Башня Вемовея. Душеспасательница - Анна Невер

лучшем расположении духа. Мало того что лишак испугал своей выходкой и поставил их двоих под удар, ведь потеря связи с Горушей могла стоить им жизни. Так еще скомпрометировал при подчиненных Ильи. Эмоции парней читались незамутненно. Они подумали, что она вертихвостка. Сам лишак ушел вполне довольный. Вот уж… черная душа.

Надо спросить Илью при встрече, что этот тип вообще делает на дракушне? Его не должны разве держать под арестом? Ведь он подозреваемый, к тому же опасный. Подумав так, Полина сама себя одернула. В ней говорили эмоции. В последний раз она так выходила из себя, когда спорила с Ричем на балу у Политовых.

Рич. Вспомнив брата, Полина огорченно вздохнула. Она так толком и не помирилась с ним. Отношения остались натянутыми. Последние новости о нем она узнавала от мамы. И они были таковы: названый братец со своей новоиспеченной женой отлично проводит время, разгуливая по элитным столичным приемам.

За мыслями не заметила, как оказалась в своем номере общежития. Вымыла руки под струей воды и плеснула пригоршню себе в лицо. Затем как обычно залезла в кресло с ногами и пролистала свой дневник наблюдений за поведением драконов. Сделала несколько правок, дополнила парой строк. И на листе, датированном сегодняшним числом, нарисовала жирный крест. Сорванный эксперимент. Надо бы переодеться и через час уже быть в кабинете душеспасателя. И лучше не опаздывать. Сегодня первой в списке Агафья Степановна, женщина так переживает за свою беременную дочь, что ищет спасение у нее. И находит.

В дверь постучались для вежливости, а затем девочки ввалились в комнату.

– Полечка, ты дома! А мы смотрим, дверь приоткрыта.

Вот и хорошо, чтобы отвлечься, ей сейчас как раз не хватало получасовых пустых разговоров за чашкой чая с арахисовой халвой. И обязательно сгрызть треть плитки шоколада.

* * *

– Тебе нравится? – Рич любовался женой, которая в одной короткой кружевной сорочке вертелась перед зеркалом. На ее тонкой шейке красовалось такое же изумительное, как она сама, колье. Алые гранаты, обрамленные золотыми нитями, смотрелись чувственно и трогательно одновременно.

– О, Рич! Какая красота! – она подбежала и поцеловала его, и он потянулся навстречу. Несколько мгновений, которых снова ему мало, и она отстранилась. – Спасибо! Эти рубины великолепны! Теперь Каринка Ладыжная пусть завидует. У нее точно таких нет.

– Любовь моя, это не рубины, это гранаты, но они…

– Что? – жена растерянно захлопала ресницами. – Это гранаты? Почему? Ты не можешь подарить мне рубины? Я недостойна? – голос приобрел нотки обиды.

– Да нет же, я…

Она снова оборвала его, не дав ему сказать, что эти камни стоят не дешевле рубинов, поскольку редкого сорта. Они избавляют владелицу от слабых болей, в том числе частых головных.

– Тогда купи мне лучше рубиновое колье, пожалуйста, – она сняла подарок с себя и бросила на столик. – А эту безделушку верни, откуда взял. К Якушиным сегодня я пойду в охряном наряде, так и быть надену еще раз то золотое монисто.

– Якушиным? Погоди, ты не говорила, что сегодня мы приглашены, – растерялся Рич. – Я давно не появлялся в вэйноцехе. Мне совестно уже перед патроном. Прожект по созданию вэй-протезов как раз на важной стадии, и я обязан появиться в лаборатории.

– Но Якушины только раз в год дают такой великолепный бал! Между прочим, карточка с приглашением затерялась в твоей почте. Я не виновата, что Мила только сегодня ее обнаружила.

– Прости, но сегодня я не могу, – Рич вздохнул. Эти ежедневные скачки с приема на прием его вымотали морально, он мечтал о передышке, а еще лучше забрать в охапку жену и сбежать куда-нибудь подальше от высшего света и балов. Он подошел к жене и обнял за плечи со спины. – Милая, давай немного передохнем вдвоем наедине, поехали в Курловское или к Теплому морю, я договорюсь, чтобы нас встретили в Морском? Дай только немного времени уладить все в вэйноцехе…

– Ри-ич, дорогой мой, – она погладила мужа по широкой груди. – Я согласна, но давай не сейчас. Ты же знаешь, для меня это так важно! И если ты сегодня не сможешь, то ничего. Я поеду без тебя, в вэйвозе с Ладыжными. Ты же понимаешь, Якушины могут затаить обиду на нас и в следующий раз не пригласить. Ну, милый! Молю! Ну же!

Он вздохнул, сдаваясь.

– Хорошо.

– О, спасибо! – Жена повернулась и радостно обняла его, но отстранилась снова быстрее, чем ему хотелось. Брезгливо сбив щелчком пару бурых волосков с его плеча, ворчливо попеняла: – Ты опять оборачивался в медведя? Дорогой, я же просила…

Глава 10

Уроки подметания

К вечеру в дверь постучали. Интересно, кто это пожаловал? Вемовей открыл. На пороге во все зубы улыбался незнакомый курсантик. Форма с иголочки, воротничок застегнут на все пуговки. Волосы приглажены на косой пробор.

– Я ваш новый сосед! – радостно оповестил этот мальчик-аккуратист.

– Заходи, – флегматично кивнул Вем. – Только не садись на мою койку, если не хочешь потом чесаться.

И он поскреб пятерней свою шею так, что выступили красные пятна.

– Чесаться? – курсант ошалело округлил глаза.

– Угу. Приболел маленько, пройдет… наверно. Да ты не стесняйся, – протянул руку для знакомства. – Вемовей Ранев. А тебя как по батюшке?

Пучеглазый курсантик отскочил от протянутой руки, как от гадюки, и попятился.

– Я… мне надо к к-коменданту!

– Ты возвращайся, – бросил уже в пустой коридор Вем. – Скучно без соседей.

Хлопнула закрывающаяся дверь.

* * *

В столовой сгорбленный старик уборщик заметал крошки в совок, шаркая веником. Вемовей одним из последних ужинал, погруженный в мысли и ковыряя овощное рагу вилкой. Однако резкий смех компании в соседнем ряду вынудил его отвлечься.

– Глядите, опять уборщик вылез из своей мусорки! – заржал один рыжий, словно конь.

– Да ладно, Павлос, пусть сегодня отдохнет, чего ты.

– Не-ет. Пусть снова потрудится, ему за это платят, – и сбросил на пол огрызки из тарелки.

За прилавком раздачи женщина в чепце недовольно поджала губы, но замечаний не сделала, продолжая убирать кастрюли и чаны в окошко для мойки.

Старик, который уж было собирался присесть на табурет в углу столовой, направился к компании и безмолвно замел мусор в совок. Не успел отойти, как рыжий вытряс на пол хлебницу с остатками крошек. Сцена повторилась. Старик безропотно убрал сор. Курсант не успокаивался и опрокидывал на пол содержимое тарелок, одно за другим, хохоча и веселя компанию.

На остатках борща, растекшихся по половицам, терпение Вемовея закончилось. Молча он отодвинул старика в сторону. Затем вздернул за шкирку Павлоса, заставляя его подняться на ноги со стула.