В иных мирах - Кутрис

Каждый из навыков стоил ровно десять очков системы или столько же божественной репутации, значение которой я наконец-то воочию увидел:

Божественная репутация: 738.

При этом получил знание о том, что стоит лишь пожелать, и выбранный мной навык может выучиться на месте. Или же материализоваться в карте, но стоить это будет уже в два раза больше.

Решив, что лучше потратить божественную репутацию, нежели добываемые лишь при убийстве врагов очки системы, я сосредоточился, и на алтаре проявилась блеснувшая металлом карта.

Едва оторвал руку от алтаря, как интерфейс мгновенно исчез, а я подхватил возникшую пластинку:

Владение копьем.

Ранг: F.

Уровень: ⅕.

Тип: навык.

Особенности:

— Обучает пользователя владению копьем.

— Минимально адаптирует организм под выбранный тип оружия.

Насыщение: 10 /10.

Надо бы раздобыть хорошее копьё, а ещё лучше оружейную карту без воплощённого оружия и призвать то, что мне нужно. У Пелита должно было, как раз остаться несколько штук.

На алтаре, перед которым стоял Хродгар, стопкой появились не менее двух десятков карт. Сграбастав их все, северянин осклабился:

— Пред ватагой моей никто не сможет устоять!

И повернувшись в сторону Пелита, он продолжил:

— Мне бы разжиться торбой работорговца.

Жрец, усмехнувшись каким-то своим мыслям, кивнул и тихо ответил:

— Я помню о твоём желании. И обещаю, что в преддверии нашего нападения на чертоги чужого божества ты получишь то, что просишь. Но будет это чуть позжe…

Негромкий голос старого философа прервало системное сообщение:

Внимание! Доступна миссия по защите родовой локации. 0/1

Глаза Пелита на мгновение остекленели, а сам он замер с открытым ртом. Прокашлявшись, он скороговоркой продолжил:

— Иномирные Герои и монстры с одного из сопредельных миров прорвались сквозь внешнее поле боя.

Словно подтверждая слова жреца, передо мной промелькнули еще несколько однотипных сообщений.

Внимание! Доступна миссия защита родовой локации. 0/1.

— Вечная битва и бесславная гибель трусливых врагов! — проревел Хродгар, исчезая из храма.

Выдохнув, я по примеру северянина кивнул Пелиту и принял миссию. Прав бородатый гигант: стезя героя — это непрекращающаяся борьба.

Мир моргнул и, оказавшись в личной комнате, я призвал боевую форму. После чего одел многострадальный деревянный доспех и проверил, заряжен ли дробовик. Мельком взглянул на портал в домен Зевса, но он оказался закрыт.

Крепко сжимая цевье, я надел шлем и шагнул в портал миссии, а мир вновь моргнул.

В нос ударил запах разнотравья, и передо мной раскинулась бескрайняя степь. Оглядевшись, я заметил какое-то мельтешение по левую руку, на расстоянии не больше пяти стадий.

Похоже на то, что на какой-то караван напали иномирные герои или монстры. Но в любом случае, куда бежать, уже ясно. Сменив дробовик на меч и щит, я со всех ног кинулся к разгорающейся схватке.

Спустя три минуты я преодолел больше половины пути, и мне стало отчётливо видно, что это действительно был караван. Вот только товар был двуногим. Вереница рабов была связана длинной верёвкой, пропущенной через проушины их металлических ошейников.

Рабы непременно пустились бы в бегство, и даже привязь не помешала бы. Но некоторые из них уже были убиты или ранены и невольно тормозили своих собратьев по несчастью.

Из иномирных вторженцев оказался одинокий чернокожий герой, что метался от одного караванного стража к другому.

Ариан. Человек. Герой. У ровень 15.

Он был облачен в обычное снаряжение героев, лишь черный плащ стелился за ним, выделяясь.

Заметив меня, чернокожий широким взмахом практически отрубил голову своему противнику и прыгнул вверх, растопырив черные, будто нетопыриные крылья, в которые превратился его плащ.

Я же продолжал бежать к месту бойни, жалея, что зря спрятал дробовик. Пучок картечи этого летучего снес бы, не заметив. Да и стоило всё-таки не пренебречь отводом гла з, сейчас это точно было бы не лишним.

Выжившие стражи разразились проклятиями на незнакомом гортанном наречии. Один из них сноровисто натянул короткий лук, выпустив стрелу в мою сторону, видно, приняв за еще одного нападавшего.

Краем глаза я заметил смазанное движение и принял стрелу на щит.

— Ублюдок, стреляй в летучего! — крикнул я на эллинском и повторил то же самое на ромейском языке. Справедливо рассудив, что раз они торговцы, то могут знать эти языки.

Не обращая на мои крики внимания, лучник выпустил очередную стрелу, скользнувшую по моему шлему.

Я резко прыгнул вперед и вверх, уменьшил свой вес и, когда до стрелка оставалось с два десятка шагов, выпустил по нему ветвистую молнию прямо через клинок ромфеи.

Караванщик дернулся всем телом и упал как подкошенный. А я, не обращая внимания на зашумевших рабов, убрал в кольцо меч и щит, немедленно призвав дробовик. И как только мои калиги коснулись земли, выпустил по летуну один за другим пять снопов картечи.

Ариан, до этого просто паривший в воздухе, успел среагировать на мой выстрел, но как-то странно. Он словно окутался крыльями, продолжая висеть в воздухе и приняв на кожаные крылья свинцовый шквал.

Лишь первые из зарядов достигли цели, как летун окутался полупрозрачным коконом, что отразил все остальные картечины.

Его крылья вновь раскинулись в стороны, растягивая и защитный кокон, что почти полностью размылся в воздухе. Выстрелив ещё раз, я убедился, что защита у чернокожего всё также крепка. Но, как я знал, нет ничего несокрушимого. И, практически не целясь, методично продолжил опустошать барабан с патронами. При этом не стоял на месте, а приставным шагом смещался вдоль колонны приникших к земле рабов.

Навскидку у меня оставалось ещё не больше десяти выстрелов, когда Ариан, что-то для себя решив, резко спикировал на меня. Похоже, защита летуна уже была готова вот-вот пасть.

Выпустив из рук дробовик, я перекатился кувырком в сторону. Призвал из карты ромфею и как раз успел отразить мечом рубящий удар сверху, а контратакой ткнул острием в сторону летуна, пропоров ему уже покрытое кровавыми язвами левое крыло.

Дернувшись в судороге, Ариан разразился шквалом ударов, перехватив свой меч двумя руками. Я же, быстро отступив на пару шагов, извлек из кольца щит, готовясь отразить любой удар. Заметил как крылья втянулись в спину чернокожего, оказавшись, по всей видимости, всего лишь порождением псевдоплоти боевой формы. Ну что же, по крайней мере, больше летать он пока не будет. Да и чуть слабее он должен стать.

Где-то левее вновь щёлкнула тетива, и на это-то раз росчерк стрелы уперся в защитный барьер летуна, который даже глазом