Гений АвтоВАЗа - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

— Ты уже пробовала?

— Нет. Но так или иначе… В институт поступлю — наверняка.

Не стал шутить на тему «поступала — не поступила». Малая — отличница и медалистка. Прорвётся.

Рассказал про гигиену, предохранение. Рекомендовал найти опытного мужика для дебюта.

— Жалко, что ты — мой брат. Ты бы наверняка справился правильно.

— Без проблем. Но с сестрой и правда грех. А представь папу, он выходит отлить на толчок и видит нас с тобой — развлекающихся.

— Убьёт обоих! — хихикнула малая и ушла к себе.

На следующий день до самого отъезда никто вслух не вспомнил про мою «распутную», и ни одно облачко не омрачило чистоту небес. Хотя бы так.

Глава 11

«Жигули» с апгрейдом до «Запорожца»

На моей памяти в прошлой жизни поезда из Москвы в Поволжье везли колбасу и вкусно ей пахли. Вместо колбасы я тащил аж четыре (!) запорожских коробки передач. Парни из НАМИ помогли их занести в купе и запихали под нижнюю полку. Так вышло, что в СССР 1975 года это единственный агрегат подобного типа для легковушки, передающий крутящий момент на колёса от продольно расположенного двигателя без посредства длинного карданного вала и заднего моста с главной передачей и дифференциалом. Любимица самодельщиков, позволяющая предельно упростить трансмиссию по примеру харьковской «Мрии», эта КПП пользовалась уважением и в НАМИ, их главный конструктор товарищ Липгарт настойчиво попросил испытать коробку на износ на раллийных машинах. На раллийных «жигулях»! Даже в классе 1300 моторы раскручены до 130–150 лошадиных сил, а эта проектировалась под 40 коней и очень скромный крутящий момент. Ну куда ей!

Однако если назвался членом комиссии по новой трансмиссии (о, почти в рифму), придётся выполнять поручение. Конструктор из меня нулевой, у гениев голова для великих идей, но не для поисков путей к их реализации. Лукьянов и Семенихин меня встретили, помогли перетащить из купе железный лом в багажник «жигуля», и мы поехали на завод.

— Лизка твоя извелась, — доверительно сообщил Яша. — Говорит: отпускала на две ночи, а свалил на неделю. К нам бегала по вечерам, всё расспрашивала, я успокоил: да ты не волнуйся за него, парень видный, в Москве себе другую нашёл. Обогрет, накормлен, обласкан.

— Она в тебя ничем не запустила?

— Промазала. Как, интересно, на ралли будешь отпрашиваться?

Семенихин рулил, Яша сидел рядом впереди и вполоборота ко мне. Машина была заводская с надписью «проба» на номере. Я едва ли не единственный владел собственной, парни брали довольно свободно машины с испытаний и гоняли по городу. Правда, покатать девушку по Золотому кольцу на казённой бы не удалось — прихватили бы за филейные места.

— Яш, какие ралли? Это ты у нас — Франция надоела, в Штаты хочу. Меня сначала Поляков, а теперь Соловьёв никуда не отпустят, пока не родится супер-пупер коробка под передний привод. Даже внутрисоюзные пропущу.

— Супер-пупер? От ушастого «запорожца»? — хмыкнул Валентин.

— Нам велено проверить конструктивные решения. Можно же сделать толще валы, массивнее шестерни. Передаточные числа стоит уточнить. И, кстати, передний привод не обязателен. Попробуем «Жигули-Порше»! С двигателем на уровне задних сидений и задним приводом прямо с коробки — без моста.

— «Порше» с коробкой от ушастого «запора»… Покойный Фердинанд перевернётся в гробу! — ответил Яков.

Я пообещал:

— Мы ему не скажем.

Позже в цеху, прикинув гаечный ключ к носу, решили проверить коробку на обычной «копейке» для ресурсных испытаний агрегатов, многострадальная машинка подвергалась распотрошению столь часто, словно это был учебный автомат Калашникова для скоростной сборки-разборки. На этот раз переделка обещала занять добрую неделю — с установкой моторамы позади передних сидений, длинными шлангами к радиатору охлаждения и прочими прибабахами, скорее напоминающими творчество очумелых ручек, чем технологический опыт на серьёзном производстве. Узел задней оси придётся изготовить практически заново. Морда задерётся, избавившись от мотора с чугунным блоком цилиндров и коробки, это около полутора центнеров, значит — надо резать пружины подвески. Нет, за неделю не управиться.

Естественно, я не намеревался ночевать на заводе, при первой возможности набрал бухгалтерию и свинтил домой на час раньше конца смены — приводить себя в порядок с дороги, мыться-бриться.

Как же хорошо быть молодым, энергичным! В 75 лет ещё как-то работал несколько часов продуктивно, пусть не шустро, потом филонил, благо с реставрацией олдтаймеров никто никогда не спешил. На после работы назначал всегда лишь одно какое-то дело, на второе не хватало жизненной энергии. А если чувствовал себя уставшим, то и единственное переносил на следующий день, лучше — на выходные.

Тут провёл две ночи в поезде, Харьков-Москва и Москва-Тольятти, вторую ночь в соседнем купе несколько раз орал маленький ребёнок, разбудив весь вагон. Но я снова засыпал и, в принципе, отдохнул. К встрече с милой был готов вполне — и физически и морально. О приезде предупредил вчера из Москвы. В мире, где сотовых телефонов нет вообще, и домашних мало, надо ловить момент, когда человека получается застать на работе. Хорошо, что бухгалтерши весь день сидят на месте на своих аппетитных попках, меня поймать труднее — то ношусь по полигону, то колупаюсь в цеху.

Лизетта примчалась сразу с работы, не забегая в общежитие. Игры «я не такая, даже не думай» ушли в прошлое и сменились не менее увлекательными, но сейчас это был просто какой-то шквал эмоций — с обеих сторон. «То, что вы называете любовью, это немного неприлично, довольно смешно и очень приятно», — совершенно верно, хоть пошловато определил персонаж Евгения Шварца в сказке «Обыкновенное чудо».

Отдышавшись и успокоившись, моя драгоценная обняла меня и уткнулась носом в щёку.

— Я так соскучилась! А ты?

— Не меньше твоего. Но как ты ждёшь, когда я на многодневках?

— Так заранее знаю, настраиваюсь. А тут — уехал на две ночи, но надолго завис! Обманщик.

— Обманщик? Ах, да. Яшка тебе по ушам проехался, что вот-вот найдёт себе московскую кралю…

— Когда-нибудь прибью его за подколки. Серьёзно — в открытую рану тычет. Понимаю — в Москве куда больше девиц.

— Не волнуйся. Столичные заносчивые. Тебя вон сколько — недели три уламывал. В Москве на амур времени нет.

— Простую сельскую девушку запросто развёл на постель, выходит? А они — столичные-рафинированные? Ну и езжай к своим москвичкам!

На словах изобразив обиду,