Цикл романов "Обратный отсчет". Компиляция. Книги 1-5 - Токацин

— Гедимин! Ты ведь не старался сделать их особо прочными?

— Их пальцем можно раздавить. Сам попробуй, — отозвался Гедимин.

Айзек похлопал себя по карманам.

— Вот это точно делал не ты, — пробормотал он, доставая плетёную проволочную статуэтку. Проволока была мягкой, она заметно деформировалась; Айзек попытался расправить её конечности, потом махнул рукой.

— Запускаем!

«Интересно, кто делал,» — успел подумать Гедимин, прежде чем фигурка выпала на финишную площадку. Айзек посмотрел на неё, на сигма-сканер и растерянно покачал головой.

— Ну, тут точно дело не в прочности…

— У тебя там ещё были механизмы, — Гедимин кивнул на выдвинутый ящик одного из столов — туда Айзек сложил образцы для испытаний. — Все сломанные?

Сармат заглянул в ящик и, хмыкнув, вытащил за провода термодатчик.

— Работает. Но врёт. Интересно, на сколько частей его раздерёт…

…Гедимин осмотрел датчик, лежащий на финишной площадке, со всех сторон и осторожно подключил к встроенному в рукав смарту. Экран мигнул.

— Плюс восемь. Точно врёт.

— Ну мать моя колба… — протянул Айзек, растерянно глядя на Гедимина. — Эта штука — она куда сложнее наших цацек. И куда менее прочная. Вот как оно определяет, перемещать целиком или по частям?

«У него спроси,» — хотел было сказать Гедимин, но осёкся.

— Мало данных. Давай с другими попробуем.

…Внутри корпуса разбитого смарта перекатывались детальки. Гедимин открыл было рот, но Айзек, заглядывающий в дверь, махнул рукой.

— Такое и отправлял. Только отправлял два. И второй так и лежит в точке старта.

Он тронул переключатель. Индикатор мигнул. На финишную площадку лёг второй аппарат. Айзек, хмыкнув, сунул одну из цацек в точку схождения.

— Пуск…

…В горку на финишной площадке упал последний элемент. Айзек тяжело вздохнул и оглянулся на термодатчик. Гедимин успел покопаться в нём, — теперь он показывал четырнадцать градусов и врал всего на два.

— По частям, но переместилось же, — сказал он, с трудом отводя взгляд от датчика. «Если бы заменить… да что ты прицепился — всё равно его выкинут…»

Айзек невесело усмехнулся.

— На цацку плевать. Механизм, допустим, пересоберут. А вот если так растащит что-нибудь живое…

Гедимину тут же представились ошмётки крысы, распределённые по двум площадкам. Почему-то они ещё подёргивались. Сармат встряхнулся, унимая воображение, — сейчас такие картинки были совсем некстати.

— Говорил же — попробуй на Би-плазме.

Он вынул свой контейнер и протянул Айзеку. Тот с сомнением посмотрел на шевелящуюся массу внутри.

— Что ж, лови…

Контейнер лёг на финишную площадку. Би-плазма внутри шевелилась как ни в чём не бывало. Айзек, отобрав у Гедимина образец, вытряхнул почти всё содержимое и плеснул внутрь жижу из своего контейнера.

— Это надо изучить. Вдруг изменения… — не договорив, он вывалил часть набранного на стартовую площадку. Мигнул индикатор. Расползающаяся белесая масса не заметила ничего — ни невидимых лучей, ни изменения объёма. Шматок Би-плазмы выпал на площадку перед Гедимином и пополз во все стороны сразу. Айзек еле слышно выругался.

— Хорошо, что проверили, — пробормотал Гедимин, прерывая работу воображения. — Это, похоже, телепорт для неживого.

— Почему контейнер не пострадал? — Айзек покосился на вполне живые остатки Би-плазмы в закрытой ёмкости. — Никакие шматки никуда не вывалились… Чем Би-плазма в контейнере кардинально отличается от Би-плазмы без контейнера⁈

— Контейнером, — буркнул Гедимин и тут же осёкся. Айзек тяжело вздохнул.

— Следующего подопытного запихнуть в контейнер?

Он встряхнул ёмкость с образцом Би-плазмы и поставил её в точку схождения. К луже на финишной площадке добавился ещё один шевелящийся ошмёток.

— Маккензи завтра привезёт крыс, — сказал Айзек, глядя на расползающуюся массу. — Пойду его встречать — прихвачу робота-уборщика. У нас тут нет.

17 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

За дверью послышались шаги, приглушённое насвистывание и резкий писк.

— Крысам твоё пение не нравится, — заметил Айзек, на ходу толкнув дверь в отсек Гедимина. Кенен Маккензи, оставшийся за дверью, недовольно хмыкнул.

— Мне в них тоже много чего не нравится, Айс. Но я себя сдерживаю. «На день святого Патрика, который раз в году…»

Гедимин поднялся с матраса. «Кого-кого день? Одного Патрика я знал…»

— О, Джед, — Маккензи широко ухмыльнулся. На столе, на крышке контейнера с вентиляционными отверстиями, стояли три запаянных зелёных стакана. «В них что, и жидкость зелёная?» — пригляделся Гедимин. «Или так сквозь стенки мерещится?»

— Мои поздравления, парни, — Маккензи снова ухмыльнулся. — Странный результат — тоже результат.

Ему в ноги ткнулся жужжащий робот-уборщик. Маккензи отодвинулся, и агрегат втиснулся под лабораторный стол.

— Проверь его на выходе дозиметром, — сказал Кенен Айзеку. — Мало ли что у вас тут рассыпалось!

Он шмякнулся в ближайшее кресло и протянул руку к контейнеру.

— День святого Патрика, парни! Предлагаю отметить. То, чем вы тут занимаетесь, нелегко перенести на трезвую голову!

Айзек недовольно хмыкнул.

— Ты пей, а нам ещё работать.

Один из контейнеров он, однако, взял в руки и с брезгливой гримасой обнюхал.

— Думаешь влезть в городскую нишу?

— А! — Маккензи, уже присосавшийся к зелёному стакану, пренебрежительно махнул рукой. — Моя ниша — здесь, среди сородичей и соплеменников. Джед! Бери, не стесняйся. Тебе тут на один глоток. И ты с него по-любому не опьянеешь.

Гедимин поморщился.

— Иди к себе и там пей мартышечье пойло. Айзек, мы работать-то будем?

Маккензи бросил пустой стакан роботу-уборщику и, убрав оставшиеся с крышки ящика, щёлкнул по ней пальцем. Изнутри донёсся писк.

— Я привёз вам подопытных. Надеюсь, десятка вам для начала хватит. И я претендую на место в зрительном зале! Зря я, что ли, волок сюда эти биологические образцы⁈

Айзек покачал головой.

— Твоё дело. Вон там сядь, оттуда всё видно. Гедимин, идём. Покажу, как скрутить лабиринт, чтобы крыса не сбежала.

«Если после перемещения будет чему сбегать,» — подумалось Гедимину.

…Пока Айзек скручивал из защитного поля ходы с полостями на концах и пристраивал в устье приманку, Маккензи успел высосать все три стакана и откинулся в кресле, блаженно щурясь. Гедимин косился на его одежду — «мартышечью» куртку без рукавов, собранную из кусков плотной ткани зелёного цвета. Он насчитал четыре оттенка; пятым, самым ядовито-ярким, был окрашен лист клевера, нашитый на грудь. «Что он опять на себя напялил — и какой в этом смысл?»

— Гедимин! — в соседнем отсеке Айзек уже