Зловещие топи - Виолетта Орлова

Джехар и Единица подхватили рыдающего Азора и поволокли в сторону казарм. Четверке приказали идти следом; ведь второму беглецу тоже грозил карцер. Когда незадачливый беглец проходил мимо Артура, то незаметно коснулся пальцами его ладони. От этого на первый взгляд простого и обычного жеста у клипсянина потеплело на душе. Среди всего сонма враждебно настроенных незнакомцев у него теперь появился друг, сообщник, напарник, которому (как юноше хотелось надеяться) можно доверять.

Неприятный урок наконец-то закончился, о чем ребят не замедлил оповестить господин Шандонэ. До следующего занятия оставалось около десяти минут, но узников нагрузили внеплановой работой, чтобы они не слонялись без дела, а именно – сбором черники. Взбудораженные доргеймцы расходились по поляне; мыслями они витали в прошлом, и все думали, как же Азору удавалось так ловко всех провести? Столько жертв на его совести, и никто, решительно никто не догадывался о происходящем.

Артур наклонился к раскидистому кусту, заманчиво блестевшему сочными черными ягодами, как вдруг его окликнула дотошная Одди, которая, казалось, повсюду следовала за ним по пятам.

– Что это такое? – растерянно спросила она, подобрав что-то в траве. Артур покосился на ее ладонь: на ней лежал подарок Тода, красивый рогатый жук.

– Это мое. Выпало, когда я наклонялся, – рассеянно пробормотал Артур. Юноша хотел было еще что-то сказать, но земля неожиданно оказалась ближе к нему, чем он смог рассчитать. Бессметные кусты черники окрасили все пространство вокруг в черный цвет, и у него тоже потемнело глазах.

Глава 6. Одни убеждались словами его, а другие не верили

Возвращение к реальности было куда более неприятным, чем в предыдущий раз.

«Еще немного, и это войдет у меня в привычку…» – мрачно подумал Артур, пытаясь разлепить глаза. Голова раскалывалась еще сильнее, чем прежде; скверный Доргейм явно не шел юноше на пользу. Предметы возникали по очереди, подобно неким ярким вспышкам: вылинявший плед на кровати, отвратительно пахнущий дегтярным мылом, клочья седой пакли между крупных бревен, мухобойка у стола, фиолетовая скатерть, большая белая печь на половину комнаты, кресло с колючими подушками из спрессованного сена. Парило, как в хорошо натопленной бане и повсюду раздавались ароматы сушеной травы. Видно было, что дом принадлежал особе женского пола: слишком опрятный и чистый вид, слишком приятно пахло и слишком много недоделанного, либо же сломанного. Крупные капли дождя просачивались сквозь прохудившуюся крышу и невероятно громко стучали по полу, барабанной дробью отдаваясь у юноши в голове. А он сам полулежал на полу со связанными за спиной руками, словно ненужный мешок с картошкой. На виске его запеклась кровь; наверное, удар и впрямь оказался нешуточным. Напротив него в кресле, подобно судье, восседала Оделян и пристально всматривалась в его черты. Артур поморщился: от этого назойливого внимания к своей персоне у него вновь случился сильнейший приступ головной боли.

– Зачем ты ударила меня? – с глухим раздражением поинтересовался он, желая прервать затянувшееся молчание.

– Ты что… Мой брат? – обвиняющим тоном спросила тогда хозяйка топей, насупив густые брови. Артур недоуменно покосился на девушку, а потом вдруг его озарило полное понимание ситуации. Он догадался, что Оделян, увидев того самого злополучного жука – подарок Тода, вспомнила его и подумала, что Артур приходится ей братом. Сразу во всех красках всплыл разговор с Тодом в Тимпатру, когда тот рассказал ему про реликтового дровосека и про то, как они вместе с Оюной ухаживали за жуком, как за своим питомцем. Несмотря на свое плачевное состояние, Артуру стало весело.

– К счастью, нет, – язвительно сказал он, не сумев сдержать насмешливой улыбки. – Надеюсь, за этот ответ я не получу очередной удар по голове?

– Я еще не решила, – сквозь зубы пробормотала Одди. – Но ты ответишь на все мои вопросы, причем ответишь честно, в противном случае – я за себя не ручаюсь.

– Тогда, может, развяжешь меня? – невинным голосом предложил Артур. – Вести беседы в таком положении, видишь ли, не очень-то удобно.

– Твое удобство меня заботит сейчас в последнюю очередь!

– Понимаю, именно поэтому я сам тебе это предложил.

– Ты слишком наглый, беруанец, и не умеешь держать язык за зубами!

– Я вовсе не беруанец, Одди. Я из Клипса.

Оделян порывисто вскочила на ноги; создавалось впечатление, что она до конца не понимает, следует ли ей доверять пленнику. Как говорят мудрые люди, «обжегшись на молоке, дуют на воду» – так и Одди, подпустив слишком близко к себе коварного Азора, не хотела вновь повторять ошибок. Лицо девушки было очень подвижным; казалось, каждая его часть живет своей жизнью: изящный нос трепетал от волнения, будто парус на ветру, глубокие карие глаза то прищуривались, то широко раскрывались, губы слегка дрожали от волнения.

Наконец хозяйка топей пришла к какому-то разумному заключению и, решительно шагнув в сторону юноши, ножом перерезала путы на его руках. Клипсянин с облегчением вздохнул и попробовал подняться на ноги, но его зашатало, и он неловко плюхнулся на кровать, покрытую настилом из сена.

– Что с тобой? – ворчливо поинтересовалась Оделян.

– Странный вопрос, – хмыкнул юноша. – У тебя обычно бывает другая реакция, когда тебя бьют по голове?

– Меня здесь слишком уважают, чтобы бить.

– Повезло тебе. Это твоя комната?

– Да, моя. Папаша Мильхольд разрешил мне здесь жить.

– Неплохо. Лучше, чем казармы.

– Я не совершала ничего противозаконного, в отличие от некоторых.

– Не поверишь, но я тоже, Одди.

– Бунтарь, а как твое настоящее имя?

– Что это ты вдруг заинтересовалась? Я думал, в Доргейме никого не волнуют настоящие имена.

Оделян пожала плечами.

– Да, это не так важно, ведь не имя красит человека, а наоборот. Но мне бы хотелось узнать твое.

– Артур.

– А теперь скажи мне, Артур, откуда у тебя эта вещица? – Оделян показала юноше сушеного жука, уже основательно помятого и потрепанного. У бедняги оторвались передние лапки.

– Подарок. Мне его подарили.

– И кто же?

– Полагаю, твой брат, – совершенно серьезным голосом вымолвил Артур, устремив свой честный и открытый взгляд на Оделян. Девушка резко вздрогнула, словно дотронувшись до раскаленного камня.

– Расскажи мне все. Пожалуйста, – с мучительной запинкой проговорила она. Тогда Артур подробно описал ей свое знакомство с Тодом, Троссард-Холл, а также поведал об истовой мечте брата отыскать потерянную сестру. Одди не прерывала его, а, напротив, слушала так внимательно и прилежно, что, если присмотреться, можно было увидеть, что она, подобно дикому зверю, чуть ведет ушами, как бы еще сильнее вслушиваясь в сказанное. Когда Артур, наконец, закончил и посмотрел на Одди, то увидел,