Я – Товарищ Сталин 3 - Андрей Цуцаев

— Полковник не ночевал, синьор. Ушёл вчера вечером, так и не вернулся.

Марио, нахмурившись, двинулся к рынку. Он расспрашивал торговцев, но ответы были уклончивы. Старик, с седыми волосами, торгующий кофе, пробормотал ему:

— Итальянцы пропадают, синьор. Ночь опасна, особенно на окраинах.

Марио, не понимая языка, но уловив тон, пошёл к окраинам, где глиняные дома с низкими крышами теснились у холмов. Он стучал в двери, но местные, опуская глаза, отвечали односложно. В доме Зэры, где занавески колыхались от ветра, она, в простом платье, с длинными косами, улыбнулась ему, ответив спокойным голосом:

— Полковник? Не знаю, синьор. Много гостей приходит и уходит.

Марио, чувствуя бессилие, обошёл таверны, где итальянские солдаты пили вино, но бармен, толстый, с потным лицом, пожал плечами:

— Лоренцо? Не видел. Может, у девушек на окраине.

К полудню Марио вернулся в штаб, его рубашка промокла, лицо выражало усталость. Грациани, увидев его, шагнул вперёд:

— Ну, Марио? Где он?

Марио, опустив голову, ответил тихим голосом:

— Командующий, его нигде нет. Квартира пуста, рынок молчит, окраины тоже. Никто не видел.

Грациани, сжав челюсти, ударил кулаком по столу:

— Нигде? Лоренцо не мог исчезнуть! Альберто, созови всех офицеров! Мы обыщем каждый угол!

Риччи, стоя у двери, кивнул, сказав неуверенным тоном:

— Командующий, я отправлю патрули в Массауа. Может, он там?

Грациани, повернувшись, рявкнул, лицо покраснело:

— Массауа? Он не уехал бы без приказа! Найдите его, или я разнесу этот город!

В порту Массауа, где жара была невыносимой, а море лениво плескалось, эритрейские носильщики перегружали ящики, их лица блестели от пота. Патрули, отправленные Риччи, расспрашивали рабочих, но те качали головами, избегая взглядов. Один, молодой, с худыми руками, пробормотал на тигре:

— Итальянцы ищут своего.

В Асмэре Зэра сидела в своём доме, её пальцы теребили край платья, глаза бегали по комнате. Соседка, Фатима, вошла к ней:

— Зэра, город стоит на ушах. Итальянцы ищут полковника. Патрули стучат во все двери.

Зэра, сохраняя спокойствие, ответила ей спокойно, но ее пальцы дрожали:

— Фатима, я ничего не знаю. Пусть ищут. У нас свои заботы.

Фатима, прищурившись, добавила:

— Будь осторожна, девочка. Если они узнают, то не пощадят. Слухи уже ползут по городу.

В лавке Мэазы, за мешками кофе, где зёрна лежали в холщовых мешках, собрались Абраха и Тэкле. Тэкле, нервно оглядываясь, шепнул дрожащим голосом:

— Мэаза, патрули повсюду. Если они дойдут до нас, мы пропали.

Мэаза, сортируя зёрна, ответил:

— Тэкле, хватит ныть! Деньги у нас, дело сделано. Работай и молчи.

Абраха, стоя у двери, добавил:

— Тэкле, держи свой язык за зубами.

Тэкле, сглотнув, посмотрел в пол, его худые пальцы теребили рубаху:

— Я думаю о семье, Абраха. Если итальянцы узнают, что будет с детьми?

Мэаза, хлопнув по столу, сказал:

— Семья будет жить, если мы не будем делать глупостей! Думай о деле, а не о страхе.

В Абиссинии ночь опустилась на холмы, укрыв хижину тьмой. Чекисты готовили переправку Лоренцо глубже в лес, где тропы, узкие и заросшие, вели к другому лагерю, скрытому в чаще. Лоренцо, ослабевший, но не сломленный, кричал:

— Вы ничего не получите! Грациани уже идёт за мной, и вы все поплатитесь!

Григорий, связывая его руки туже, ответил:

— Пусть идёт, полковник. Здесь он найдёт только деревья да горы.

Павел, проверяя тропу, добавил:

— Местные лазутчики могут быть близко. Надо спешить, или мы потеряем его.

Алексей кивнул, его глаза бегали по зарослям:

— Тропа чиста. К утру будем в лагере.

Лоренцо, дёрнувшись, плюнул на циновку:

— Вы думаете, я сломаюсь? Я скорее умру, чем предам!

Григорий, поднеся миску с чечевицей, ответил:

— Умирать не надо, полковник. Ешь, или сил не хватит даже кричать.

В Асмэре патрули продолжали обход. На рынке слухи росли: кто-то шептался о местных, кто-то — о нападении абиссинцев. Грациани в штабе стоял у окна, его тяжелый взгляд скользил по городу. Он думал о Лоренцо, о их службе, о том, как друг спас ему жизнь в Ливии, прикрыв от пули. Он позвал Риччи:

— Альберто, удвой патрули. Проверьте дороги к границе. Лоренцо где-то там.

Риччи, кивнув, ответил усталым голосом:

— Командующий, мы делаем всё что можем. Но город молчит. Может, он в Абиссинии?

Грациани, сжав кулаки, повернулся, глаза горели яростью:

— Абиссиния? Тогда мы найдём его, даже если придётся сжечь ее полностью!

Глава 15

Холмы Альто-дель-Вьенто, 17 февраля 1936 года, встречали рассвет тусклым светом, что лился на каменистую землю, покрытую колючими кустами и редкими оливами, чьи ветви гнулись под резким ветром, поднимавшим облака пыли. Окопы, вырытые в твёрдой почве, вились по склонам, где республиканцы, около четырёх тысяч бойцов, готовились к долгому сражению. Их лица, покрытые грязью, выражали решимость; винтовки, как потёртые, так и новые, лежали рядом, а в тылу, за холмом, урчали моторы советских танков. Среди бойцов была тысяча советских добровольцев, пехотинцев, танкистов и артиллеристов.

Напротив, на высотах, фалангисты, тоже около четырёх тысяч, с португальскими наёмниками и немецкими специалистами из Легиона «Кондор», укрепляли позиции: пулемёты MG-34, за мешками с песком, смотрели вниз; противотанковые пушки Pak 36, укрытые кустами, ждали своей цели.

Все готовились. Майор Фернандо Агилар, с грубым лицом и тонким шрамом над губой, стоял в палатке у карты, его пальцы указывали на высоты. Советский солдат Виктор Рубцов, с короткими тёмными волосами, проверял автомат. Анархист Хулио Вентура, сжимал пистолет, его глаза горели верой в победу. Медсестра Селия Нуньес, стройная, с тёмными косами, перевязывала бойца, её движения были быстрыми и уверенными. Артиллерист Мигель Кордеро, заряжал гаубицу, поглядывая на небо. Фалангистский офицер Фелипе Ортега, стоял у пулемёта; португальский наёмник Луиш Баррос, худощавый, с ястребиным носом, держал винтовку; немецкий специалист Курт Шнайдер, осматривал пушку.

Фернандо, глядя на карту, сказал твердым голосом:

— Виктор, твои танки бьют по левому флангу. Там немцы с пулемётами. Если прорвёмся, то их линия треснет.

Виктор кивнул, поправляя ремень:

— Машины готовы, Фернандо. Пехота не должна идти вплотную, иначе пушки легко всех разорвут.

Фернандо повернулся к Хулио:

— Хулио, твои анархисты атакуют справа, где сидят португальцы. Они нестойкие, давите их.

Хулио, сжимая пистолет, ответил:

— Мои люди готовы, Фернандо. Мы их сметём.

Фернандо кивнул Мигелю:

— Мигель, твоя артиллерия начинает через час. Бей по их пулемётам.

Мигель, заряжая гаубицу, ответил:

— Снаряды на месте, майор.