Резидент КГБ. Том 1 - Петр Алмазный

В данном случае в том, что у него можно было приобрести дымовую шашку армейского образца.

Глава 14

Пожар в доме, где жил Гордиевский, начался примерно в полдвенадцатого ночи. Я мог наблюдать его, что называется, из первых рядов. По-другому и быть не могло, ведь я сам это событие и организовал.

Капиталистический коллега нашего отечественного прапорщика меня не подвёл: дым с крыши валил знатно. Хватило бы, чтобы спрятать от ударной авиации стран Варшавского договора целый натовский полк. Проживающие в доме дипломаты разных стран выбегали на улицу, наскоро накинув одежду и впопыхах схватив только самое ценное (и не очень тяжёлое). Отойдя от здания, задирали головы и тревожно смотрели на клубящиеся дымные массы. Массы, уносимые порывами ветра, улетали в ночное небо.

Воздух полнился вонючим гаревым запахом, топотом ног по лестнице, стуком в двери, крикам:

— Пожар! Выходите, горим!

Кричали на разных языках.

Мне было совестно наблюдать, как эти испуганные люди топчутся под окнами своего дома. Фальшивый пожар получился довольно жестоким розыгрышем, и я сожалел, что мне пришлось к этому прибегнуть.

Но, говоря по правде, больше я переживал о другом — чтобы всё это было не напрасно.

Ирину о запланированной чрезвычайной ситуации я предупредил заранее: встретился с ней ещё раз, уже в резидентуре, вызвавшись забрать в её отделе нужные нам материалы по дешифровке. У неё в этом дымном и суматошном мероприятии была своя, особая миссия.

Скоро прилетели штук пять пожарных машин — с сиренами и мигалками, всё как положено. По двору забегали ребята в комбинезонах и блестящих шлемах. Они раскатывали шланги и готовили выдвижные лестницы. Но пока они всем этим занимались, дым стал иссякать и быстро сошёл на нет. Тогда двое пожарных побежали в подъезд, а оттуда — на крышу.

Спустились они минут через пять и сразу направились к своему старшему, усатому здоровяку с румяным и сердитым лицом. Видимо, они обнаружили то, что осталось от моей дымовой шашки.

Ещё через минуту гражданам объявили, что опасности нет и они могут возвращаться в свои квартиры.

Наутро с выездом на работу я чуть задержался. И не зря: в почтовом ящике меня ожидала записка от Ирины. С бьющимся сердцем я развернул сложенную бумагу. Я заранее настраивался на неудачу, суеверно ожидая увидеть там надпись: «Ничего». Или крестик. Или прочерк. Или унылую цифру ноль.

Но нет, записка оказалась более содержательной. Там было написано три слова: «Шекспир, сборник сонетов».

Итак, выбегая поздним вечером на улицу под крики о пожаре, исполняющий обязанности резидента советской разведки в Дании Олег Гордиевский вместе с деньгами, документами и представляющими ценность вещами не забыл захватить с полки книгу английского писателя Уильяма Шекспира. Среди страниц которой ничего заложено не было, из Шекспиров я специально и тщательно проверил каждый том.

Спасибо, это всё, что мне было нужно знать.

Такое доказательство не примут в суде. И для высших чинов КГБ его тоже едва ли будет достаточно. Зато его хватило, например, для жены Гордиевского Ирины. И, что было ещё важнее: теперь я сам убедился, что этот человек действительно предатель.

Утром состоялось собрание резидентуры. Председательствовал Гордиевский. Вид он имел хмурый и не выспавшийся. Перед этим он побывал у посла, и настроения это ему определённо не добавило.

— Товарищи, — начал он ровным голосом, восседая во главе длинного стола. — Как вам известно, минувшей ночью произошёл инцидент. На крышу дома, где проживают сотрудники нашего посольства, была брошена дымовая шашка. Это вызвало панику, могли быть серьезные последствия. Николай Григорьевич выразил обеспокоенность и поручил нам разобраться в этом вопросе в кратчайшие сроки.

Он окинул взглядом присутствующих, ни на ком особенно не задержавшись. Легкий отблеск света играл на стеклах его очков. Мне не к месту подумалось, что у него точно такие же очки, в каких на многих фото запечатлён глава КГБ Андропов.

— Итак, — продолжил Гордиевский, — у кого какие соображения? Меня интересуют ваши версии: что это было? Высказывайтесь коротко и по существу.

Первым, как самый старший из всех, слово взял Пеняев.

— Я думаю, это просто хулиганы, — прошамкал он и потёр свой красноватый нос. — Датская молодежь, лоботрясы и бездельники. Насмотрелись западных фильмов, вот и решили покуражиться. Мы вот в юные годы тоже…

— Понятно, Яков Борисович, — прервал его Гордиевский. — Вашу мысль я уловил.

С Пеняевым и правда всё было понятно. В своём стремлении спокойно и без проблем досидеть до пенсии он очень хотел, чтобы вокруг совсем ничего не происходило. А когда что-то всё же случалось, он убеждал себя, что это мелочи и беспокоиться о них не стоит.

Те, кто всегда крутились рядом с Пеняевым, осторожно поддакнули.

— А откуда информация о том, что это была дымовая шашка? — поинтересовался доктор Лапидус.

— От источника в Пожарной службе, — ответил Гордиевский с некоторой, как мне показалось, холодцой в голосе.

Интересно, подумалось мне, а знает ли он об отношениях доктора и его Ирины? Но это сейчас к делу не относилось.

— А нельзя ли попросить предоставить эту самую шашку нам, посмотреть? — спросил Лапидус.

— Настолько рисковать своим источником я не могу, — сказал Гордиевский с таким видом, что доктор предпочёл свои расспросы прекратить.

Тут своё слово решил высказать Василий Кругляев. Мне показалось, сделал он это в пику старику Пеняеву, очень тот его раздражал. Вася заговорил о том, что случившееся похоже на провокацию и это может быть только началом чего-то более масштабного и неприятного. И предлагал отнестись к событию внимательнее.

Вася высказывал толковые вещи, только при этом он позабыл один важный момент: инициатива наказуема. И скоро он смог в этом убедиться.

А пока обсуждение продолжалось.

— Может, это всё проделки преступных элементов? — подал голос капитан Журавлёв, наш с Васей сосед по кабинету. — В квартирах ничего не пропало?

Гордиевский помедлил с ответом. То, что всё произошло в доме, где