Изгой рода Орловых: Ликвидатор 2 - Данил Коган

понимаю. И признаю, предложение достойное. Но в данный момент я не склонен рассматривать никакие предложения от родов. Прошу понять меня, это не отказ именно Соколовым и не начало торгов. Считайте это моей декларацией о намерениях. Я не собираюсь в ближайшее время входить в какие-либо семьи или рода. Надеюсь, род Соколовых примет мое решение без обиды, на отказ.

— Твое изгнание — дымовая завеса? Орловы затеяли какую-то комбинацию? Вопрос, конечно, грубый, но пойми, ты живешь на нашей территории, и вокруг тебя происходит что-то, что угрожает спокойствию в районе и безопасности жителей.

— Преувеличиваешь, Евгений. Если Орловы что-то и задумали, то меня в курс дела не ввели. Говорю прямо. Я ни в каких комбинациях рода не участвую. — Немного поколебался, но все же добавил. — Скорее имеется чья-то комбинация против рода, в которую я был включен, как одна из разменных фигур. Но меня уже отыграли. Остальные инциденты — простые разборки из-за наследства. Которые закончились. Так что твой род может не волноваться. Другие инциденты не планируются.

— Ясно. Что же. Искренне жаль, что ты решил остаться независимым. Почти все мои ровесники из младших семей жуткие долбаки. — Неожиданно пожаловался Евгений. Какой молодец, а? Сейчас будет в товарищи набиваться. А что? Не мытьем, так катанием. — Вот мой личный номер — Он протянул мне смарт. — Родичей из нас пока не вышло, но уж повеселиться вместе мы же можем?

— Теоретически. — Ответил я, предоставляя свой контакт в ответ. — А на практике, окружающие тебя лизоблюды и «долбаки», по твоему собственному определению, начнут пытаться меня гнобить. А я им ноги сломаю. Оно нам надо?

— Да ладно. Познакомлю тебя с нашей местной молодежной тусовкой. Там и нормальные люди есть, верь мне. Приятно было возобновить знакомство, Алексей.

— И мне. Ты, Евгений, молодец. Далеко пойдешь. А сейчас, с твоего позволения, я откланяюсь. Спать хочется просто невыносимо.

— Доброй ночи, Алекс. Точно не останешься на кальян, хотя бы? — Попробовал он закрепить успех.

— Слушай, Жень, я Дрянь жрал несколько дней ложками. Утром сегодня промывался. Как ты думаешь, нужен мне сейчас кальян?

— Понял. Ладно, тогда на днях наберу тебя.

На этой радостной, полной фальшивого дружелюбия, ноте мы с Евгением и расстались.

Нормально поговорили. Я ждал совсем другого расклада. Неприкрытой родовой спеси, смешанной с изумлением от моей черной неблагодарности. Полтора года назад разговор таким бы и был. Но за это время Евгений изрядно вырос над собой. Его явно готовят на серьезную должность внутри башни. И хотя прямую вербовку он и провалил, думаю, сегодняшний разговор все равно ему в плюс выйдет. Вариант «Б» же сработал? А мне просто выгодно знакомство с местной маго-тусовкой, без обязательств перед кем-либо. Мы оба в выигрыше, получается. Люблю такие ситуации.

Вообще, все эти образы охреневших боярских деток, которые усиленно продвигаются современной киноиндустрией, — полнейшая ерунда. Вот сейчас я разговаривал, хоть и с одним из лучших, но довольно типичным представителем боярской семьи. Вежливость и рационализм на первом месте. Это купчишки или новые дворяне любят размахивать детородными органами, устраивать дебоши, оскорблять челядь и безродных. И вообще, вести себя, как последние выродки. Если такое поведение на публике позволит себе представитель боярского рода, его запрут в башне. Чтобы сидел и носа к нормальным людям не совал. Любая семья не без урода, но в боярских семьях процент идиотов, не умеющих себя вести на людях, значительно ниже, чем в семьях третьего сословия или новотитульных. Другой вопрос, что внутри сословия грызня идет еще та. Почти дарвиновские законы действуют — выживает сильнейший. Но, опять же обычно вся эта родовая возня происходит довольно вежливо. Нож в спину вонзят и обязательно поинтересуются, удобно ли тебе, и не надо ли водички принести, в смертный час.

Имбицилы вроде Ирмы и Виссариона, моих заклятых кузенов, редкие неудачи семей. Да и то, подозреваю там просто сильное влияние матери, женщины небольшого ума и громадных амбиций. А может и генетика. Воронцовы — сильнейшие стихийники в Воронеже. А мамаша кузенов по отцу Воронцова. За это дед ее, скорее всего, дядя Кеше и просватал. А не за высокий интеллектуальный индекс. Виссарион вон уже стихийник и очень сильный, а он меня всего на год старше. Да только проку в силе, не подкрепленной умом. Надеюсь, дядя ему мозги все же вправит.

Назад я ехал, небыстро. Ночной полис мерцал неоном, светился желтыми бликами фонарей, заманивал мягким оконным зашторенным светом. Проезжающие мимо машины моргали габаритами. Редкий летающий транспорт расцвечивал темное небо голубоватыми послеобразами. Спать действительно хотелось неимоверно. Даже мой железный организм требовал перезагрузки.

Зевая, я прошел в коридор, и, неожиданно даже для, себя завернул в комнату Игоря. Вежливо постучался и услышав: «Открыто, Алексей», — толкнул дверь.

Игорь в домашнем халате занимал комфортное по виду кресло и рассматривал сложнейшую схему заклинания, висящую перед ним в воздухе. Увидев меня, он свернул проекцию и поднялся.

— Как прошел ваш визит к представителю рода Соколовых? — Спросил он, опустив руки в карманы халата.

— Слушай, Игорь, давай без лишних церемоний, пожалуйста. Мы с тобой уже давно не в башне. А визит прошел, как и ожидалось. Они предложили войти к ним младшей ветвью. Я отказался. Тогда Евгений предложил «дружить мальчишками». Я согласился. И все.

— Отрадно это слышать, Алексей. Про церемонии, старую собаку новым трюкам не обучить. — Он неопределенно провел рукой в воздухе. — Но я постараюсь настроиться на более неформальный тон общения. Вам что-то нужно? Не просто же так, вы ко мне зашли, Алексей.

— Ты! Давай на ты! И да. Внезапно возник вопрос. — Я широко зевнул и сладко потянулся. — А ты-то, Игорь, знаешь, что за странное наследство мне дед оставил? Или это просто уловка такая, чтобы мне жизнь медом не казалась?

Игорь широко улыбнулся и стал внезапно похож на довольную акулу.

— Я уж думал, ты не спросишь, — ответил он.

Глава 41

Наследство и наследие

Игорь широко улыбнулся и стал внезапно похож на довольную акулу.

— Я уж думал, ты не спросишь, — ответил он.

— Ска! — Вырвалось у меня. — Ты все это время знал и молчал? — С меня аж сон слетел.

— Это дело могло подождать. Было немного забавно наблюдать и ждать, когда ты обратишься ко мне. Ты занят чем угодно, кроме проблем семьи, наследия и рода. Кажется, изгнание подкосило тебя сильнее, чем ты думаешь.

— Я… Ты… у меня цензурных слов нет. Ты не слишком много на себя берешь, Игорь? Забавно ему было. — Бесит этот старик!