Нити судьбы. Новый мир 2. Финал - Эмили Ли

— Не знаю, парень, что ты там имел в виду под словом «суть», но слово «жгучей» мне очень нравится. Ну! — Он поднялся и прокашлялся. — Пожелайте мне удачи!

Он взял свою тарелку и направился к дальнему столу к светловолосой девушке с косичками. При виде подошедшего она стала волноваться, юные щеки украсил румянец. Давид что-то сказал, она смущенно кивнула, и уже через мгновения он стал демонстрировать ей всё своё бесхитростное обаяние.

Изимцы, которые были совсем недавно соседями Давида, уставились на мага духа. Лукас же очень увлеченно принялся есть свою порцию. Аларик положил руку ему на плечо и доверительным, с легким налетом небрежности голосом спросил:

— А что там насчет меня?

— И меня…

— И мне скажи…

— Дайте парню поесть! — вмешался Ирвин, а потом тоже понизил голос и спросил: — А что там Беата? Мы хоть и вместе, но знать наверняка никогда не лишним.

Лукас затравленно посмотрел на Фенриса, ища помощи, но эльф лишь дернул уголком рта, открыто демонстрируя «я же предупреждал».

— Простите, я ничего не знаю, я же не гадалка на ярмарке, — торопливо проговорил он и, подхватив свою тарелку, поспешил к выходу.

За ним последовало несколько мужчин. При виде погони маг пустился наутек, расплескивая содержимое миски на пол.

Тэруми и Лайя засмеялись, Чонсок неодобрительно хмыкнул, а Фенрис тяжко вздохнул, провожая незадачливого парня взглядом.

* * *

Она в ужасе смотрела за приближением раскалённого прута. Запах паленой плоти резко ударил в нос. Грудь пронзила боль. Сердце сбивало ритм, не выдерживая муки. Она кричала, пока голос не перешел в хрип.

— У нас впереди много времени. Ты можешь сразу сказать, где она прячется, и умереть, а можешь продлить свою агонию. Но скажешь ты в любом случае.

Его глаза блестели насмешкой, а лицо выражало скуку. Она смотрела на азура и мечтала вырвать его сердце. Всепоглощающая ненависть охватила её, и тьма, живущая внутри, радостно отозвалась, на время придавая ей сил. Раскаленный прут прикоснулся к её обнаженному животу. Боль затопила разум, мгновенно вытесняя всё остальное.

— Лайя… Лайя… Очнись!

Лайя ладонями сильно давила себе на живот, стараясь заглушить боль. Рыдания сотрясали тело.

— Лайя!

Их крики резали ей слух. Она судорожно вздохнула и открыла глаза. Мысли в панике заметались, пытаясь понять, кто она и где находится. При виде двух азуров, склоненных над ней, она испуганно отпрянула и стала отползать назад, отчаянно мотая головой. Слова мольбы застывали на губах, превращаясь в глухие хрипы.

Их лица заслонило другое.

— Лайя! Посмотри на меня. Это я, Фенрис. Ты в безопасности. Со мной.

Синие глаза смотрели на неё с беспокойством и любовью. Поглощающий разум ужас постепенно отступал, следуя за покоем его тихого голоса.

— Вот так, моя хорошая. Это я. Помнишь? Фенрис…

Она помнила. Её сила. Её опора. Лайя жалобно всхлипнула и вцепилась в его одежду, вжимаясь всем телом. Нос уткнулся ему в шею и спрятался под серебристыми волосами, с наслаждением вдыхая ни с чем не сравнимый запах любимого эльфа. Прохладные ладони легли на её спину и подарили такое тепло душе, которое не смог бы дать ни один огонь в мире.

Время успокоило дыхание и бешеный стук сердца. Вернулась ясность ума. Лайя вспомнила. После ужина они отправились домой к Чону и Тэ, сидели и тихо разговаривали. Она при этом рисовала их всех, четверых. А потом вспышка боли, и она в каком-то подвале или комнате… Она не знала, где это… но было страшно, больно…

Лайя зло стиснула зубы, наконец-то понимая, что произошло. Где-то снова пытали её сестру. Мучитель искал Верховную ведьму. Она не в первый раз видела его лицо в своих видениях. Тот азур убил не одну ведьму. Она отстранилась от мужа и схватила альбом, перевернула лист и стала с безумным блеском в глазах торопливо водить карандашом по бумаге. Ненавистное лицо, что часто являлось ей, чьи черты были выжжены в памяти раскаленным металлическим прутом, что раз за разом касался тел её сестер, её тела, поднимали из глубин души тьму и наполняли яростью.

— Ведьмочка, скажи мне хоть что-нибудь, — тихо попросила её Тэруми, делая осторожные шаги в её сторону.

— Я в порядке! — рявкнула она и с ненавистью стала приговаривать: — Их боль — моя боль. Их сила — моя сила. В этом и смысл Равновесия. Ничего не дается просто так. За всё нужно платить.

— Ведьмочка, к черту такую силу, мы без неё справимся…

— Нет! — выпалила Лайя.

Больше никто не рискнул ничего говорить — в молчании смотрели и ждали, когда Лайя дорисует или когда придет в себя. Она подскочила и почти ткнула в лицо Чонсоку альбом.

— Кто это?! Имя!

Рисунок не был законченным, но по обрывистым линиям и хаотично прорисованным чертам лица, человек вполне угадывался.

— Дэкстор, — оторопело произнес он, пытаясь угадать, зачем ей имя и зачем она его рисовала.

Лайя помнила из обрывков рассказов, кто это. Глава секретной службы Повелителя. Тайри. Ярость с новой силой забурлила внутри — Лайя сжала руку в кулак, сминая рисунок.

— Он где-то на территории королевства. Я уверена. — Она в упор смотрела на Чонсока, ожидая, что он подтвердит её слова, словно он мог знать о перемещениях тайри.

— Возможно, — осторожно, тщательно подбирая слова, ответил Чонсок и сделал шаг назад, опасаясь тьмы, которая клубилась сейчас у ног Верховной ведьмы. — Если он в Иллинуе, то, скорее всего, в столице. В Иллии. Но мы сейчас всё равно до него не доберемся. Ты же понимаешь, да?

Фенрис подошел, коснулся плеч Лайи и пообещал:

— Что бы он ни сделал, он ответит за это.

Сначала в голове раздался женский шепот, словно кто-то звал её откуда-то издалека, через плотную пелену тумана, а потом голос стал отчётливее. Слабый, дрожащий, умоляющий. Лайя не успела закрыться и отделить себя от другой ведьмы. Паника и отчаяние говорившей захватили её. Резкая боль заставила её закричать и зажмуриться. А когда Лайя снова открыла глаза, то увидела знакомый полумрак подземелья.

— Твои подруги уже плохо закончили. Сама видела. Разве это того стоило? Говори, где прячется ваша Верховная ведьма?

— Я не знаю…

— Я знаю про вашу связь, поэтому не надо мне врать! Говори! — От удара её голова дернулась в сторону. Новая боль не могла сравниться с тем ужасом, который охватил её, когда азур подошел к открытому огню и стал кочергой шевелить