Обратный отсчет - Токацин

«Урановоз» замер в полуметре от переборки. Позади громко лязгнуло, зашипели пневмозатворы. Из бокового люка выглянул кто-то в сине-белом экзоскелете.

— Сарматы? Трое? Кислород у всех есть? Закрыть респираторы!

Гедимин сдвинул последнюю пластину и открыл внутренние клапаны. Кислорода у него было с запасом — как и у Эркенгера, и у Иджеса, замурованного в кабине. Ещё пара секунд — и сверху и снизу послышался лязг: «урановоз» зажали в «клещи». Следом выдвинулись боковые опоры, и Гедимин шагнул назад — под их давлением защитное поле пошло красными пятнами и лопнуло. Сармат прижался к обшивке фургона, затягивая на груди жёсткий ремень.

— Все закрыли респираторы? — прозвучал в наушниках спокойный голос Эркенгера. — Воздух откачивают!

Гедимин, зажатый между «урановозом» и фиксирующей опорой, мог только «прислушиваться» к вибрации обшивки. Где-то в недрах «Косатки» раскручивался волчок антиграва. Приближался старт.

— Мы в отсоединяющемся трюме, — Иджес, замурованный в кабине, коротко и совсем не весело хихикнул. — Если что с этой штукой — нас сбро…

Резкий толчок встряхнул машину. Гедимину заложило уши, и он судорожно сглотнул. Гравикомпенсаторы всё-таки включились — давления, вжимающего в палубу, он почти не ощутил, только считал секунды, пытаясь прикинуть высоту «прыжка». Давление резко ослабло — «Косатка» вырвалась из гравитационной ямы. Гедимин осторожно шевельнул пальцами, включая сигма-сканер; луч был направлен на палубу — и сквозь все слои обшивки и плотное защитное поле «нащупал» вакуум.

— Идём по дуге орбиты, — сказал он, надеясь, что другие сарматы услышат — мертвенная тишина давила на мозг. — Даже «Косатки» не летают над океаном. Кто-нибудь знает, что там водится?

— Я не ксенобиолог, — отозвался Эркенгер; Иджес только хмыкнул. — Но после Третьей войны океан практически закрыт. Я читал о пропавших кораблях…

Вибрация палубы ослабла. Секунда — и Гедимину снова надавило на плечи: «Косатка» стремительно снижалась. Сармат видел на экране сканера, как уплотняющаяся атмосфера слой за слоем выжигает защитное поле, как под лучом мелькают скопления водяного пара, а затем он «чиркает» по холодной воде и ошмёткам льда…

— Выключить сканеры! — раздался в наушниках чужой резкий голос. Ещё пара секунд — и вибрация сменилась коротким сильным толчком и плавным покачиванием. Затем палуба замерла, и Гедимин услышал шипение — сперва очень тихое, затем — всё более громкое.

— Респираторы можно открыть, — послышалось в наушниках. С четырёх сторон лязгнуло и загудело — опоры уходили в стороны, освобождая «урановоз» из крепкого захвата. Иджес шумно выдохнул в коммутатор — у Гедимина даже в ухе защекотало.

— На выезд!

…Корабля Гедимин так и не увидел — когда закончились все крытые коридоры и шлюзы с рамками дозконтроля, и машина выехала под открытое небо, позади громоздились приплюснутые купола разных цветов, торчали мачты энергоприёмников и трубы вентиляции — но космопорт за ними исчез. «Урановоз» в сопровождении шести тяжёлых экзоскелетов незнакомой Гедимину модели медленно полз по дну обледеневшей долины. По бокам пестрели купольные здания, соединённые короткими переходами, — с тех пор, как сармат видел городок на снимках, тут перестроили всё. Ещё немного — и глайдер с тихим лязгом лёг на гусеницы и пополз ещё медленнее — на подъём, дробя ледяную корку, навстречу разрастающейся полосе багряного свечения. Целиком Гедимин увидел её уже на плато — широкий, на полнеба, закат, красный на горизонте, над багровым морем, светло-розовый ближе к зениту. На востоке небо было иссиня-чёрным, и дальняя сторона ущелья уже скрылась в темноте. А впереди горели огни — на блокпосту и дальше, вокруг чёрно-оранжевых куполов со сложенными мачтами энергопередачи. Гедимин успел насчитать восемь; у ближайших было тихо, чуть дальше возились краны, поднимая уже смонтированные модули. Купол каждого энергоблока был, как катушка, обмотан строениями вспомогательных служб… и, кажется, кольцевыми бараками, покрытыми снаружи многослойной бронёй. Гедимин разглядел даже «гнёзда» турелей, но тут их заслонил купол блокпоста — ещё одно приплюснутое строение в два этажа. Ворота уже открывались, мигая красными светодиодами; протяжный гудок — и машина въехала под сканирующие лучи и рамки дозконтроля. Защитные поля впереди таяли, шлагбаумы поднимались; секунда — и Гедимин, выглянувший с площадки, увидел в свете заката чёрный силуэт со вскинутой рукой.

— Стоп! — Айзек шагнул к машине. Гедимин запоздало вскинул руку в ответ и услышал короткий смешок.

— Груз прибыл, — Иджес уже выбрался из кабины и включил передатчик. Запястье Айзека помигало и погасло, он скользнул взглядом по экрану и радостно усмехнулся.

— В центральное хранилище! Я сообщу вечерней смене… — он запрыгнул на ближайшую к Гедимину площадку и махнул Иджесу — «поехали!».

— Как добрались? — едва глайдер тронулся, Айзек повернулся к ремонтнику. — Ничего тревожного не чувствуешь? И… не общался ещё?

Последний вопрос он задал громким шёпотом. Гедимин качнул головой.

— Маккензи не пустил. А сквозь фургон ничего не слышно. Думаешь, он уже там?

— Не знаю, о ком вы, — раздался в наушниках голос Эркенгера. — Но если мы едем в хранилище топлива… Уверены, что вам там нужен медик?

— Медик всегда может понадобиться, — угрюмо ответил Иджес. — Хранилище… Лезь ко мне в кабину. Что-то мне не по себе.

— Стоп! — Айзек, резко ткнув в передатчик, спрыгнул на ходу с платформы. Глайдер замер.

— Эркенгер Арктус? — Айзек обогнул машину. — Зайдите с Иджесом в медотсек — и заселяйтесь. Вам всё покажут.

Едва Иджес покинул кабину, за штурвал сел один из местных сарматов. Гедимин успел увидеть, что их очень плотные, схожие с бронёй комбинезоны — всё-таки не чёрные, а тёмно-синие, как и купола самой станции. Там были и чёрные элементы — но синих всё-таки больше.

— Поможешь на разгрузке? — Айзек снова забрался на платформу и повернулся к Гедимину. Местные уже провожали Иджеса и Эркенгера к одному из отдельно стоящих зданий, соединённых с энергоблоками короткими крытыми коридорами. Гедимин пристально смотрел на обшивку коридора — полукольца, уложенные внахлёст. «А эта штука, похоже, складная и втяжная…»

…Главное хранилище тоже стояло отдельно — и недалеко от блокпоста. Айзек спрыгнул с платформы на въезде в очередной «туннель», сдёрнул Гедимина и кивнул на приоткрытые ворота.

— Пойдём на галерею! И… щитки можешь сдвинуть, — он понизил голос и дотронулся до шлема. Его височные пластины уже были подняты; хоть внешний слой тёмно-синего фрила и прикрывал бреши в ипроновой броне, Гедимин чувствовал небольшие пустоты под ним.