Отцовское знамя - Наиль Эдуардович Выборнов

Авраам всю дорогу молился своему богу о том, чтобы до его дома погромщики не успели добраться. Нам повезло. Его подворье находилось в дальнем конце еврейской общины, двери дома были закрыты. Во дворе стояла повозка с уже запряженными в нее лошадьми.

Внезапно дверь распахнулась, из нее выбежала пожилая женщина с головой, покрытой платком, и бросилась в объятия старика.

– Авраам, Авраам! – закричала она – Ты вернулся!

– Все хорошо, Сарочка, я нашел людей, которые защитят нас, – кивнул еврей на нас. – Все будет хорошо. Вы же таки собрали вещи?

– Быстрее давайте! – приказал я, спешиваясь и заводя обеих лошадей во двор. Остальные мои товарищи поступили так же. – Бросайте все и уходим, толпа скоро здесь будет!

– Всего один сундучок надо забрать, господин, всего один сундучок, – сбился на почтительный тон еврей. – Может быть, вы поможете, тогда быстрее будет.

– Кондрат, Ефим, – приказал я. – Заберите сундук еврея, и проследите, чтобы они не возились там. Если не успеем, нас растопчут, как этих.

Парни вместе с хозяевами подворья двинулись в дом, а я развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как пятеро вооруженных воинов подошли к воротам. Они не были похожи на обычных погромщиков, да и вооружены были не в пример лучше, а вдобавок, выглядели слишком уверенными в своих силах. Разве что доспехов на них не было, иначе я бы подумал, что это дружинники наместника или такие же наемники, как мы.

Но в том, что они пришли на подворье к Аврааму не просто не так, я не сомневался, а значит, хитрый еврей все-таки не рассказал мне всего. Однако уходить было уже поздно, нас теперь все равно никто не выпустит ведь мы – свидетели. Оставалось только драться.

Я освободил клинок из ножен, товарищи мои поступили так же, мы разошлись полукругом. Сейчас численное превосходство было не на нашей стороне, и нужно было потянуть время, пока парни не вынесут сундук. Вот тогда будет пятеро на пятерых, посмотрим, кто кого.

– Эти люди под нашей защитой, – сказал я нарочито громко, чтобы меня услышали в доме и сделал шаг вперед.

Погромщики наоборот, скучковались в тесную группу. Похоже, они не и думали встретить на подворье вооруженных людей, шли сюда бить беззащитных евреев. Кто у него там: жена, дочки… Сын разве что может какую-то угрозу представлять, да разве он сумеет один против пятерых выстоять?

– Этот меч, – сказал один из них, самый высокий и вооруженный тяжелой палицей. – Я узнаю его. Откуда он у тебя?

– Это меч моего отца, – ответил я и перехватил рукоять двумя руками.

Удар палицы мне все равно не отразить, придется уклоняться, что не очень-то удобно делать в доспехе. Нужно было бить первым, причем, наверняка. Я сделал еще один маленький шажок вперед, надеясь, что погромщики этого не заметят. Теперь меня и главаря разделало примерно две сажени. Если рванусь, могу успеть.

– Меч твоего отца? – засмеялся здоровяк. – Ты что же, хочешь сказать, что князь Кирилл был твоим отцом?

– Так и есть, – с максимальным достоинством, на которое был способен, кивнул я.

– Интересное заявление, – заметил кто-то из погромщиков. – А он сам-то об этом знал?

– А наместник в курсе? – сказал второй и захохотал. – А то этот меч уже год по всем Пяти Княжествам ищут. Вместе с тем, кто его украл.

– Мы собрались мою родословную обсуждать или что? – спросил я.

– Знаешь, я пришел сюда, чтобы прибить одного слишком наглого жида, который решил, что наместник может быть ему должен, – снова вступил в разговор зачинщик. – Но, я думаю, что наместнику понравится, если я верну ему украденный меч князя. А еще лучше, если притащу живьем того, кто выдает себя за княжеского сына.

Дверь отворилась и на улицу вышли Кондрат с Ефимом. Увидев, что на нас вот-вот нападут, они бросили сундук на крыльце и выхватили оружие. Я рванулся вперед, намереваясь рубануть здоровяка поперед груди, пока он отвлекся на новых действующих лиц, но он сделал то же самое. Чудом мне удалось уклониться, я пригнулся, палица просвистела над моей головой, а разбойника развернуло ко мне спиной.

И я ударил, попытался вогнать клинок под правую лопатку зачинщика, но меч бесполезно проскрежетал по металлу. Под курткой на нем был доспех! Это действительно оказался кто-то из людей наместника.

В следующее мгновение я уже летел на землю, забыв, как дышать, потому что мужик воспользовался тем, что я замешкался и с разворота долбанул по мне своей хреновиной. Хорошо, что поверх доспеха я носил стеганую воинскую куртку, а под ним поддоспешник, иначе удар палицы точно сломал бы мне пару ребер.

Но тело мое, как оказалось, было способно действовать и без моего участия. Я перекатился назад, как меня учил Игнат, ровно за мгновение до того, как зачинщик обрушил палицу мне на голову. Отпрыгнул, махнул мечом и снова бросился в бой.

Перехватил палицу левой рукой, не давая ударить и тут же долбанул навершием меча по лицу своего соперника. Из лопнувших, словно переспелые сливы, губ брызнула кровь, и тут же меня снова отбросил назад удар ноги. Кое-как удержав равновесие, я смог уклониться от следующего удара, махнул мечом и лезвие аккуратно срезало четыре пальца на левой руке здоровяка.

– Ах ты тварь, – закричал он, прижимая изувеченную конечность к груди, но от затеи добраться до меня не отказался.

Удержать свое оружие одной рукой он не мог, поэтому бросил палицу, но тут же вытащил из-за пояса длинный нож. Руки у противника были длиннее моих, зато у меня в руках был меч, которым можно было парировать почти любой удар. Он это понимал, поэтому бросился вперед, чтобы сократить дистанцию между нами и тут же отхватил ногой в промежность.

Этому меня тоже учил Игнат: удар, по его словам, был подлый, но любого мужика даже с самыми стальными шарами мгновенно выводил из боя. Вот, нашелся случай опробовать.

Резко взмахнув клинком, я выбил нож из руки своего соперника, и тут же рубанул по ступне, просек сапог и, кажется, сухожилия до самой кости, от чего зачинщик тут же завалился на землю. Уже собирался добить его, но краем глаза увидел, как Пашка, до этого играючи отражавший один за другим удары вооруженного дубиной соперника, получил по голове, и упал.

– Паскуда! – выругался я.

В висках застучало от злости, глаза заволокло кровавой пеленой, я сделал несколько шагов к погромщику, уже собиравшемуся размозжить голову моего друга, пнул его ногой под зад, а когда тот