Крест за Базарджик - Андрей Владимирович Булычев

– Вперёд! – скомандовал Тимофей. – Недолго уже осталось.

Действительно, проехав ещё пару вёрст и поднявшись на высотку, разглядели с неё небольшой городок. Серьёзных укреплений в нём не было, земляной вал с частоколом не в счёт, против артиллерии и атакующей колонны пехоты за такой защитой долго не продержаться, но вот отбиться от небольшого и тем более конного отряда было вполне возможно.

Напротив двух прикрывающих ворота ретраншементов крутилось около полусотни казаков. До ушей долетели дальние хлопки выстрелов. Как видно, защитники укреплений и сами всадники постреливали, но активных действий никто из противников не предпринимал. Салов вытащил из чехла блестевшую бронзой подзорную трубу и долго оглядывал крепость. По команде штабс-капитана из первого эскадрона фланкёры за это время разъехались из общей колонны от центра в стороны и, выстроившись в две линии, ожидали команды.

– …Пушек не вижу… – долетел обрывок фразы от Салова. – …Казаки бы разглядели… Вечер скоро, если не возьмём, полк в поле ночевать будет… Нужно рискнуть!

– Кажись, атаковать хочет их высокоблагородие, – пробормотал тоже прислушивавшийся Блохин. – А если в городе целый алай турецкий стоит или вдруг пушки спрятаны? Так-то оно хорошо, конечно, генералу цельный город для ночёвки на блюдечке поднести. «Не извольте беспокоиться, ваше превосходительство, не в полевом шатре или у костра, а под крепкой крышей ночевать будете». А вдруг западня?

– Лёнька! – одёрнул его прапорщик. – Штуцер лучше свой проверь и отделение огляди.

– В порядке всё, Тимофей Иванович, – пробормотал тот, но всё же потянул винтовальный карабин из бушмата и отщёлкнул на нём курок.

– Внимание, отряд! – гаркнул Салов. – Атакуем город! Штурм ведём двумя линиями! Первая спешивается перед самым рвом и забегает на валы ретраншементов. Вторая в это время ведёт огонь с коней, прикрывая её! В первой линии все командиры и крепкие бойцы, во второй штуцерники и лучшие стрелки. Командирам взводов даю пять минут, чтобы разобраться с построением!

– Лёнька, во вторую линию! – скомандовал Гончаров. – Ковригин, Усачёв, тоже туда со своими штуцерами. Мишин у нас и так во второй, хорошо. Смирнов, Очепов, Ярыгин, Казаков, вы в первую выезжайте!

– Время! – прокричал подполковник. – Внимание, фланкёры, дирекция атаки – на воротные укрепления! Всем ружья из бушматов достать! Аллюр галопом! Вперёд!

– Но, Янтарь! – Вытащив мушкет, Тимофей дал шенкелей коню.

Две атакующие линии с ускорением начали разбег в сторону крепости.

– Три сотни шагов, две, сотня, – отсчитывал про себя оставшееся до вала расстояние Тимофей. – На ретраншементах мелькнуло несколько голов и хлопнули выстрелы. – Жиденько! Мало что-то вас! – пробормотал прапорщик и, резко осадив коня, выскочил из седла. – Вперёд, ребята! – крикнул он, несясь к ретраншементу.

Вот вверху установленной на невысокий вал корзины с камнями выглянула голова и ружейный ствол. «Бам!» – хлопнул выстрел, и над головой свистнула пуля.

– Ах ты, гад! – выругался Гончаров и, вильнув резко в сторону, бросился вперёд.

Небольшой ров, не ров, а так себе канава, серьёзной преградой не был, проскочив между двумя рядами рогаток, он взбежал по земляному скату и, ухватившись одной рукой за корзину, перебросил вверх тело. В пяти шагах от него заталкивал пулю в ствол длинноствольного ружья турецкий воин. Ещё двое пятились к перекинутому через основной ров мосту, и человек шесть бежало по нему в открытую створку ворот.

– Бросай ружьё! – рявкнул, наставляя ствол на турка, Тимофей. – Теслим![21]

Турок выронил от неожиданности шомпол и вскинул ружьё.

– Бам! – Тяжёлая мушкетная пуля, выпущенная в упор, ударила ему в грудь, откидывая.

– Дурак! – выругался Тимофей и спрыгнул вниз с корзины.

– Бам! Бам! – хлопнули выстрелы перескочивших через бруствер ретраншемента драгун. Один из отступавших к мосту турок осел на землю, запнулся и упал в ров второй.

– В город! – рявкнул, забравшись на корзину, Салов. – Вперёд, братцы, вперёд, пока они ворота не закрыли!

«А если там сотня стрелков в шеренгах?! А если пушка с картечью?! – неслись в голове у Тимофея тревожные мысли. – Всех ведь побьют!»

– Взвод, за мной! Ура! – рявкнул он, пристёгивая на бегу штык к дулу.

– Ура-а! – подхватили крик сразу несколько десятков глоток. Перебежав к мосту, Гончаров ринулся вслед за убегавшими турками. Опережая его, выскочил высокий незнакомый унтер-офицер из чужого эскадрона.

– Бам! Бам! – хлопнуло несколько выстрелов с валов, и унтер упал ему под ноги.

– Ура-а! – заглушая диким ором страх, Тимофей ринулся к открытой воротной створке. Выброшенный вперёд штык отбил в сторону ружьё выскочившего в проём защитника. «На!» – боковой удар прикладом в висок – и он проскочил мимо падающего внутрь крепости. Вместе с залетевшим следом Смирновым они закололи замешкавшегося турка, человек десять их бежали по улице вглубь города. С валов спускались и неслись прочь ещё десятка два.

– Ура-а! – в открытую створку ворвалась с кличем волна атакующих.

– Ворота нараспашку! – гаркнул Салов. – Шире открывай!

Стуча копытами по настилу моста, в распахнувшийся проём пролетел первый, за ним второй всадник, и вот понеслась скученная масса. Блестя клинками, в город врывалась вторая линия фланкёров и дозорная казачья сотня. С гиканьем и посвистом станичники рассыпались по кривым улочкам, вырубая немногочисленных защитников. Драгуны под командой штабс-капитана понеслись скученной массой к центральной площади города.

– Как фамилия?! – тяжело дыша, крикнул запыхавшийся подполковник. – Гончаров?! А-а-а, тот, который с Кавказа штрафной? Ну-ну, а я гляжу, у тебя сабелька на поясе. Молодец, прапорщик! Храбро действовал, хвалю!

– Рад стараться, вашвысокоблагородие! – по старой солдатской привычке гаркнул Тимофей.

– Что, Кавказец, штык тебе привычней? – кивнул на мушкет Салов. – Ладно, не возбраняется, на генеральских смотрах осторожнее только. Коня мне! – рявкнул он, обернувшись к воротам. – Ванька, где тебя черти носят?! Веди сюда Зевса!

– Бегу, вашвысокоблагородие! – донеслось со стороны моста, и командирский денщик подбежал с породистым жеребцом на поводу.

Подполковник лихо запрыгнул в седло и унёсся в сопровождении двух всадников.

– Иваныч, ветошь. – Марк протянул ему тряпку. – А лихо мы сюда заскочили!

– Лихо, – произнёс Тимофей, оттирая мушкет от крови. – Повезло, что здесь турок мало, а не то показали бы они нам – лихо. Похоже, небольшой отряд только для видимости охраны оставался.

Спешенные фланкёры, отдышавшись, шли за оставленными у рва конями и уже верхом заезжали в город. Жителей практически не было видно, все они в основном забились по домам, пережидая, когда закончится бой. То там, то здесь валялись на улице порубленные тела турок, а на центральной площади у комендантского дома стояла дюжина пленных. Их уже допрашивали знающие язык казаки и драгуны.

– Илья Игоревич, посылай вестового командиру полка, – отдал распоряжение штабс-капитану Салов. – Пусть доложится: город взят отрядом фланкёров штурмом. В нём