Я – Товарищ Сталин 3 - Андрей Цуцаев

Селия, перевязывая бойца, сказала Мигелю тихо:

— Мигель, сколько ещё таких дней? Я едва держу бинты.

Мигель, глядя на неё, ответил:

— Селия, ты спасаешь жизни. Держись, мы все держимся.

На высотах Фелипе Ортега кричал Луишу:

— Держи позицию, Луиш! Если побежишь — я тебя сам пристрелю!

Луиш, стиснув зубы, ответил:

— Они идут тысячами, Фелипе! Мы не удержим!

Курт Шнайдер, стоя у пушки, сказал холодно:

— Спокойно, Баррос. Наши пулемёты их остановят.

Фелипе, сжав челюсти, ответил:

— Не указывай мне, немец. Мы сражаемся за Испанию.

В 6 утра первого дня республиканская артиллерия загрохотала. Снаряды рвались на высотах, разбрасывая камни и пыль. Окопы фалангистов дрожали, крики раненых раздавались в дыму. Курт крикнул в рацию:

— Переместите MG-34 назад! Их гаубицы бьют точно по ним!

Луиш, прижавшись к земле, сказал Фелипе:

— Они слишком близко! Мы не выстоим!

Фелипе, ударив его по плечу, крикнул:

— Стреляй, или я тебя первого прикончу!

Советские танки двинулись вперед, лязгая гусеницами. Пехота бежала за ними, укрываясь за бронёй. Немецкая пушка ударила по головному танку, пробив его. Машина вспыхнула, экипаж выбираясь из танка, погиб под пулемётами. Виктор крикнул по рации:

— Пехота, ближе! Прикройте нас!

Фернандо, с винтовкой, крикнул:

— Вперёд, товарищи! За свободу!

Республиканцы бросились в атаку, пули свистели, а гранаты рвались. Хулио вёл анархистов на португальцев. Молодой наёмник побежал, но Хулио выстрелил:

— Стойте, или никто не уйдёт!

Селия, таща раненого, крикнула Мигелю:

— Мигель, бей по их пушкам!

Мигель, у гаубицы, ответил:

— Вижу цель, Селия!

Снаряд разнёс немецкую пушку, Курт упал, кровь залила его форму. Луиш, бросив винтовку, поднял руки:

— Не стреляйте! Я сдаюсь!

Хулио, с окровавленным лицом, шагнул к нему:

— Поздно, португалец.

Выстрел оборвал жизнь Луиша. Португальцы побежали, республиканцы преследовали их, вонзая штыки в спины.

Фернандо, стоя на склоне, крикнул:

— Держите линию! Не дайте им уйти!

Немецкий самолёт, пикируя, сбросил бомбы, взрыв разметал бойцов. Мигель, у зенитки, открыл огонь, но самолёт ушёл.

К вечеру первого дня бой не утих. Фалангисты перегруппировались, их контратака ударила по правому флангу. Немецкий пулемётчик Отто Шульц, стрелял из MG-34, пока граната, брошенная Луисом Фернандесом, не разорвалась рядом. Отто рухнул убитый.

Фернандо, пробираясь через окопы, крикнул бойцу Франсиско Молина:

— Франсиско, держи фланг! Не дай им прорваться!

Франсиско, стиснув зубы, кивнул:

— Понял, майор. Мы стоим, держимся.

Анархист Томас Рамирес, вёл своих людей, крича:

— Вперёд, товарищи! Португальцы уже бегут!

Португальский наёмник Жозе Алмейда, споткнулся и попытался встать, но пуля Томаса попала ему в спину. Жозе упал, теперь уже замертво.

На второй день пыль сменилась мелким дождём, земля стала скользкой и грязной. Фалангисты, под командованием офицера Альфонсо Кастро, контратаковали. Альфонсо крикнул пулемётчику Педро Рохасу:

— Педро, бей по их танкам! Не дай им подняться наверх!

Педро, у MG-34, ответил:

— Их слишком много, Альфонсо! Пушки не справляются!

Республиканцы держали позиции. Виктор крикнул наводчику:

— Цель справа, огонь!

Снаряд разнёс пулемётное гнездо, фалангисты разбежались. Фернандо, увидев это, крикнул:

— Виктор, дави их! Мы следуем за вами!

К полудню второго дня португальские наёмники начали дезертировать. Наёмник Антонио Перейра, бросил винтовку:

— Я не подыхать приехал за ваши деньги!

Республиканец Диего Моралес, догнав его, ударил штыком в спину. Кровь Антонио окрасила форму, он перестал дышать.

Селия, таща раненого, крикнула Мигелю:

— Мигель, ещё один! Помоги!

Мигель, у гаубицы, ответил:

— Держись, Селия! Я бью по их позициям!

Снаряд разнёс окоп фалангистов, обломки полетели в воздух.

К вечеру второго дня высота оставалась спорной. Фалангисты, потеряв сотни, держались за счёт немецких наёмников. Немецкий специалист Ханс Вольфсон, крикнул Альфонсо:

— Их танки прорывают фланг! Перегруппируйтесь!

Альфонсо, раненый, с окровавленной рукой, ответил:

— Мы не сдадим высоту, Ханс! Стреляйте!

На третий день дождь усилился, окопы превратились в сплошную грязь. Республиканцы, измотанные, но решительные, пошли в новую атаку. Фернандо, пробираясь через грязь, крикнул Хулио:

— Хулио, бери своих, идите через овраг! Там их меньше!

Хулио кивнул, ведя анархистов:

— Понял, Фернандо. Мы прорвёмся!

Анархист Луис Гомес, крикнул товарищу Хорхе Лопесу:

— Хорхе, держись ближе! Они стреляют из кустов!

Хорхе ответил:

— Вижу, Луис!

Пуля попала Хорхе в плечо, он упал и закричал. Селия, подбежав, начала его перевязывать:

— Хорхе, не двигайся! Я тебя вытащу!

К вечеру четвёртого дня республиканцы захватили высоту. Фалангисты, потеряв сотни, отступили, многие попали в плен. Пленный фалангист Рафаэль Корреа, сказал Карлосу:

— Я не хотел воевать. Меня заставили.

Карлос ответил:

— Поздно, Рафаэль. Надо было выбирать сторону раньше.

* * *

В кремлёвском кабинете, где тяжёлые шторы пропускали лишь узкие полосы утреннего света, лившегося на дубовый стол, покрытый зелёным сукном, Сергей сидел в кресле, его пальцы постукивали по подлокотнику. Его разум, наполненный знаниями XXI века, был полон тревог: он знал, что Гитлер приведёт мир к катастрофе, но знал и о Канарисе, главе Абвера, чьё недоверие к фюреру могло стать ключом к разрешению проблемы.

Дверь отворилась, и вошёл Павел Судоплатов. Сергей указал на стул, напротив.

— Садись, Павел Анатольевич. Есть серьезный разговор.

Судоплатов сел, его глаза внимательно следили за вождём. Он кивнул:

— Слушаю, товарищ Сталин.

Сергей помолчал, глядя на бумаги, словно взвешивая слова. Его пальцы перестали постукивать, он поднял взгляд:

— Нам нужно поговорить о Германии. О Канарисе. Что ты можешь о нем рассказать?

Судоплатов, не меняя выражения лица, ответил:

— Вильгельм Канарис, глава Абвера. Хитёр, осторожен. Его люди работают в Москве, но мы их давно отслеживаем. Что конкретно вас интересует?

Сергей наклонился ближе, голос стал тише:

— Канарис не любит Гитлера. Я знаю это. Он может быть полезен. Есть у нас кто-то рядом с ним? Агенты, которые могут говорить с ним напрямую?

Судоплатов задумался, его пальцы слегка сжали подлокотник стула. Он ответил, говоря медленно:

— Прямых агентов рядом с Канарисом нет, товарищ Сталин. Он слишком закрыт, его круг узок. Но… — он сделал паузу, — есть человек в шведском посольстве в Берлине. Он работает на нас. Тайно.

Сергей прищурился, его глаза сверкнули интересом:

— Шведское посольство? Расскажи.

Судоплатов продолжил:

— Наш человек — сотрудник посольства, в очень хороших отношениях с послом. Он не знает Канариса лично, но Канарис общается со шведским послом. Они встречались несколько раз — неофициально, на приёмах. Посол нейтрален, но Канарис ему доверяет. Можно попробовать прощупать почву через