Обратный отсчет - Токацин

— А ты валяй через Луну, — посоветовал Гварза с недобрым прищуром. Гедимин поймал его предвкушающий взгляд и твёрдо решил, что на Луну даже не сунется.

«Осторожнее с Экеста и Кьюссами — и скажи Эгнацию, чтобы был осторожен с водой,» — добавил Гедимин и свернул листок. Гварза хмыкнул.

— Ты-то эксперт по осторожности… Шпицберген, значит? Маккензи решил подложить ядерную мину северянам? Я-то думал, он в политике только за себя — а он поддерживает Атлантис?

— Переведи, — угрюмо попросил Гедимин. Он чувствовал, что его пытаются поддеть, но чем именно?..

Гварза, ничего не ответив, шагнул на платформу.

— Попробуй телепорт через Луну! Всё равно же не удержишься, я тебя знаю. А из океана есть шансы выбраться…

Его смешок затих в чёрном туннеле портала. Гедимин поморщился. «А этот — эксперт по телепортам. И… не исключено, что знает, о чём говорит. Ассархаддон наверняка проверил у себя… всякие возможности. И с межпланетным вакуумом, и с нашим океаном. Только мне никто ничего не скажет. Увижу Исгельта — может, из него что добуду? Досадно, — то „сделай вещь“, то „пошёл вон“, а что там с этой вещью — даже не узнаешь…»

08 октября 07 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Маккензи⁈ Чего не в Икитосе?

Кенен Маккензи, влетевший в ангар, только отмахнулся.

— Джед, ты пробовал перевозить топливо разом на сорок реакторов? А организовать такое дело — и чтоб никто не придрался?.. Одно радует — с барками и Луной не мучаться. Довезут на спрингере. Север свой пришлёт — это же их станция.

Гедимин мигнул. «Вот и за мной пришлют спрингер,» — мелькнуло в мозгу. Иджес и Эркенгер настороженно переглянулись.

— А нам туда… точно надо?

— В сопровождении двух ликвидаторов и эксперта по радиомедицине, — быстро процитировал что-то Маккензи. — А пока ты, ликвидатор, не свалил на неопределённый срок…

Он впился взглядом в Гедимина.

— Сходи на завод, посмотри на ЛИЭГи! Всего двенадцать, больше не успели. Кеола клянётся, что дальше справится, — но, если что, выдернем тебя телепортом. «Уран» обещал мне работу не срывать.

— Восемь — для твоих двух заказов, а ещё четыре? — прищурился Гедимин. Маккензи ухмыльнулся.

— Джед! Давай лучше я тебя спрошу — ты что седьмого мая делал в районе Спейсмен Форест? Да так, что засветился на школьном сайте?

Гедимин ошалело мигнул. «А он как нашёл⁈»

— Вот именно, — Маккензи внимательно следил за ним, но ответа, похоже, не ждал. — Не спрашивай — и тебе не ответят. Сходи на завод, тебя пустят — а я тут пару слов скажу Ису и Эрку.

Гедимин шагнул было к выходу, но остановился.

— А топливо для «Эданны»? Его проверять не надо?

Маккензи хихикнул.

— Успеешь нагладить стержни! Без этого Айзек реакторы не запустит, ты ж его знаешь!

Гедимин поморщился.

— При чём тут глажка стержней⁈ Это ядерное топливо…

— И его уже проверили, и не раз, — закончил за него Маккензи. — Даже северяне. Джед! Вот чего ты тут дожидаешься⁈ И кто наврал, что сарматы любят работать…

…Сборку ЛИЭГов на заводе давно отладили — если что-то и было не так, неисправность перехватили ещё на этапе внутреннего контроля. Гедимин, сверившись с «ремонтным чутьём», отступил и не стал мешать дефектоскопистам. Он думал о топливе для сорока реакторов на Шпицбергене. «Если верно то, что я помню, — сейчас начинает формироваться хранитель. Как тогда, на Равнине. Занятно было бы проследить, как он растёт. Сорок реакторов сразу, с первого запуска, — это очень много энергии. Очень крупная зверушка…»

10 октября 07 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити — Северный Союз, Шпицберген, город Новоустье — ИЭС «Эданна»

— И зачем тебе, ликвидатору, два дрона? — спросил, подбоченясь, Кенен Маккензи. Отъезд ожидался в девять, поднялись сарматы в семь, чтобы спокойно собраться — но Маккензи тоже встал до рассвета и теперь стоял посреди ангара, внимательно за всеми наблюдая.

Иджес, прикрепив оба дрона к тяжёлой броне, только фыркнул.

— Для разведки заражённой местности — непонятно, что ли?

— Можешь мне один дать, — предложил Эркенгер. Он уже оделся в радиозащитный скафандр и уложил всё, что брал с собой, в контейнер из нейтронностойкого фрила. Контейнер, как водится, весил больше, чем содержимое, да и тяжёлая броня была Эркенгеру непривычна, — только чужого дрона сармату и не хватало. Гедимин открыл было рот, но Иджес уже замотал головой.

— Вот медику дрон совсем ни к чему! Что у тебя там, в рюкзаке, — складная медкапсула?

Эркенгер недовольно сощурился.

— Надеюсь, «Эданна» уже построила медблок.

У Гедимина дронов не было — только сфалт и переносной распылитель меи; груз, по меркам сармата, был лёгок, но объёмен — и место на спине закончилось. Вид распылителя и разговоры о заражённых территориях заставляли сармата неприязненно щуриться. «Надеюсь, не пригодится. Восемьдесят тонн ирренция… их собирать — никакой меи не хватит!»

…Серо-стальной «урановоз», весь в символах радиационной опасности, лежал на белесой «подушке» защитного поля и даже не шелохнулся, когда Гедимин и Эркенгер забрались на боковые площадки, почти целиком «утопленные» в броню. Тут же их прикрыли прозрачные купола. Бликов не было, даже красных, — восемьдесят тонн ирренция были заэкранированы всеми возможными способами.

Свободные площадки ещё оставались, но Маккензи на «урановоз» не полез — поехал на своём глайдере где-то позади, среди экзоскелетов и машин полицейского сопровождения. Гедимин видел экзоскелетчиков и в переулках — улицу для важного груза расчистили до самого космопорта и прикрыли и с боков, и сверху — там скользил белый глайдер «Вестингауза». Сармат, пока мог, следил за исчезающими среди высоток мачтами «Налвэна» и «Ольторна». Попрощался со станцией он вчера, пока Маккензи не путался под ногами, но всё равно ему было слегка не по себе. «Интересно всё-таки, что там за проект. Надеюсь, в этот раз — без короткоживущих изотопов…»

…Им даже не дали оглядеться, — по крытому спецкоридору машину загнали на десантный трап, и она медленно поползла мимо бронированных люков к площадке, подсвеченной зелёным. Маккензи отстал ещё на въезде в космопорт. Гедимин, как ни вслушивался, слышал только гул двигателей — и пару раз уловил обрывки переговоров диспетчеров; кажется, там прозвучало слово «косатка». «Косатка?» — сармат огляделся по сторонам, насколько позволяла «вдавленная» в броню площадка. «Помню, её