Сердце Изнанки - Олег Валентинович Ковальчук

— И это всё? — разочарованно протянул граф, подбирая кристаллы. — Даже ничего по-настоящему ценного.

— Но ведь кристаллы силы… — начал было один из паладинов, стоявший с нами в горнице.

Злобин только поморщился:

— Разберите тварей на составляющие. И дома тоже — древесина здесь особая. Пригодится. И пока всё не разберёте, из осколка не выходите, иначе он исчезнет. Всё ясно?

— Сейчас мужиков позовём, — кивнул старший паладин.

Я же решил восполнить пробел в памяти.

— А почему осколок исчезает только когда из него выходят люди? — спросил я, почувствовав в этом некую неправильность.

— Осколок держит на плаву сердце, и питает его энергией. — ответил Злобин. — А когда сердце исчезает, осколок питают живые находящиеся в нём.

Мы с графом направились к выходу из червоточины. Один из паладинов последовал за нами, остальные остались руководить работами. Уже снаружи он подозвал ожидавших крестьян:

— Эй, работа есть! Избы разбирать надо.

Мужики, переглянувшись, двинулись к разрыву. Они явно боялись, но желание заработать пересиливало страх.

— А теперь ответь, что это было? — спросил Злобин, пристально глядя на меня, когда мы остались вдвоём. — Зачем ты подошёл к границе?

На вопрос отвечать не хотелось, хотя подумав понял, что сам не знал ответа. Поэтому лишь пожал плечами:

— Любопытно стало.

— Любопытно стало? — Злобин покачал головой. — Ты хоть понимаешь, что такое Изнанка? Это не просто пустое пространство между мирами. Это хищная сущность. Она затягивает, искажает, перемалывает в своих жерновах всё живое.

Он провёл рукой по лицу, словно стирая усталость:

— За всю историю с момента появления червоточин, ещё никто не возвращался оттуда. Даже сильнейшие маги, даже целые экспедиции паладинов — все сгинули без следа. А ты… — он осёкся, махнул рукой. — Ладно, переодевайся. Домой пора.

Я принялся стягивать защитный комбинезон, слушая, как граф раздаёт последние указания. Его голос разносился над поляной, чёткий и властный:

— Брёвна из червоточины на склад возле старой мельницы. Там уже ждут артефакторы — они знают, что делать. Доски сортировать по размеру, особое внимание наличникам. В них однозначно въелась магия, такого материала нигде на рынке не найдёшь.

Он повернулся к старшему паладину:

— Виктор Степанович, проследите за погрузкой. И пришлите мне полный отчёт о трофеях. Особенно интересуют энергетические кристаллы из крупных тварей.

Командир, высокий мужчина с короткой седой бородой, коротко кивнул:

— Будет исполнено, ваша светлость. Разрешите сопроводить вас до поместья? Нужно обсудить кое-какие детали по распределению сил.

Мне показалось, что Злобин с паладином очень уж заговорщически переглянулись, после чего граф согласно кивнул:

— Если есть что обсудить, то это прекрасно! — а затем вполголоса добавил: — оплата прежняя…

Вскоре мы уже ехали в магомобиле. Я сидел у окна, наблюдая, как меняется пейзаж за окном. Сумерки сгущались, окрашивая небо в глубокие синие тона. Где-то вдалеке вспыхивали зарницы — возможно, очередной прорыв тварей, а может, просто непогода.

Граф достал магофон, покрутил настройки:

— Тамара? Да, мы возвращаемся. Распорядись насчёт ужина. Да, и пусть подготовят гостевые покои для Виктора Степановича, он останется на ночь, у нас с ним длинный разговор.

Глава 13

Дела на границе, или козни конкурентов

Я размышлял, что такого важного может рассказать графу паладин, чья миссия уничтожать тварей? Тем более, за оплату.

Пока ехали, у меня была возможность разглядеть его поближе.

Крепкий, с цепким взглядом, молчаливый. Его серебристый доспех был испещрён энергетическими контурами. Больше всего внимание привлекал старый шрам, пересекавший левую щеку — след от когтей какой-то твари.

Паладин хотел было начать что-то обсуждать, но граф его придержал, мол, сначала доберёмся до места, а там и поболтаем обстоятельно.

Поместье встретило нас яркими огнями. Фонари вдоль подъездной аллеи создавали уютный световой коридор. На крыльце уже ждал Дмитрий, как всегда собранный и подтянутый.

— Ваша светлость, — он поклонился графу, — барон Пылаев, полагаю, — приветливо кивнул он мне, затем увидел паладина и просиял улыбкой. — Виктор! Какими судьбами?

— Здравствуй, старый плут, — усмехнулся паладин, пожимая протянутую руку.

Пока граф поднимался по ступеням, отдавая короткие указания подбежавшим слугам, Дмитрий с искренним интересом расспрашивал командира:

— Давно не виделись. Где пропадал? Последний раз, помнится, ты собирался в северный гарнизон.

— Да вот, случай свёл, — Виктор Степанович кивнул в сторону удаляющегося графа. — Возле Знаменки внепланово открылась червоточина. Крестьяне, молодцы, быстро среагировали — сразу гонца отправили. Мы как раз неподалёку патрулировали. Хорошо, что его светлость так быстро прибыл — без него могли и не справиться.

— Серьёзная была заварушка? — Дмитрий понизил голос.

— Альфа оранжевая была, — паладин поморщился. — Слишком рано для такого уровня. Что-то меняется, Дмитрий. Червоточины становятся сильнее, твари — опаснее.

— И наш граф тоже становится опаснее… — улыбнулся Дмитрий, а паладин отчего-то покосился на меня.

В холле нас встретила Тамара Павловна, величественная в своём строгом платье, как императрица на приёме:

— Прошу к столу, господа. Ужин накрыт в малой столовой.

Я заметил, как она украдкой осмотрела мою одежду — видимо, проверяла, не испачкался ли во время пути. (Но не зря ведь я надевал комбинезон). Удовлетворённо кивнув, она повернулась к Виктору Степановичу:

— Ваша комната готова, — с улыбкой произнесла она. — После ужина Матрёна проводит вас.

Та самая молоденькая служанка, что помогала мне в первый день, тут же высунулась из-за угла и зарделась, встретившись взглядом с бравым паладином.

Малая столовая утопала в мягком свете свечей. Стол был сервирован с той же безупречной элегантностью, что и всегда: тонкий фарфор с тонкой гравировкой серебряного волка по краям, столовые приборы с выгравированным родовым гербом на рукоятях, хрустальные бокалы, в гранях которых играли отблески огня. В камине, украшенном массивной чугунной решёткой с геральдическим щитом Злобиных, потрескивали поленья, создавая уютную атмосферу. Даже салфетки, сложенные искусными фигурами, были вышиты по краям — серебряный волк скалил клыки, сжимая в пасти червлёный рубин. Спинки дубовых стульев венчала искусная резьба, повторяющая тот же герб — словно молчаливое напоминание о древности и силе рода.

— Присаживайтесь, думаю все проголодались, нет необходимости манерничать, — Злобин указал на места.

Пока слуги разносили блюда, я всё размышлял об увиденном в червоточине. Та бездна за границей кармана реальности… Что-то в ней показалось мне знакомым.