Деньги не пахнут 2 - Константин Владимирович Ежов

– Откуда слышал?

– Какая разница! Это правда или нет? Скажи!

Глаза Фабера горели злостью, словно раскалённый металл, но Платонов ответил спокойно, без тени сомнения:

– Правда.

– Чокнутый! Ты хоть знаешь, что диверсификация – это азбука инвестиций?! – выдохнул Фабер так, что слюна брызнула на полированную столешницу.

Никаких изменений на лице Платонова. Ни раздражения, ни растерянности. Лишь ледяная уверенность.

– Кто сказал, что диверсификация – основа? – произнёс он ровным голосом.

Фраза прозвучала как удар хлыста. Фабер замер на долю секунды. А Платонов уже продолжал, глядя прямо в глаза, с лёгкой тенью усмешки на губах:

– Диверсификация – это стратегия для тех, кто боится потерять. Подход "меньше риска – меньше прибыли". Это путь тех, кто готов жертвовать доходом ради сохранности капитала. Но это не для меня. Моя цель – максимум прибыли.

Он говорил мягко, но каждое слово звучало как сталь, отливающая холодным блеском.

– Политика простая: "высокий риск – высокая отдача".

Воздух сгустился. Кто-то в углу нервно сглотнул. Фабер, потеряв дар речи, только выдавил:

– Выбирать перспективные акции с риском выше среднего?..

Потом взорвался:

– Да ты безумец! Это не инвестиции, это казино!

Голос его взлетел на визг, по шее вздулись вены, пот выступил на лбу. Но Платонов, словно не замечая крика, сказал спокойно, чуть даже лениво:

– Ошибаешься. Речь идёт лишь об акциях с контролируемыми рисками. Вчерашний отчёт видел? Раздел по риск-менеджменту читал?

– Видел! – Фабер почти захлебнулся злостью. – Но там ни слова про "всё вбухать"!

Сергей прищурился и позволил себе тонкую, едва заметную улыбку. В ней было что-то тревожное – как у охотника, который знает, что добыча уже в ловушке.

– Ты ведь упускаешь главный вопрос, – сказал он тихо.

– Не смей переводить тему!

– Неинтересно узнать, в какую акцию вложены все деньги?

Фабер замер, словно его ударили током. Конечно, интересно. Где сейчас его пятьдесят пять тысяч долларов? Ответ прозвучал негромко, но отчётливо:

– Акция номер один. Прежде чем кричать про авантюру, открой материалы и читай внимательно.

Фабер скрипнул зубами так, что хруст разнёсся по кабинету. Все знали: после такого решения от риск-менеджмента остаётся один пепел. Но любопытство победило. Дрожащими пальцами он раскрыл почту. Листал быстро, глаза метались по строчкам.

– …Genesis?

– Именно.

Фабер побледнел. Челюсть отвисла, пальцы сжали мышь так, что суставы побелели. Genesis Pharmaceuticals. Молодая фармкомпания. Шесть лет назад основана, год назад вышла на биржу. И ни одного продукта на рынке. Ноль выручки. Последний квартал? Ноль. Год назад? Ноль. Два года назад? Опять ноль.

– Ты спятил! У них нет ни одного готового лекарства!

Фабер кричал уже не на Платонова – на весь мир, на собственное бессилие. Но ответ был спокоен, как ветер в осеннем лесу:

– Пока нет. Но в разработке – три новых препарата.

– Ты понимаешь, что для запуска нужен одобрительный штамп FDA? Никто не знает, сколько это займёт! – голос Фабера сорвался на крик, а в воздухе повисла напряжённость.

Чтобы новый препарат появился на рынке, ему предстояло пройти сквозь узкое горлышко регуляторного ада FDA. Процесс этот не только маловероятен, но и растягивается на бесконечность, как старый резиновый жгут. Это уже не просто риск, это приговор: либо всё, либо ничего. Всё состояние поставить на карту компании, чья судьба висит на игольном ушке?

– Это по-твоему управление рисками?! – злость Фабера звучала почти беспомощно.

Но Сергей Платонов сидел напротив, словно вырезанный из камня. Его уверенность бесила.

– Открой раздел про риски. Моя цель не финальное одобрение, а выход в третью фазу. Как только мы туда попадём, стоимость компании взлетит, – голос Платонова был ровным, как сталь.

– В инвестициях не бывает ста процентов!

– Редко, но бывает. Это как раз тот случай. Да, возможны задержки из-за непредвиденных факторов, но в третью фазу мы войдём. Остановка разработки исключена. Если взглянуть на результаты тестов тканей во второй фазе….

Фабер попытался было возразить, но каждый раз натыкался на стену из медицинских терминов и данных клинических испытаний. Сражаться без профильных знаний было бессмысленно, а Платонов владел этой игрой виртуозно. В итоге Фабер сдался, хотя гнев кипел.

– Хорошо, допустим, Genesis – перспективный проект! Но как можно вложить все активы в одну точку?

– Диверсификация нужна тем, кто сомневается. Уверенным нужно давить на газ, – Платонов даже не моргнул.

Рациональный диалог закончился.

– Я никогда не соглашался на такие безумные шаги….

– Соглашался, – отрезал Платонов.

– Что?!

– Состав портфеля, время сделок – всё решаю я. Ты подписал документ, помнишь?

Фабер побледнел. Вспомнил – действительно подписывал, не вникая в детали.

– Да потому что не ожидал удара в спину! Ты даже не предупредил о таком шаге!

– В договоре нет пункта о предварительном согласовании. Я обязан был отчитаться в ежемесячном отчёте – и сделал это.

– Ты думаешь, я оставлю это так?! Отзывай деньги, иначе подам в суд!

Слово "суд" прозвучало резко, но в тот же миг раздалось скрипучее "дрррк" – стул отъехал назад.

Сергей Платонов медленно поднялся. Всё это время он сидел спокойно, но теперь возвышался над Фабером, как башня. Более шести футов роста – внушительная фигура. Холодный взгляд обжёг Фабера, и тот машинально отступил на шаг.

– Это ведь мои деньги! Я инвестор, имею право голоса!

– Право – да. Но не право вмешиваться, – Платонов слегка кивнул.

Затем поднял два пальца – большой и указательный, будто имитируя курок.

– У тебя два пути, старший. Первый – вывести инвестиции. Второй – оставить всё как есть.

Слова звучали как выстрел, а пальцы, сложенные в воображаемый пистолет, метко указывали на Фабера.

– Хочешь вывести – сегодня же запущу процесс. Но расчёт по договору будет 1 марта. И знай: как только выведешь, место займёт следующий инвестор в списке. Вернуться сможешь только, когда освободится окно.

– Выводишь или остаёшься?

Фабер сжал зубы, но так и не дал ответа. Вышел, хлопнув дверью так, что стены дрогнули.

Едва он исчез, в комнате послышалось бодрое "тап-тап, тап-тап-тап!" – сотрудники оживились, пальцы застучали по клавиатурам, разнося новости по каналам. А Платонов сел обратно в кресло и едва заметно усмехнулся.

"Всё-таки хорошо, что взял дилетанта", – мысль прошла тихо, как ветер.

Серьёзные инвесторы действовали