Повелители Чёрного леса - Геннадий Петрович Авласенко

Но эти ночные похищения случались не так и часто, и эльфы привыкли относиться к ним с таким же фатализмом, как к нередким тут землетрясениям или извержениям вулканов. Это была судьба, а от судьбы, как известно, не уйдёшь.

А потом всё изменилось. Резко и неожиданно.

Невесть откуда взявшиеся на равнине люди напали на гномов и принялись успешно их истреблять. А ещё успешнее – изгонять с обжитых территорий. И когда лавина обезумевших от страшного несчастья гномов хлынула в поисках спасения в предгорья Северных скал – тут уж несладко пришлось коренным обитателям сих мест, эльфам.

И это ещё мягко сказано.

Гномы никогда не отличались дружелюбием и даже простой терпимостью к иным разумным существам. Подземных вампиров они, к примеру, откровенно ненавидели (и было за что!), к предгорным же эльфам отношение гномов тоже было, ежели и не совсем враждебное, то, по крайней мере, не особенно дружественное.

Дело в том, что эльфы, не горя желанием заводить с гномами честную и взаимовыгодную торговлю, не гнушались заниматься самым элементарным воровством. Особенно этим грешила молодёжь, и, если любая, даже самая незначительная кража у своего соплеменников покрывала провинившегося эльфа несмываемым и едва ли не пожизненным позором, то воровство, совершённое у гнома, наоборот, считалось, чуть ли не подвигом. На молодого эльфа (а занималась этим малопочтенным промыслом преимущественно незамужняя молодёжь мужского пола), совершившего удачную вылазку в долину и благополучно воротившегося назад с богатой добычей, смотрели с откровенным восхищением и неприкрытой завистью. Такие юноши были завидными женихами, имевшими явное преимущество перед своими сверстниками, ни разу не покидавшими гор. Поэтому многие молодые эльфы совершали свои первые набеги на селения гномов с одной лишь целью: загодя приобрести, таким образом, благосклонность будущей своей суженой…

К тому же эти походы в селения гномов были довольно-таки опасным занятием (захваченных на месте преступления эльфов гномы попросту забивали насмерть кирками или лопатами), так что для многих молодых парней тайная экспедиция в долину являлась ещё и некой своеобразной проверкой на мужество.

Кражи эти (нечастые и довольно ничтожные по своим конечным результатам) никоем образом не подрывали материального благополучия гномов, но, тем не менее, именно они не способствовали налаживанию прочных и доброжелательных отношений между соседями. Эльфы страшились грозных и огромных (по сравнению с ними) гномов, гномы же относились к воришкам-эльфам с откровенным презрением. Но до открытых стычек дело никогда не доходило.

Всё изменилось после сокрушительного поражения долинных гномов в смертельной схватке с людьми. Когда уцелевшие гномы начали создавать на территории Северных скал и их предгорий новую свою цивилизацию, они, в свою очередь, принялись выживать с этих территорий эльфов. И выживать жестоко и безжалостно, словно мстя маленькому народцу за все те обиды и унижения, кои претерпели сами от жестоких и безжалостных пришельцев-людей.

Эльфы оказались в ловушке, из которой, казалось, не было никакого выхода. Плодородную долину внизу заняло людское племя, ещё более жестокое и нетерпимое к чужакам, нежели изгнанные оттуда гномы. Страшный Чёрный лес, зловеще темневший на горизонте, тоже не сулил несчастным изгнанникам ничего, кроме новых бед и страданий, а, возможно, и полной даже гибели… ну, а проход через заснеженные острые пики Северных скал на север был, практически, невозможен.

Единственный путь к спасению подсказали малышам-эльфам самые злейшие их враги, подземные вампиры. Они были, кажется, единственными, кто, не только нисколечко не пострадал от всех свершившихся в долине и вокруг её потрясений и пертурбаций, но и вряд ли их даже заметил. И эльфы, отчаявшиеся и обречённые на полное уничтожение, тоже вынуждены были уйти под землю, вырубая себе в скальных породах новое жизненное пространство или отвоёвывая его в жестоких сражениях с извечными своими врагами.

Эти сражения шли с переменным успехом, но эльфы, теперь называвшие себя сумеречными, уже не боялись темноты и не были такими беспомощными, как раньше. Развив, хоть и не в такой, как горные гномы, степени, рудное и кузнечное дело, сменив невозможные под землёй козьи стада на подземные грибные плантации (позаимствовав, кстати, технологию их разведения у тех же вампиров), сумеречные эльфы в рекордно короткий срок сумели-таки неплохо приспособиться к новым условиям существования.

Под землёй полностью изменилась и социальная структура их общества. Вместо прежних, разобщённых и не слишком многочисленных горных селений, теперь сумеречные эльфы жили крепко сплочёнными и довольно-таки многочисленными группами, которые называли ячейками (ещё одно заимствование у вампиров). Каждая ячейка располагалась в огромном общем гроте (точнее, в небольших семейных пещерках, выдолбленных в отвесных его стенах) и насчитывала от двух до трёх тысяч обитателей, а несколько ближайших ячеек образовывали, так называемую, гроздь (тоже заимствование от вампиров). И, наконец, рой (это название эльфы взяли уже не у вампиров, а, скорее, от пчёл) – высшее объединение всех сумеречных эльфов во главе с верховным правителем (он же – верховный жрец).

За многие сотни лет подземного своего существования эльфы, хоть с грехом пополам, но научились сосуществовать с вампирами, точнее, заставили себя уважать и даже слегка побаиваться. Случались годы и целые даже десятилетия перемирий, когда вампиры вообще близко не подходили к ходам и тоннелям эльфов. Впрочем, всё хорошее когда-нибудь да заканчивалось… и вновь под мрачными подземными сводами, в тусклом зеленоватом освещении, излучаемом настенной плесенью, вспыхивали яростные короткие схватки… и с последним предсмертным хрипом падали наземь сражающиеся, и бились в болезненных конвульсиях тяжело раненые…

И хоть и теперь случалось, что вампиры, внезапно нападая, похищали и отдельных эльфов, и целые их семьи, но во взаимных подземных сражениях их потери сначала просто сравнялись с боевыми потерями эльфов, а потом и стали значительно их превосходить. А всё из-за более совершенного оружия эльфов, которое те всё время совершенствовали и улучшали. У них появились метательные ножи и дротики, короткие узкие ножи, всё удлиняясь и утолщаясь, превратились, наконец, в некое подобие лёгких, обоюдоострых мечей. А первоначальные азы непростого воинского искусства эльфы начинали постигать уже с самого раннего детства, причём, изучали его, не только мальчики, но и девочки, и тоже в обязательном порядке.

От прежней своей жизни у эльфов сохранилась лишь безграничная вера в своё прежнее божество: Вечное и Сияющее Небо. Правда, теперь оно было для них уже не дневным, солнечным, а ночным, звёздным. Ибо лишь по ночам могли выбираться сумеречные эльфы на поверхность, в том числе и для молитв своему главному и единственному божеству, их глаза, прочно привыкшие к пещерному полумраку, совершенно не выносили теперь яркого солнечного света.

Самое удивительное, но, прожив бок о бок с подземными вампирами