Девичник в космосе - Виктория Серебрянская

отшвырнул меня в сторону, не успевая вырубить. И я бы сам с удовольствием свернул ему шею, если бы не подвернувшийся под ноги огрызок трубы! Местной администрации следовало бы предъявить счет за мою травму!

Шрам хмыкнул, подгребая меня поближе к своему горячему боку:

— Ну, попробуй! Только как ты объяснишь тот факт, что этот выродок валяется здесь в беспамятстве? Торопился оказать тебе первую помощь и тоже запнулся о трубу?

Я вздрогнула, на мгновение представив эту картину. Шрам еще сильнее прижал меня к себе:

— Не бойся, я никому не дам тебя в обиду. — И уже Оруэлу: — Что будем делать? Этого урода не желательно здесь оставлять. Я правильно понял, что это тот, который опознал Ольгу?

Оруэл кивнул. И поморщился:

— В виде трупа бросать здесь тоже не желательно. Мало ли какие возникнут вопросы по поводу его смерти. Может, заберем с собой? Или Ольге пойдет на опыты, или потом выбросим в открытом космосе. Пусть ищут.

Я содрогнулась от циничной простоты решения. Не могла представить, как буду колоть Жиара экспериментальными препаратами. Но и сознательно отправить на прогулку в космос без скафандра тоже не могла. Хоть уже и знала, какая он тварь. Но решения здесь все равно принимала не я:

— Забираем его с собой, — скомандовал Шрам. — Сейчас некогда решать его судьбу. — И, покосившись на меня, попросил: — Оля, дай кепку! Ты все равно в капюшоне!

Я неловко вытащила из-под капюшона кепку, стараясь его не уронить и не продемонстрировать всем желающим свою внешность. Оруэл в это время привел в чувство Тихана. Шрам не слишком любезно вздернул на ноги Жиара и отвесил ему оплеуху. А когда тот, что-то промычав, пришел в себя, натянул мою кепку ему на голову и прошипел прямо в лицо, продемонстрировав внушительный кулак:

— Молчи и будешь жить. Возможно, даже долго. Но если только что-то вякнешь — сдохнешь на месте! Всосал?

Жиар снова пробурчал нечто невразумительное, едва держась на ногах. Видимо, удар хоть и пришелся по касательной, все же был слишком силен. Шрам не собирался оставлять Жиара в живых. Видимо, вмешалась сама судьба. Наверное, Жиару еще не пришло время подыхать.

Пару сотен метров до корабля мне показались бесконечными. Все время казалось, что кто-то, не отрываясь, смотрит нам в спину, что вот-вот кто-то вынырнет из-за угла и поинтересуется, а кого это мы здесь тащим? И куда, с какой целью? Умом я понимала, что на пиратской станции даже по жалобе особо никто не будет совать нос в чужие дела. Лишь бы не было прямой угрозы самой станции. Но совесть давила, а разум не мог справиться со страхом. Мне было настолько страшно, что я даже не вспомнила о своих приобретениях. И смогла облегченно вздохнуть лишь тогда, когда мы, наконец, оказались на корабле. А Шрам скомандовал начинать подготовку к отлету.

Еще одно открытые я сделала, лежа в противоперегрузочной капсуле. Когда больше нечем было заниматься, кроме как думать и анализировать. Я не задумывалась о происходящих со мной переменах. Но они были. И осознала я это когда лежала в капсуле, ожидая, когда корабль совершит гиперпрыжок. Как-то незаметно для меня самой, исподволь, постепенно, но корабль Шрама стал для меня домом. Тихой гаванью, в которой я чувствовала себя в безопасности. В первый момент стало жутко от понимания произошедших перемен. Но я не могла вскочить, куда-то убежать или закатить истерику. Корабль только ложился на курс, согласно технике безопасности я обязана была оставаться в капсуле. А когда смогла выбраться из нее, то страх уже почти улегся, и первое, что я спросила у Шрама, было:

— А мои покупки? Мой амплификатор?

Члены команды Шрама, бывшие поблизости и услышавшие мои слова, добродушно рассмеялись. А на меня снова навалилось понимание перемен. Мне был важен качественный амплификатор, и образцы, и моя работа. Но не Жиар. Не его жизнь и судьба. И не моя квартира в Арганадале. И не… Стейн. Но в этот раз мне потребовалось всего мгновение на осмысление и принятие этого открытия. А потом я подняла голову и заглянула в сиреневые глаза мужчины, неожиданно перевернувшего всю мою жизнь:

— Удалось что-то узнать? — голос невольно дрогнул. — И… И как ты думаешь, я могла бы продать свою квартиру? Через посредников?

Какое-то мгновение Шрам непонимающе смотрел на меня. А потом его лицо неуловимо напряглось, сиреневые глаза словно затянуло тучами:

— Что случилось? Что этот ублюдок тебе сделал? Или сказал? Ты же хотела вернуть свою жизнь назад! И вдруг решаешь избавиться от недвижимости. От одной из лучших квартир в Альянсе. Что послужило причиной? Боишься этого урода? Или что-то узнала?

Таких эмоций от Шрама я не ожидала. Изумленно уставилась на него, как будто заново открывая для себя темное, словно вырезанное неумелым скульптором из дерева лицо буканьера, резкие черты которого делали из мужчины опасного хищника, только сейчас замечая красивую, практически идеально-миндалевидную форму его глаз и едва заметную, благородную горбинку чуть крупноватого для такого лица носа, напряженно поджатые губы, которые умели целовать так, что у меня просто дух захватывало.

— Ничего такого, — отозвалась тихо, закончив осмотр и глядя прямо в сиреневые глаза. — Мы с Жиаром вообще не общались. Я не из-за него приняла такое решение.

— А из-за кого? Или чего? — Шрам не собирался отступать.

И я тихо призналась:

— Не хочу возвращаться в Арганадал. Осознала, что работу над исследованиями я могу продолжать из любого уголка Вселенной, для этого не обязательно жить в столице Альянса.

Я не смогла сказать, что со службы меня могут уволить лишь посмертно. Если погибну в реальности или по документам. А Шрам все понял по-своему. Обнял меня и прижал к себе. Шумно выдохнул куда-то в волосы на макушке:

— Квартира в столице Альянса стоит бешеных денег. И купить ее не так просто, как кажется. Продав эту, другое жилье в Арганадале ты вряд ли уже приобретешь. Может, лучше пусть пока постоит законсервированной? Продать успеешь всегда.

Мне была противна сама мысль владеть чем-то, где ступала нога Стейна, на что он мог законно или незаконно претендовать. Но после пережитого сил спорить не было. Тем более что если не вдаваться в подробности, то я вряд ли смогу аргументировать свое горячее желание исчезнуть с радаров Альянса. Я прижалась сильнее к крепкой груди Шрама и едва слышно вздохнула:

— Ладно. Пусть будет пока так.

Мы оба осознавали, что эта вылазка на Кшерос бесповоротно что-то изменила в нас. Чем руководствовался Шрам, откладывая беседу по душам, я не