Патриот. Смута. Том 3 - Евгений Колдаев

Татары уже после первого нашего залпа запаниковали, замешкались, ряды их сбились. А получив еще две сотни выстрелов во фланг, окончательно впали в хаос.

— Ура! — Дружно грянула сотня глоток, наращивая темп и давя на узком пространстве оставшиеся силы степняков. Рассекая их надвое.

В бой также вступили стрельцы, что до этого были левым краем первой линии обороны. Они били в тыл, разворачивающейся и паникующей коннице. Да, их было немного. Два десятка, но сам факт стрельбы в тылу добавил ужаса в головы каждого татарина, находящегося в этом мешке.

Бьют отовсюду. Везде русские! Сколько же их? Должны бить жалкие сотни голозадых холопов, а здесь… Они просто везде! Они отлично вооружены! Они убивают нас! И убьют всех!

Это сводило с ума, заставляло паниковать и поворачивать коня назад.

И я рассчитывал на это. Желал всем сердцем, чтобы каждый из тех, кто пришел сюда, мыслил именно так, а не иначе. Это моя земля! вам здесь не рады и вам тут не место!

Тем временем я, пройдя по тылу атакующей доспешной конницы, махнул рукой перезаряжающимся стрелкам. Они еще не были готовы, нужно ждать, но недолго. Поторопил их.

Приметил среди прочих Григория, возящегося с пистолетом, направил скакуна к нему.

Бой превращался в избиение, нужно было действовать дальше по плану. Собрать людей, вести их против основных сил. Эти, что либо бегут, либо жмутся к камышам — уже не бойцы. Но, вряд ли здесь сам мурза. Кровавый меч штурмует холм. Можно голову дать на отсечение.

И мне нужно туда.

* * *

Левый берег Дона. Сразу за первой линией горящих русских укреплений

Богатур, Гирей Дивеев поднялся на стременах.

Его трясло. От злости, непонимания, накатывающего волнами ужаса.

Совсем недавно он испытывал невероятную радость и воодушевление от осознания того, что вверенные ему и столь плохо сплоченные друг с другом отряды прорвали хлипкую оборону. Они все, наплевав на приказы мурзы, двинулись в бой. Показали себя отлично.

Первыми ударили те, кто так жаждал ближнего боя и славы. Русские, казалось, дрогнули. Они бежали от своих укреплений. Неслись прочь, не ведая, что так их ждет только сметь. Словно испуганный скакун, бегущий из-под защиты человека, когда на них нападает волк.

Но…

Смотря на то, что происходит от разрушенных и дымящихся щитов, Боагтур приходи в ужас.

Татарская конница, понеся незначительные потери на переходе через подступы к щитам, прогнала врага. Авангард, спешившись, растащил проходы. Отряды, овеянные славой и впечатленные успехом, втянулись туда. Считанные мгновения ушли на то, чтобы построиться хоть как-то. Ведь им не противостоял враг. Просто надо было догнать и убить беглецов!

Они понеслись вперед, горячие и жаждущие победы. Чувствующие ее вкус.

И тут случилось нечто ужасное.

Что, за спинами бьющейся в агонии мешаниной конских и людских тел он не знал. Не понимал, как так быстро все поменялось. Смотрел и не видел. Слышались выстрелы пушек. Аллах, как русские смогли их перевести сюда так быстро? Затем стройный мушкетный залп. И…

Идущие вперед неровными рядами татары смешались, запаниковали.

Ужас в душе Богатура рос от осознания того, что с фланга из леса, выдвинулась русская конница. Первая сотня всадников дали залп, потом еще один. С такого расстояния это нанесло ужасные потери, проредив всех тех, кто пытался отвернуть от боя и отступить.

А спустя мгновения через неплотный строй стрелков выдвинулись еще бойцы. Доспешные, в бронях, с пиками. Сотня, не меньше!

Паника авангарда дополнилась смятением от внезапной атаки во фланг.

Богатур видел отсветы солнца на их доспехах, блеск пламени на остриях их копий. И сердце его замирало. Он понимал — это конец. Все, как тогда, четыре года назад.

Что он мог сделать?

Рядом были его тельники. Одиннадцать самых верных и преданных ему людей, которых он использовал как связных. Это были славные бойцы, лично отобранные им.

Богатур повернулся к самому молодому из них.

— Скачи к мурзе, скажи, что… — Он сам не узнал своего голоса. Безжизненный, пустой.

А что говорить? Сможем ли мы сдержать эту вроде бы малую, но столь смертоносную силу врага? Все повторялось. Что там, в битве у безымянного хутора, крылатая гусария малым числом вкатала их в грязь, что здесь…

Парень с ошалелым, ничего не понимающим взглядом, смотрел на своего господина.

— Скажи мурзе, что беи ударили через стену и полегли здесь все. — Он сжал эфес своей сабли. — Скачи и скажи ему, что русские зайдут с тыла. Быстрее!

Он кивнул и с хода погнал коня в галоп.

Сам же Гирей Дивеев переглянулся с оставшимися верными ему воинами. Мурза не простит ему такого поражения. Возможно, помилует, если он сам сделает все, что только в его силах.

Он толкнул коня ногами, выхватил саблю и двинул свой малый отряд во фланг начавшей наступать бронированной русской конной сотне.

— Алга! — Что есть силы выкрикнул он, пытаясь увлечь за собой отступающих, бегущих с поля боя, собрать хоть кого-то. Но, почти все, кто мчался мимо, обезумели от страха.

— Алга!

Глава 14

Какой-то отряд татар в этом кавардаке двинулся во фланг нашей бронированной коннице. Полководец и его свита? Скорее всего, так и есть. Пытается сделать хоть что-то. Выиграть положение.

Достойный поступок.

— Вперед! Братцы! — Закричал я, поднимаясь в стременах.

Аркебузы и пистолеты были перезаряжены, две полусотни вновь изготовились к бою. И мы двинулись в обход к щитам, что отделяли место этой бойни от того пространства, где татар ждало спасение. Нужно отсечь отступающих, схватить как можно больше, не дать уйти.

Стрельцы, что начали давить врага от второй линии наших укреплений, к тому времени успели выдать еще один залп. Их поддерживал отряд копейщиков во главе с Серафимом. Мужики, на удивление работали слаженно и отважно.

Тюфяки не перезаряжались, смысла в этом не было.

Оставшаяся посошная рать возвращалась. Они поняли, что происходит, и решили отыграться. Враг вместо грозной конной силы сейчас представлял теснимых к реке нашей доспешной конницей и выстрелами из аркебуз паникующих всадников.

Они группировались в отряды и вступали под руководство священника. Ощетинивались копьями, двигались неспешно, теснили и добивали павших врагов. Раненных ждала неприятная участь. Не распорядился я заранее, чтобы брали больше пленных.

Да и плевать.

Впереди еще центр и правый фланг — там будет кого крутить.

В ответ по наступающим ним летели стрелы. Но стрельба не