Обратный отсчет - Токацин

…Выходя из барака около полуночи, Гедимин едва не столкнулся с Иджесом — тот как раз откуда-то возвращался. Достаточно было шагнуть в сторону, чтобы механик прошёл мимо, не заметив, — то ли опять задумался о несправедливости, то ли спал на ходу. «Мне, что ли, сводить его в совет „Сармы“ — обсудить новый выходной?» — Гедимин проводил сармата угрюмым взглядом. «Хотя — тут нужно ждать Маккензи. Говорят, без него нынешний совет ни кварка не решает. Надо ж было так под себя подобрать…»

…В секретном ангаре гудели погрузчики. Кенен Гварза только что приехал из-за портала и теперь, отдав короткие распоряжения, отошёл к груде бутафорских ящиков.

— Ну мне-то с тобой обниматься не надо? — скривился он, увидев, что груду обходит Гедимин. — Я, командир «Элидгена», вообще-то должен быть на станции! Если бы кто-то не мутировал и не наплевал на свои обязанности…

— Ты бумагу принёс? — перебил его Гедимин. — Вепуат что-нибудь пишет?

— Бумагу? — командир «Элидгена» заглянул в один «карман» скафандра, задумчиво порылся там, затем полез в другой, в третий. — Хм… или здесь, или эта ерунда осталась на станции. И так полно работы, чтоб ещё помнить…

— В рыло хочешь? — тихо спросил Гедимин, вставая между порталом и ящиками. «Через них не перескочит, а вбок рванёт — не успеет…»

— А! Вот оно, — Гварза, кривясь, как от сильной боли, вытряхнул из кармана полую кость с выжженными узорами. — Там всё внутри.

Он дождался, пока Гедимин вскроет футляр, и быстро отошёл от него и встал так, чтобы никаких ящиков за спиной не было.

— Псих бронированный… — донёсся до ремонтника еле слышный злой шёпот. «Всё-таки хочет в рыло,» — Гедимин подавил тяжёлый вздох и развернул зеленоватый свиток. После работы с «нормальной», скирлиновой или хотя бы «старой» целлюлозной бумагой равнинная, крупноволокнистая, с заметными неровностями, опознавалась легко.

«Долгих лет тебе и всем станциям!» — Вепуат уже освоился и с неровной бумагой, и с писчим пером древнего образца и ещё успевал пририсовывать к буквам завитушки сверху и снизу. «Слышал, тебе починили лицо, — а я так и не посмотрел. Как там „Налвэн“, какие слова ему даются? Нет ли новостей от „Ольторна“? Про их имена я так и не понял — важно им или нет. И Младан тоже не понял. Знаешь, они умеют втягивать излучения, — Младан на днях заходил в машзал без брони, а я в броне, и вокруг него фон был меньше. Он уже весь в панцире, как Куэнн. Я боялся, ему выделительную систему перекроет, но нет — как-то лишнее выводится. Только фон при этом растёт, так что Младан, когда чувствует, уходит в санпропускник. Гварза на него фыркает, но боится связываться. Это из-за хранителя, сам-то Младан не драчливый. Хотя Гварзу иногда… Ладно, не буду. Он толковый командир, филки у него все по росту построены… А я летал с Экеста. Они, оказывается, не злые, просто скафандр пугал их. А без скафандра — нормально. Только вверх я больше не полезу. Буду их расспрашивать. С ними долго не поговоришь — начинают путаться. Да и боятся они, похоже. Но прорывов хаоса все боятся. А той штуки, что к нам лезла — говорят, даже боги. Выходит, ты смелее богов…»

Гедимин смущённо хмыкнул и невольно тронул грудину — память о сплющенной броне и выдавленной отметине была ещё жива. «Всё равно. Никто не полезет к хранителю станции, пока я там. Ни боги, ни урановые тучи.»

— Пиши быстрее, — процедил Гварза, выглядывая из-за ящиков. — Послал бы его провериться на эа-мутацию, да нас всех и так проверяют.

— Кто проверяет? «Торий»? — оживился Гедимин. Это было понятнее богов и внезапно помирневших Экеста. Гварза тяжело вздохнул.

— Тебя бы кто проверил… Пиши давай! Мешки вернут — я уйду. Ответ не нужен — так и скажи.

— Напишу, — Гедимин снова подумал про рыло, но ссориться с Гварзой сейчас было не с руки. — Погоди, не везут ещё ваши мешки…

По привычке он едва не взялся за писчий стержень, встроенный в перчатку, но вовремя опомнился. К «древнему» инструменту приладиться удалось не сразу — сперва он пытался порвать бумагу, потом оставлял царапины на неровностях, да и буквы получались крупными и кривыми. Гедимин «рассказывал» про «Налвэн», новый энергоблок «Ольторна», пытался начертить «схему», что привиделась ему при общении с хранителем, и гусеничный паровоз из Шайенна.

— Что за чертежи? — подозрительно спросил из-за плеча Гварза. — Что ещё за пакость на гусеницах? Вы оба помните, что на Равнине оно взорвётся?

— Не мешай, — буркнул Гедимин, угрюмо щурясь — Гварза, глазеющий на листок, очень мешал сосредоточиться. «Надо спросить, что с Эгнацием. И нет ли проблем с Кьюссами… и удалось ли вникнуть в их технологии, как они там их называют. И как он хочет приделать станции кры…» — Гедимин осёкся, покосился на Гварзу и едва заметно качнул головой. «Пока связь идёт через этого… командира — никаких обсуждений проектов. Может, ему однажды надоест, и сюда будет ходить филк или страж? Хассинельг мог бы — и он точно передал бы письмо. А с этим… командиром я не уверен. Ладно, спрошу про Кьюссов и Эгнация…»

Мешки привезли на несколько секунд раньше, чем Гедимин закончил письмо и уложил в футляр, но Гварза успел пару раз вздохнуть прямо в наушник и прошипеть что-то недружелюбное.

— Долго ещё?

— Забирай, — Гедимин протянул ему кость. Гварза бросил её в «карман» чуть ли не с размаху, рывком задвинул пластину и вскочил на платформу, выкрикнув отрывистую команду водителю. Транспорт вместе с сарматом поглотил портал. «Будет читать по дороге на станцию,» — мрачно думал Гедимин, глядя в темноту. «Ещё и цензурить попробует, если что не по нему. А всё-таки интересно… там много существ, „плавающих“ в скале — станция, наверное, тоже может. Так она поднимется на поверхность — а вот как дальше, в воздухе? Всё-таки масса и слои забутовки…»

Летающая станция опять снилась ему этой ночью, но ничего толкового, пригодного для проекта, из этих снов Гедимин не вынес.

01 сентября 07 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

На крышах вокруг выделенной «гоночной