Цикл романов "Обратный отсчет". Компиляция. Книги 1-5 - Токацин

Маккензи разом подобрался и уставился на финишную площадку. Гедимин покосился на робота-уборщика, урчащего в углу. «Как бы ни разбрызгалось, дальше защитного поля не утечёт…»

Через пять секунд на площадку с высоты в пару сантиметров приземлилась белая крыса. Она замерла с ошалелым видом, потом села, ощупала голову и, извернувшись, обнюхала спину. Из отсека донёсся радостный вопль. Маккензи ударил в ладоши. Гедимин цыкнул на него и уставился на крысу. Она ещё пару секунд ощупывала себя, потом, встряхнувшись, зашевелила усами и неуверенно побрела к устью лабиринта. Её занимал только запах приманки.

Когда Айзек подошёл к лабиринту, крыса уже грызла сухарик — только иногда на мгновение замирала и тянулась лапкой к голове. Сармат направил на неё сигма-сканер, и пару минут от него ничего было не добиться.

— Повреждений вроде как нет, — нехотя пробормотал он, когда Гедимин, потеряв терпение, потыкал его в спину. Крыса уже всё доела, выход из лабиринта ей перекрыли, и она деловито обнюхивала защитное поле в поисках бреши. «Не каждый сармат бы так быстро опомнился,» — думал Гедимин, глядя на зверька. «Что она видела в момент переноса? Вот бы спросить…»

— Иди сюда, — Айзек ловко подхватил крысу и отправил в контейнер. — Что-то она явно ощутила. Видел, как щупала голову и спину?

Маккензи зашевелился.

— И что это значит, Айс?

Айзек пожал плечами.

— Что нам торопиться не стоит. Сейчас отправлю вторую.

…Айзек, просканировав десятую крысу, пересадил её в общий ящик. Сквозь приподнятую перегородку Гедимин успел увидеть трёх животных — два чистились, одно обнюхивало поилку.

— Живы? — Маккензи попытался заглянуть в ящик из-под его локтя.

— Наблюдать за ними надо, — сказал Айзек; вид у него был не слишком воодушевлённый.

Маккензи широко ухмыльнулся.

— Так или иначе, Айс, — до цели они добрались живыми. И — что-то непохоже, чтобы собирались сдохнуть. Я бы назвал этот результат хорошим. А ты?

Айзек едва заметно поморщился.

— Гедимин, сиди здесь. Я отсажу контрольную группу, и повторим.

…Крыса — пятая по счёту — шмыгнула в лабиринт.

— Освоилась! — ухмыльнулся Маккензи; он вместе с креслом придвинулся вплотную к лабиринту и практически навис над ним. — Джед, ты заметил? Почти сразу опомнилась и пошла за едой. Не знаю, что они там видят — но оно их не особо пугает.

Крыса, не вынимая из пасти сухарик, ощупала мордочку. Айзек, склонившийся над ней со сканером, еле слышно хмыкнул.

— Что-то их всё-таки тревожит. Я подержу их так неделю-две. Если начнут проявляться последствия…

Маккензи хлопнул себя по бедру.

— Думаешь, через неделю их всё-таки порвёт по швам?

Айзек поморщился.

— Достаточно будет множественных поражений нервной системы. Или единичного, но меткого, — куда-нибудь в мозжечок. Кто как, а я сарматами рисковать не готов.

— А я бы попробовал, — сказал Гедимин, глядя на крысу. «Животные без скафандров. Переместились точно в цель. Явно не ощутили боли… и — вряд ли они там превращались в шар с глазами. Или я чего-то не знаю о крысах…»

Маккензи хмыкнул.

— Ну, в тебе, Джед, мы не сомневались. Палец тебе ещё не пришили?

— Сломанный датчик переместился без проблем. Я чем хуже? — отозвался Гедимин. Айзек невесело усмехнулся.

— Датчик проще починить. И легче выкинуть.

19 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Неприятное онемение в кисти сменилось покалыванием, прохладой и усиливающимся зудом — там, где со светло-серой кожей стыковалась белая. На новом пальце ещё не было рубцов и радиационного «загара», и выглядел он донельзя странно.

— Пошевели ладонью, — скомандовал медик, убирая станнер. Разряд Гедимину в кисть всаживали раз в час — видимо, поэтому координация возвращалась так медленно.

— Чешется, — проворчал сармат. Медик ухмыльнулся.

— Согни. Теперь потыкай в поверхность. Ощущения?

С зудом и жжением — «побочками» стремительной регенерации — бороться не умели ни на Равнине, ни в Ураниуме. Гедимин, стараясь не чесать палец, вышел из медчасти. Небо над городом уже посветлело; слабый ветерок показался тёплым — температура поднялась выше нуля. «Вроде бы раньше тут погода менялась не так быстро,» — подумал Гедимин, забираясь в проулки меж производственных зданий. В «Налвэн» сармата привезли и тут же уехали — до станции он мог добраться в одиночку. На перекрёстке он задумался, не свернуть ли к цеху, где синтезируют накопитель, — но секунду спустя решительно свернул к ИЭС.

…Айзек сдвинул непрозрачную крышку ящика и задумчиво рассматривал обитателей. В одной половине контейнера жили крысы, засунутые в телепорт только один раз, в другой — те, кому досталось по четыре «ходки». Гедимин отличал их только по меткам на крышке.

— До перемещения были такими же, — буркнул он, заглянув в ящик. — А палец мне пришили. Когда эксперимент?

— Погоди ты, — пробормотал Айзек, рассеянно глядя на пустые кюветы. — Мы на новом аппарате опыты с ипроном ставили? Перемещение ипрона, перемещение в ипрон, — делали прогоны?

Гедимин качнул головой.

— Думаешь, увидим что-то новое?

— Наше дело — собрать данные, — отозвался Айзек. — А потом уже туда лезть. И… раз тебе нечем заняться — изготовь ещё четыре трубки. Сделаем две стартовые площадки, чтоб туда-сюда не бегать.

20 марта 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Индикатор мигнул в третий раз. Пластинка ипрона, положенная на перекрестье лучей, даже не шелохнулась. Она так и лежала там, не изменившись ни на атом, и сигма-сканер в очередной раз это подтвердил.

— Приятно видеть хоть что-то постоянное, — пробормотал Айзек, вынимая пакет с обломками. — Уплотни поле и включи дозиметр. Раз эта штука не перемещается — будем перемещать в неё.

«И тут точно никакой обломок никуда не выпадет и не затеряется,» — подумал Гедимин, резко выйдя из полудрёмы. «Всё будет наглядно. И вещество, и энергия.»

…Защитное поле покрылось изнутри цветными пятнами и медленно угасло. Дозиметр зафиксировал лучевой всплеск — три вида квантов выметнуло из одной точки, и тут же излучение, стремительно слабея, сошло на нет. Гедимин заглянул под купол. Справа от ипронового листка, поставленного на ребро, лежала половина винта. Слева не было ничего. Сам ипрон светился бордовым.

— Мн-да, — Айзек заглянул в купол и поёжился. — Ещё механизм не отработан, а уже понятно, как устроить диверсию.

— Достаточно он уже отработан, —