Цикл романов "Обратный отсчет". Компиляция. Книги 1-5 - Токацин

Прямо над ухом взвыла аварийная сирена. Следом заклекотала «гражданская». Гедимин вскочил. Вой смолк, бульканье — тоже, но в ушах ещё звенело — и сквозь звон было слышно дребезжание верхней сигнализации.

— «Элидген», приём! — сармат поддел височную пластину и только потом открыл глаза. — Тревога?

Тёплое щупальце тронуло висок. «Чужаки наверху-у,» — сообщил хранитель — скорее с досадой, чем с раздражением.

Гедимин опустился на матрас. Рядом ошалело тряс головой разбуженный Вепуат. В коридоре уже надрывался сигнал побудки, шуршали одеждой и шлёпали босыми ступнями филки, булькала разливаемая Би-плазма.

— Опять гости, — буркнул Гедимин, отпивая из фляги. — Похоже, неопасные.

— Стражи, что ли? — Вепуат приоткрыл дверь. Тут же от проёма шарахнулся комендант Тенгель.

— Оба наверх с вещами! Приказ командира! — выпалил он. В коридоре притихло. Сарматы переглянулись.

…Плато — весь центр, от ангара до ангара — было залито рыжеватым светом. На сторожевой башне полыхал красно-оранжевый огонь, но на земле он смешивался с прерывистым белесым свечением. Трое стражей, воткнув посохи в гравий, стояли поодаль от шахты. В их полукруге остановился Айзек.

— Мы с Хассинельгом останемся тут, — услышал Гедимин голос рослого инсектоида. «Гор,» — он скользнул взглядом по лапам-лезвиям, скрещённым на груди. «Давно не виделись. А где Хассинельг?»

— «Элидген» и так неплохо охраняется, — сухо заметил Айзек. — Хоть вы о нём и не вспоминали целый месяц.

— «Элидген» всегда в сердце Кайшу, Хранящей, — отозвался другой страж, Руниен. Третий, женщина с головой собаки, косился на «ангары» с «дирижаблями» и в разговор пока не вступал.

— Мы вам всё ещё не враги, — снова заговорил инсектоид, щёлкнув жвалами. — И Хранящее Сердце готово подтвердить это в дни Земли. Вас ждут…

На тёмной части плато сверкнула белая вспышка. Что-то шмякнулось на гравий. Из мигающего светового пятна донеслось фырканье. Руниен вскинул посох, осветив отряхивающегося Мальгеса. Рядом, опираясь на костяную «палку», поднимался с земли Хассинельг.

— День Воздуха, чтоб его… — пробормотал он, кивнув сарматам.

— Расшибся? — тут же спросил Вепуат. — Покажи ногу!

Хассинельг отмахнулся. Он, и правда, прихрамывал, но едва заметно — и, пока дошёл до группы стражей, опомнился и изобразил ухмылку. Руниен смерил его укоризненным взглядом и покачал головой.

— Когда же ты освоишься с даром⁈

— Мимо холма не промахнулся, — отозвался прибывший страж и встряхнул мигающий посох. — Мастер Дим-мин! Можно мне черпнуть силы Пламени? Тут что-то…

Гор, громко щёлкнув жвалами, дотянулся до него своим посохом. Кость мигнула ещё раз и загорелась ровным светом.

— Пока страж слаб, заёмная сила ему не впрок!

Говорилось это вроде бы Хассинельгу, но взгляд фасетчатых глаз остановился на Гедимине. Тот нахмурился. «Что, опять в столицу? Только порадовался, что о нас забыли…»

— Меня в такую темень вытащили, чтобы показать башню Сэта? — напомнил о себе недовольный Мальгес. — Ну да, высокая. Так я спать пойду?

Стражи повернулись к нему, Айзек и молчаливый Гварза — к подошедшим сарматам.

— Зайдём в столицу. Надо многое прояснить. Вепуат, у тебя под рукой записи о выращивании кровяного камня?

Вепуат мигнул.

— Что, всё-таки надумали…

Айзек покачал головой.

— Кайшу в курсе. Один из вопросов для обсуждения… Гедимин, ты куда?

Незаметно отойти за складчатую крышку не удалось. Сармат угрюмо сощурился.

— Некогда болтаться по Равнине. Много работы. Руда, Текк’ты, ангар…

Смотрел он только на экран сигма-сканера, направленного на ступенчатый «маяк». На его платформах стояли пустые каменные миски — и ни одной стеклянной. Сармат сканировал башню, лучи проходили насквозь — и не видели ни крупных вкраплений стекла, ни стеклянной пыли. «Пусть оно впиталось в минерал. Но куда оно делось потом⁈»

— Рудой занят Эгнаций, — процедил Гварза, глядя мимо Гедимина. Только теперь тот заметил, что запястья «командира» странно похудели — из них вынули и «арктус», и дозиметр.

— Будет время, когда вернёшься, — отозвался Айзек. — Переговоры пока что важнее. Не опасно идти в темноте?

— Может быть, для нас, — сказал Руниен, выдёргивая посох из гравия. — Но вас едва ли решатся тронуть. Равнина уже хорошо знает жрецов юного Пламени…

…«Первый день месяца — он и в неделе первый. А моются тут в последний. Так чего в замке такая толпа?»

Гедимин замедлил шаг, пропуская очередную стайку Броннов. Древний завод, «замок» Кайшу, кишел аборигенами. Сармат подумал было, что они собрались к открытой купальне, — разобрать, кто о чём пищит, было невозможно, а пищали и бегали все, — но вспомнил, что дни не сходятся. Ещё группа Скогнов, вереща, промчалась мимо. Кто-то покосился на сарматов, но тут же о них забыл.

— Время утверждения, — Руниен с посохом наперевес шёл впереди, на «острие клина»; его замечали лучше, чем Гедимина, хоть он и был вчетверо меньше. — Те договоры, что благословлены богами…

— Дим-мин? — из проёма, прикрытого вышитой тканью, выглянул богато одетый Скогн. Гедимин радостно ухмыльнулся.

— Шесек! Печи целы?

— Много работы в дни Камня, — ухмыльнулся Шесек в ответ. — А в дни Земли — ещё больше. Смотри!

Он поднял зажатую в руке нить. С неё свисала фаланга чьего-то пальца, скреплённая с когтем.

— Это из Скесалана. По праву должно бы быть твоим… — Шесек с сомнением посмотрел на костяшку. Гедимин едва заметно поморщился. «Что это за… И что такое „Скесалан“?»

— Саррматы не собиррают врражеские кости, — сдержанно напомнил человекопёс. — Да и Кьюсс-налётчик — не тот врраг, чтобы хрранить с почестями.

Гедимин мигнул. Вепуат, опередив его, шагнул к Шесеку и уставился на фалангу.

— Это Кьюсс? Из Кцета⁈ А у тебя он откуда?

— Сказал же — от старейшин Скесалана, — Шесек дёрнул вибриссами. — Не остались же трофеи в Кцете. Разделили между Скесаланом и Амменой. Бронны ко мне не ходят. А скесаланцы были. Много говорили о почтении…

Он показал острые зубы.

— Так что жди — ещё и они придут. Будто мало было Эллура!

Вепуат тихонько захрюкал. Айзек ударил ладонью о ладонь и сердито сощурился.

— Мы рады всем дружественным племенам. Но об этом позднее. Руниен, мы можем войти?

…Шесек пробрался за ними — Гедимин видел его взъерошенный силуэт на другом краю галереи. По стенам плыли зелёные блики — внутри гигантской линзы горел ирренциевый «трилистник».

— Мастера-сарматы снова в доме могучего