска, но больше патронов нет. Из гранат одна, под растяжку «Ф-1», плюс восемь немецких противопехотных мины. Всё. Что выдадут не знаю, в запасе только вышеперечисленное. Ну надеюсь мне хватит. Главное пережить бои, а первая рана, это военно-полевой суд, реабилитация и возвращение родного. Кстати, я сохранил свои сапоги, когда в дивизии на валенки менял, убрал фуражку, шинель и сапоги в хранилище. Место было, накачалось. Шинелью иногда пользовался, когда в бараке было холодно, накрывался. Пару раз чуть не увели её. И награды сохранил, когда того военюриста увидел, прибрал незаметно. Приказывали сдать, после суда, так просто посылал.

Казань точно проходили, в щели рассматривали город, знатоки были, опознали. А вот тут не на запад, а на юг, куда-то под Воронеж везли. Парни места узнавали, трое из вагона с этих мест. На станциях перекликивались с местными жителями, хотя охрана запрещала, так что только убедились, идём куда-то в сторону Харькова. Нас явно введут в штрафные части Воронежского фронта. Так и оказались, пополняли несколько штрафных рот после недавних боёв. Всего их пять было. Я попал в третью, второй взвод. Кто я такой известно было, а так как командир, пусть и не боевой, всё же меня поставили командовать взводом. Обычно их отбирают именно из штрафников. Так что я тут в струю пришёлся. Мало командиров в свежем пополнении было, ставили что есть. Не совсем приятно конечно такое слышать, но что поделать. Так что обучал бойцов, в основном используя знания, навыки и опыт боёв с СВО, а не местные. И надо сказать вполне в жилу были знания. До конца июня шла учёба. А второго июля, нас направили к железнодорожной станции. Свежесбитые бараки находились в трёх километрах от неё. Охрана по бокам шествовала. Кстати, нам выдали ношенную красноармейскую форму без знаков различия, пилотки без звёздочек. Вполне нормально, ожидаемо. Дальше в вагоны и повезли куда-то. Прибыли уже когда стемнело, быстро выгружали, охрана цепью стояла, каждый вагон выгружали отдельно. Выводили, строили, и как все роты тут были, повели строем дальше, да ещё демаскируя светом, освещали фонариками. Накроют же так.

Впрочем, довели до передовой, сканер показал, что до неё метров шестьсот, окопы сплошным рядом, дальше видимо немцы. Но до них дальности не хватало. Всех спустили в глубокий овраг, велев отдыхать. Припасы выдавали, мы голодные, всё же пять часов везли, а это по половинке ржаного хлеба на каждого, и жирной селёдке. Ели с жадностью надо сказать, насыщаясь. Я селёдку прибрал в хранилище, половину хлеба съел, так что попив воды, приносили в вёдрах, и дальше лежа на боку, быстро уснул, под храп других штрафников вокруг.

А разбудили на рассвете. Ещё темно было. Даже светлой полосы на горизонте не имелось. Кормить не стали, перед боем не кормят, на случай ранения в живот. Тут же стали выдавать оружие, мне как взводному выдали «ППШ». Старый и битый, но рабочий. Ремни, на ремень чехол для запасного диска, но боезапас не выдавали. Так что повели к передовой. Роты расходились по пути, регулировщики работали, похоже по широкой линии будем атаковать. В окопах начали выдать боезапас. Мне два снаряжённых диска и три ручных гранаты «РГД-33», с осколочными рубашками. И тут последовал тихий приказ, выбираемся из окопов и молча бежим до немцев. Тут до них четыреста метров, я уже видел сканером, ещё тот подсветил два заминированных участка, мой взвод, как назло, как раз через один пробегать должен. Ничего не сообщали, кто против нас, какие силы, есть ли мины? Просто бегите толпой и захватывайте. Верх профессионализма. Это сарказм был, если что. Шепнув бойцам чтобы цепочкой за мной бежали, мол, впереди минное поле и сам несся вперёд, видя все неровности, а парни за мной. То тут то там раздавались хлопки подрывы, в других в взводах всё же нарвались, немцы всполошились, начали взлетать осветительные ракеты. Кстати, одна сторона горизонта заметно посветлела, заработали пулемёты, но мы уже были рядом.

— Гранаты! — заорал я, и сам приведя к бою ручную гранату, швырнул ту в окоп пулемётного гнезда, упав, пережидая взрыв.

Этот приказ был в моём взводе отработан, полетели гранаты, раздались многочисленные разрывы. Мы вскочили и свалились на тех, кто выжил, да и не все попали в окопы, большая часть на верху подорвалась, я вот попал, дальше работая короткими очередями, начал зачищать окопы, бойцы прыгали сюда, и присоединялись. Да в принципе на этом бой и закончился для меня, поймал грудью очередь вдруг выскочившего из закутка немца, хотя сканер его показал, я туда гранату кинул, уже трофейную, но он её выкинул наверх, а я пустой, даже патроны из «ППД» потратил и обоих пистолетов, вернув их