Уходя, закройте двери - Екатерина Соболь

– Да что это я. Открывай!

Я открыла запертую дверь его квартиры, просто нажав на ручку.

В прихожей Антон устроил баррикаду из мебели: притащил кухонный стол, сверху поставил пару стульев, а к столу придвинул стоявший в прихожей шкаф, с которого тут же упала обувная коробка.

– Дверь Гудвин, может, и откроет без проблем, но это хоть даст нам время.

Когда я вышла из душа, снова надев глупую футболку с кошкой, Антон выбирал в гостиной место для портрета Журавлева. В конце концов он поставил его на полку – смотрелось красиво, будто он всегда там и стоял.

Зазвонил телефон, и от резкого звука я подпрыгнула. Неужели в эпоху до мобильников телефоны вот так трезвонили? Да инфаркт может хватить, если ночью такое услышишь! Антон помедлил, но все же снял трубку со своего ретроаппарата на витом шнуре.

– О… Да, в порядке. Она тут, да. Передам. …Так и думал. Ха. И, слушай, мне… жаль. Прости. Я тебя тоже. Да, до завтра. Спокойной ночи. – Он резко отодвинул трубку от уха. – А ты не ори. Не прощай, мне-то что, плевать я хотел. Все, спокойной.

Я улыбалась, прислонившись головой к косяку:

– Говорила же, они за тебя волнуются.

– Белла тебе привет передает. Она говорила с Павлом Сергеевичем. Угадай, что он сказал?

– Что же мог сказать директор Стражи, когда у него все отняли? «Очень жаль, но ничего не поделаешь»?

– Точно! – Антон щелкнул пальцами. – Сказал: «Все к этому шло. Видимо, судьба».

М-да… Солнце все еще не село, но свет уже был тусклым, вечерним. Я так отчаянно зевала, что пошла в свою комнату, завернулась в одеяло – и почти уснула, когда услышала за закрытой дверью подозрительные звуки. Я резко села. За нами пришли? Я выскочила из постели и распахнула дверь.

Антон подскочил. Он сидел под дверью с книгой, рядом стояла включенная настольная лампа – видимо, я услышала, как он тащил ее сюда от розетки вместе с проводом.

– Ты чего тут? Реально как Тотошка…

Он не обиделся.

– Думаю, если они и придут, то за тобой. Посторожу.

– Ну вот еще. Иди сюда. – Сердце у меня ухнуло вниз, но я, конечно, себя не выдала. – Раз хочешь сторожить, ложись. Кровать большая.

Антон посмотрел так, будто его оскорбило само предположение, что можно лечь со мной на одну поверхность.

– Мы взрослые люди! Не стесняйся, я приставать не буду. – Я дурашливо подмигнула и пришла от себя в ужас. – Просто поспим. Тащи одеяло.

– Лягу на полу.

– Да забей, ты чего! – Я демонстративно улеглась на самый край кровати и закрыла глаза. – Места полно. Спокойной ночи. Если нас придут убивать, разбуди.

Антон потоптался на месте, потом раздались удаляющиеся шаги по скрипучему паркету. Вернулся с одеялом и подушкой. Лег на дальнем крае кровати. С меня сон как рукой сняло. Я лежу с парнем в одной кровати! Вот подстава: почему я мысленно выла от паники, когда чувак после квеста просто сел рядом со мной, а тут – ни малейшего беспокойства? Так я и ерзала, лихорадочно размышляя и делая вид, что сплю. Сумерки наконец сгустились вокруг, и через полчаса из них раздался осуждающий голос:

– Ой, да ну спи ты, пожалуйста. Ты же не думаешь, что я буду к тебе приставать!

– Почему это не будешь? – Я нашла в себе силы возмутиться, хотя постаралась, чтобы звучало как шутка.

– Потому что это скотское поведение. Сначала первое свидание, потом еще парочка, поцелуй, еще парочка, – сказал мрачный голос. – Только потом еще что-нибудь. Если все участники не против, и это сначала неплохо бы обсудить.

Я от смущения чуть не загнулась. Когда он ухитрялся на все это находить время при своей работе?! И так спокойно об этом говорит! Козел.

– Можешь быть спокойна на двести процентов. Давай спать? А то я включу свет и буду вслух читать тебе Чехова, пока ты не вырубишься.

Я тихо засмеялась, до ушей натянула одеяло и не заметила, как уснула.

Глава 9. Человек, которому ты нужен

Светлеешь, Ленинград?

Цветы росой намокли.

Я здесь не делегат,

и не турист с биноклем,

И не знаток стекла,

картин или жемчужин.

Я просто человек,

которому ты нужен.

Семен Кирсанов

Солнце заливало комнату ослепительным светом, хотя часы на стене показывали всего-то шесть утра. Антон спал, и я полежала еще немного, разглядывая его. Приоткрытые губы, едва заметная щетина. Хотелось потрогать ее пальцем, узнать, мягкая она или жесткая, но это было бы слишком.

Я осторожно выбралась из кровати – храбрый защитник даже не пошевелился, слишком устал. Ну и отлично! Не хотела, чтобы он успел проснуться и увидеть меня неумытой и с нечищеными зубами. Я поплескалась в ванной и пошла на кухню. Постояла, глядя в окно, на соседний дом. В одном окне было видно, как парочка собирается на работу, сталкиваясь локтями на кухне. Открывается холодильник, включается чайник. Уютное утро. Я тоже поставила греться воду – хорошо, что в мире без интернета есть электрические чайники.

Плюсик Антону: от чайника в доме одинокого парня ожидаешь, что он грязный, засаленный и полон накипи, но чайник, хоть и старый, был вполне чист. Да и вообще, все в его огромной квартире выглядело вполне прилично, никакой грязной посуды или потеков ржавчины в раковине. Антон тоже умел сжать зубы и делать то, что нужно. Я фыркнула, представив, как Антон надраивает губкой раковину. У него красивые руки – ему бы, конечно, делать ими что-нибудь более вдохновенное, чем бесконечно сжимать руль старой машины. Ну, в смысле, играть на пианино или…

– Привет. – Он вышел на кухню, щурясь от света, волосы смешно примялись с одной стороны. – Никто к нам за ночь не влез. Я считаю, утро прямо доброе.

– Чай будешь? – спросила я, придирчиво осматривая чашки, взятые с полки. Да, немного чайного налета есть, но в целом – совсем не так плохо, как можно ожидать от парня! – Кстати, пятерка за домашнее хозяйство.

– Когда я тебя пригласил домой, не знал, что за это выставляют оценки. Может, еще под кровать залезешь пыль поискать?

– А она там есть? – заинтересовалась я.

– Есть, – с самой мрачной своей физиономией ответил Антон.

Я засмеялась – смех просто вырвался из моей груди, а потом я увидела то, чего не видела еще никогда. Антон улыбнулся. Невольно, будто сам этого не заметил. Я замерла, почувствовав от этой картины