Тайны затерянных звезд. Том 5 - Антон Кун

для мелкого ремонта. Некоторым количеством орудий она обладала тоже, и сейчас все эти орудия стреляли по москитному флоту «лунатиков». По мощности они и близко не стояли с орудиями «Опалового», но слаженного залпа двух-трёх пушек вполне хватило бы любому из «наших» кораблей, чтобы лишиться или почти лишиться щита, а там и до полного пробоя недалеко.

Радарное поле моментально заполнилось до отказа, количество засечек превысило все возможные ожидания. Начиная от крупных кораблей и заканчивая кинетическими и плазменными зарядами, которые на такой дистанции тоже засекались на отлично, хоть и быстро пропадали за краем сканируемой области.

Всё металось и змеилось на лобовике так быстро и ярко, что я едва успевал следить.

В радиоэфире появились первые сообщения и приказы:

— Я «Кориолис», меня захватили в слежку! Не могу понять, кто из них!

— «Кориолис», я «Зефир», уходи за меня, повторяю, уходи за меня!

— Я «Брокер», у меня на хвосте одна из шавок Администрации, не могу сбросить, помогите кто-нибудь!

— «Брокер», держись! «Ангел», «Гаджет», помогите ему! — я тоже вступил в переговоры, внимательно вглядываясь в происходящее на радарном поле, где «наши» корабли имели свои позывные. — Используйте преимущество, используйте то, что вас много! Не позволяйте им сосредоточиться на одном корабле, делите урон между собой!

— «Ангел» да!

— «Гаджет» да!

Две зелёных точки на радарном поле резко дали в сторону и пристроились в хвост паре из ещё двух точек — зелёной и красной.

Скремблеры, в которых покопался Кайто обеспечивали не только уверенность в том, что наши переговоры не перехватят, но и определение того, кто свой на радаре, а кто чужой. В сущности, это была всё та же администратская система «свой-чужой», просто Кайто поменял местами эти два понятия, «перекрасив» точки наоборот.

Корвет Администрации, которому на хвост упали сразу два корабля противника, резко изменил свои планы по преследованию «Брокера» и изменил траекторию движения. «Ангел» и «Гаджет» продолжили его преследовать, но только лишь для того, чтобы не давать расслабиться — ничего серьёзного они ему сделать не могли, как, в общем-то, и все остальные корабли «Шестой луны».

Как бы мы ни старались, сколько бы вооружения у нас ни было, этого всё равно было бы мало для того, чтобы обеспечить каждому кораблю нормальный вес залпа, особенно с учётом того, что часть вооружения была вообще кинетической, рассчитанной на максимально ближний бой, уже практически под щитом противника.

При этом, варианта обвесить хотя бы несколько кораблей так, чтобы они обрели способность одним залпом сдувать щиты современного хотя бы корвета, попросту невозможно — не рассчитана их конструкция на такое, и, как ни усиливай её, а добьёшься только линейного увеличения размеров кусков, на которые разлетится корпус после первой же попытки открыть огонь.

Пришлось распределять всё вооружение примерно поровну, что в итоге привело к закономерному итогу — разбить щит того же администратского корвета стало возможно только в случае одновременного сконцентрированного огня трёх, а лучше пяти наших кораблей. В противном случае вся выбитая ёмкость щита сразу же восстанавливалась практически в полном объёме и ковырять его таким образом пришлось бы до второго Большого взрыва.

Но у нас и не стояло задачи уничтожать корабли Администрации. У нас вообще не было задачи затягивать бой настолько, чтобы дошло до уничтожения хоть кого-то. Вся суть операции заключалась в том, чтобы дать возможность нашему кораблю добраться до «Сизифа», где уже знакомым манёвром с переводом шлюза в сервисный режим, мы бы проникли внутрь и захватили его оттуда. Почти то же самое, что провернули с «Алым», с той лишь разницей, что в этот раз «Алый» был на нашей стороне.

И, если бы не это, вся затея была бы невозможна, потому что «Опаловый» вместо того, чтобы устраивать сейчас с нами артиллерийскую дуэль, сосредоточил бы огонь всех своих пушек на нас. И этого было бы вполне достаточно для того, чтобы испепелить половину наших кораблей буквально за один залп. Это если бы мы действовали по стандартной схеме.

Однако, сейчас единственное, на что хватало «Опалового» — это слизывать слои щитов с «Алого» и терять собственные слои, когда орудия уходили в перегрев и начинал работать «наш» эсминец. И это могло продолжаться довольно долго, ведь оба эсминца были совершенно одинаковы по всем своим характеристикам. Реально весомых отличий было только два — на «Алом», в отличие от его визави, экипаж не был специально подготовлен и обучен воевать именно на этом типе корабля, а значит — априори был слабее, пусть даже эта слабость не сразу станет очевидной.

И, конечно, не стоит забывать о том, что на «Алом» нет антиматериальных торпед. Потому что их на «Мантикоре» не было, а даже если бы и были — мы бы ни при каких условиях не смогли бы в сжатые сроки переправить на эсминец даже один кусок железа весом в семь тонн и длиной с малый корабль. Тем более — два.

Но вероятность того, что «Опаловый» решится на использование антиматериальной торпеды против «Алого» стремилась к нулю. В таком плотном бою, какой мы умудрились навязать Администрации, вероятность того, что прилетит по своим же — более чем высока.

— Внимание! — подал голос Магнус. — Мы в прицеле пушек баржи снабжения.

— Мы выдержим? — капитан посмотрел на меня.

— Пушки там не тяжёлые, но их много. Так что максимум один залп, — я покачал головой. — Второй уже разобьёт нам щит и треснет по обшивке.

И следующую фразу я уже произнёс в радиоэфир, заранее уведомив об этом намерении жестом:

— Звено три, я «Затерянные звёзды»! Необходимо провести атаку на баржу снабжения и проредить их батарею, насколько возможно! Я иду первый, вторым — «Фарфор», третьим — «Чибис», четвертым — «Дануол»! Подтвердить, как приняли!

— «Фарфор» да!

— «Чибис» да!

— «Дануол» нет, выведен из строя двигатель! Я не способен двигаться!

— «Дануол» остаётся, остальные в оговорённом порядке — за мной!

И, отключившись от связи, я сделал знак Кори:

— Давай, детка! Устроим им весёлые горки!

— Весёлые горки да! — азартно ответила Кори и в противоход дёрнула рычаги, заставляя «Затерянные звёзды» резко клюнуть носом, словно корабль соскользнул с гребня огромной волны.

Мгновение невесомости, пока старенький генератор гравитации соображает, что вектор притяжения пора менять — и вот мы уже летим прямо на длинный серый плоский параллелепипед, от которого в нашу сторону тянутся трассы плазменных зарядов.

Я подтянулся к боевому посту и