Продавец игрушек - Влада Ольховская

Он силился понять, что это означает, и не мог. Лира была счастливо свободна от любых размышлений. Ее раздражало то, что она видела, и она это попросту уничтожала. Она призвала своих роботов, напустила всю стаю на поле обломков. Уничтожать такие цели просто – они ведь даже не сопротивляются. Для этого не требовалось мастерство и в этом не было чести, поэтому Ховакан остался в стороне. Но это ничего, для того чтобы методично дробить древний мусор, хватило бы и одного оператора, причем с куда более скромными способностями, чем у Лиры.

Именно Мастерам Контроля предстояло объяснить ситуацию высшему руководству. Патрульные, кажется, были счастливы, что им самим не придется говорить с Воплощением. Ховакан был бы рад дать пояснение, а не просто описывать события. Но к моменту, когда он и Лира оказались во временном шатре напротив экрана с изображением Справедливости, пояснение так и не появилось. Они смогли лишь рассказать о том, что увидели.

– Но теперь с этим покончено, – добавила Лира, когда Ховакан закончил отчет. – Я их на такую дробь перемолола, что больше не подергаются!

– Мы не считаем это достижением, – спокойно заявил Справедливость. – Мы бы хотели узнать, как произошел ремонт.

– Выяснить не удалось, – вздохнул Ховакан. – На поле нет наших камер, но спутники не уловили в этом регионе никакой аномальной активности. Возле Титана камеры как раз есть, но… На них ничего толкового не осталось. Просто в один миг Титан еще статуя, в следующий уже шевелится.

– Монтаж, – определил Справедливость. – Свидетели?

– Никого. Похоже, все провернули в поздние часы, когда тут даже патрульные не ездят – опасно.

Это же означало, что для того, кто проводил ремонт, опасность была так же велика, но он не обратил на нее внимания. Справедливость все понимал. Однако даже если он был шокирован, его лицо осталось все таким же невозмутимым.

– Это был сложный ремонт? – уточнил он.

– Нет. Это был поверхностный ремонт, и даже если бы Лира не раздробила этих роботов, они бы долго не протянули и никому не причинили бы вреда.

– Вот именно! – хмыкнула Лира. – Не на чем тут зацикливаться, просто очередная выходка наших мятежников в теплых шапочках. По-моему, мы давно этих клоунов не били, вот и весь секрет!

– Проблема с мятежными настроениями взята под контроль, – осадил ее Справедливость. – Любые диверсии связаны с Объектами, не с дорогой.

С дорогой как раз было связано кое-что другое: гибель беженцев. Там происшествие не поддавалось объяснению, тут – тоже… Да, ремонт провели простой, но для него где-то набрали очень много действующих запчастей и источников питания. Это все дорого сейчас, да еще так много одновременно… Никакие мятежники бы не справились. Плюс отключенные камеры, работа, которую никто не заметил, бесстрашие перед ночью… За тем, что представлялось хулиганской выходкой, просматривались огромные ресурсы противника, с которым опасно связываться.

Ховакан был вынужден признать то, о чем они все наверняка подумали:

– Есть основания полагать, что это тоже сделал продавец игрушек.

– Ну и хрен бы с ним! – отмахнулась Лира. – Это даже хорошо, показывает, что он нас боится!

– Разве?

– Ага! Он делает то, в чем мы отчаянно начинаем искать смысл, хотя смысла изначально нет. Он нас запутывает! Он хочет предстать в наших глазах каким-то демоном, хотя на самом деле это всего лишь очередной псих, решивший бросить вызов Черному Городу. Да, он поднакопил роботов и деньжат, он теперь творит какую-то дичь… Но когда мы заберем у него игрушки, останется только его суть – жалкий, ничтожный человечек!

Лира по привычке вопила и размахивала руками так, что любой, кто оказался бы опрометчиво близко, мог лишиться головы. Однако при всей ее эмоциональности, ее слова не были лишены смысла. Все диверсии продавца игрушек, какими бы опасными они ни казались, были объединены одним: он избегал серьезного сопротивления. Его преступления были демоническими по исполнению, а не по сути. Пусть это и не радовало Ховакана, он все же задал себе вопрос: смог бы он в одиночку убить тот караван беженцев, если бы захотел?

Да. Смог бы. Не захотел бы – но смог! И Лира бы смогла. Пока что ни один поступок продавца игрушек не выходил за пределы способностей Мастера Контроля.

Справедливость тоже все понимал, однако с выводами он не спешил:

– Это лишь один из вариантов. Допустимо и то, что нас намеренно запутывают. Внушают иллюзию предсказуемости там, где предсказуемости нет. Скрывают большую силу за хаосом.

– Какова вероятность, что мы пропустили бы такую силу на своей территории? – нахмурился Ховакан.

– Почти нулевая. Но такой силы было бы достаточно, чтобы прокрасться на нашу территорию незаметно. Если речь идет именно о ней, вас двоих может быть недостаточно.

– Э-э, нет! – запротестовала Лира. – Вы не можете нас отозвать! Тогда этот засранец точно победит!

– Достаточно! – велел Справедливость, и она тут же покорно умолкла. Даже Лира, при всей своей эмоциональности, помнила об узком круге тех, с кем спорить опасно для жизни. – Ты была послана для битвы. Нас больше интересует мнение Ховакана, он был послан для мысли. Ховакан, что скажешь ты? Вам следует продолжить преследование или нет?

Нет.

Именно это больше всего хотелось сказать Ховакану. Странностей накопилось слишком много, не только эти древние роботы и мертвые беженцы, скопление мутантов на вокзале и пропавшие операторы тоже, продавец игрушек творит необъяснимое – и никогда не ошибается, а значит, списать это на неконтролируемое безумие не получится, граница между сумасшествием и гениальностью слишком тонка. Дурное предчувствие, которое Ховакан с таким трудом отогнал, вернулось, поселилось в душе, грызло его изнутри. Оно требовало отступить, рекомендовать Воплощению прислать сюда усиленную группу, обязательно спасти собственную жизнь…

Но… ради чего ее спасать? Ховакан жил на свете не так уж мало, и он не устал – но он уже чувствовал в себе желание достигнуть чего-то большего, чем простое существование. Да и потом, дурное предчувствие – сомнительный аргумент. Вполне возможно, что права как раз Лира, и все эти выходки – просто попытка запугать их, выиграть побольше времени и закрепиться на территории Черного Города.

– Я думаю, что преследованию продавца игрушек следует уделить большее внимание, – наконец сказал Ховакан. – Подготовить вторую группу, направить ее сюда. Но при этом мы будем продолжать поиски, потому что, если мы отступим, мы окончательно потеряем его след. Я не знаю, что за игру он ведет. Но я сделаю все, чтобы не позволить