Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

Он машинально выехал за ворота, просигналил на прощанье и повел машину по давно отлаженному маршруту, держа руку на мягком пластике набалдашника коробки передачи. И почувствовал легкое касание ладони.

– Я скучаю по тебе, – сказала Тамара, глядя на профиль Никиты. Ему пришлось кинуть быстрый взгляд на девушку. Улыбнулся. – Очень.

– Я тоже. Иногда хочется бросить учебу в Академии и вплотную заняться вкусными плюшками в «Изумруде», – кинул он пробный камень, чтобы посмотреть на реакцию девушки. – И мы бы тогда все время были вместе.

– Даже не вздумай поддаваться таким мыслям, – возразила княжна. – Понятно, что ты материально очень обеспечен, но выбрал военную стезю не по принуждению. Потом будешь жалеть и отравлять себе жизнь. Образование в любом случае надо получать.

– Ты так тонко чувствуешь мой путь? – засмеялся Никита, обгоняя едва плетущуюся вереницу машин. Где-то был затор, но не хотелось сбавлять скорость. Благо что полоса широкая. Можно перестраиваться, если есть возможность. Взглянул в зеркало. За ними, пристраиваясь в хвост, пошли еще три машины, и одна из них явно принадлежала гвардейской охране среднего Меньшикова. Только это была не «Ладога-кросс», а немецкий «Бенц» черного цвета. Он уверенно держался за «бриллиантом», позиционируя себя, но и не отсвечивая особо. Встал за простенькой «Ладогой» и пылит себе, благо весь автомобильный поток снова застопорился. Впереди горел красный глаз светофора.

– Я не знаю, что происходит, – заполняя паузу, медленно произнесла Тамара, глядя вперед. Ладонь с руки Никиты она благоразумно убрала. – Я после каждого обследования начинаю растворяться в твоем поле, живу твоими чувствами, мыслями, желаниями и проектами, некоторые из которых совсем сумасшедшие.

Никита хмыкнул.

– А потом все куда-то исчезает. И снова возникает в измененной форме, пройдя трансформацию. Не могу объяснить. Тяжело…

– Интересно про сумасшедшие идеи. Что-нибудь можешь сказать про них?

– Они как-то связаны с проклятой «радугой». А еще есть мысли о Хазарине. Не знаю, зачем ты о нем думаешь. Убила бы. Мелькают образы людей, с которыми я бы не хотела сталкиваться, а ты с ними ведешь себя как… как дрессировщик со львами. Входишь в клетку и укрощаешь их с легкостью, – Тамара говорила растерянно, и Никита не перебивал ее. По спине полз сладкий холодок страха. Его любимая берегиня каким-то неведомым образом взломала наглухо закупоренные ячейки памяти, выудила из них информацию. Похожий способ используют волхвы для ментального чтения чужой памяти. А здесь все происходит на щадящем уровне. Он ведь не почувствовал агрессивного вмешательства.

Наконец, Никите удалось разогнать «бриллиант» в дорожном просвете. «Бенц» не отставал. Ясно. Охрана Марченко будет вести их до самого дома. Пожав плечами, волхв слегка надавил на педаль газа, увеличивая разрыв. Он не собирался сбрасывать «хвост», просто появилась возможность быстрее достичь развилки и уехать по свободной дороге к дачам. «Бенц» мигнул фарами и немного отстал.

– Что замолчал? – кулачок ткнулся ему в плечо. – Я права?

– Ну, – замялся Никита, сворачивая с городской автострады на второстепенную дорогу, ведущую на Шуваловские дачи, – я бы не был так категоричен. Обычные мысли из прошлого. Ты не обращай на них внимания, если уж сканируешь все подряд. Так-то я о тебе больше думаю, – польстил он.

– Я знаю, – весело ответила княжна. – Такие мысли, что приходится жутко краснеть. Неужели на самом деле мечтаешь об этом? Даже не знала, что ты такой затейник. Бойся своих желаний – они могут исполниться.

– Милая, не заводи меня, дай доехать до дома спокойно, – волхв поежился от страстных эмоций девушки. – Дорога смотри какая тяжелая. Накатали, ироды, тяжелыми грузовиками.

Он с осторожностью доехал до своего дома и, глуша движок, выскочил на улицу, чтобы раскрыть ворота. Потом загнал «бриллиант» во двор. Постояв с Тамарой на дорожке, ведущей к дому, Никита с хитрецой спросил:

– Ты видела последние снимки в желтых газетенках?

– Нет, я не читаю такую пакость, – фыркнула девушка, вертя головой по сторонам. Ей стало любопытно. – А почему мы не идем домой?

– Видишь особняк напротив? Там живут милейшие люди, которые меня все время в гости зовут. Но так случилось, что месяц назад они уехали в Петербург, а свою дачу решили сдать на полгода, – Никита потоптался на месте, зашел за спину девушке и обнял ее за талию. Тамара откинула голову назад и с интересом ждала продолжения.

– Недавно я рассматривал «Осу», «Столичные мифы», «Ведомости Петербурга» – так, ради любопытства, и обнаружил одну интересную фотографию.

Никита прислонился губами к ушку княжны.

– Мы стоим возле крыльца на дорожке, вот как сейчас, и обнимаемся. Кто-то сделал снимок из того самого дома. Мансарда второго этажа. Больше неоткуда. Ракурс именно такой. Вот, даже сейчас я вижу блеск оптики в окне. Смотрят в бинокль с просветленными линзами.

– Сняли дом, конечно, сотрудники какой-то одной из газет, перечисленных тобой? – усмехнулась Тамара, усиленно вглядываясь в темное полукруглое окно мансарды, где и вправду чувствовалось какое-то движение. – Или же какие-то злодеи снайпера посадили…

– Не-не, – отрицательно покачал головой Никита. – Я уже проверил. Закинул им подслушивающий модуль. Болтают о редакторе, сплетничают о женщинах, прикидывают, какой гонорар отхватят, если заснимут нас в пикантной ситуации. Нет там снайперов. Единственное окно, которое им доступно, постоянно закрыто плотной шторой. Позиция неудачная. Им надо было снять дом, стоящий сбоку.

– А ты страшный человек, Назаров, – Тамара извернулась и взглянула на волхва. – От тебя не скроешь даже маленькие женские тайны. Захочешь – все узнаешь. Как я жить с тобой буду?

– Хорошо будешь, – пообещал Никита. – Пошли домой, а то уже замерзла, из носа сосульки торчат.

– Ах ты! Сосульки он увидел! – шутливо стукнув Никиту кулаком в грудь, Тамара поспешила к дому. – Покажу тебе сосульки! Так что думаешь делать с этими фотографами? Закинул бы им парочку уничтожающих скриптов.

– Уже пару раз провел диверсию, – хохотнул Никита, заходя следом. – Один из журналистов использовал цифровой фотоаппарат, а другой – качественную «зеркалку». Пришлось засвечивать пленку и уничтожить матрицу на цифровухе. Еще не догадались, что происходит. Завтра повторю фокус.

Закрывая дверь, Никита заметил, как «бенц» тихо подкатил к воротам, постоял пару секунд, потом проехал дальше, развернулся и остановился возле забора. Погасил фары и замер в ночи. Обратно Тамару повезут гвардейцы. Парню страстно хотелось оставить девушку возле себя, но неприятный разговор с ее отцом начисто отбивал желание своевольничать.

Он помог княжне снять плащ, с удовольствием оглядев стройную фигуру, соблазнительно облитую бархатисто-бордовым платьем. Не удержавшись, он прижал Тамару к себе, ощущая все изгибы девичьего тела. Мысли заиграли совсем другими красками, предлагая варианты на