Помещик 2 - Михаил Шерр

— Ну это же будет не часто. Я была просто на седьмом небе. Никогда не думала, что такое возможно.

На этой почтовой станции мы расстались, договорившись о встречи через два дня в Москве, в гостинице отставного подполковника. Анна поехала к своей матушке, а я на образцовую ферму Московского общества сельского хозяйства в Бутырках.

Ферма была расположена прямо за Бутырской заставой Москвы и она была наглядной демонстрацией роли личности в истории.

После смерти профессора Павлова и особенно Николая Николаевича Муравьева, для фермы началась черная полоса. Она конечно продолжает работать, но без муравьевских денег за несколько недель сразу же захирело КРС-ное отделение, мотором деятельности которого был покойный генерал.

Его трое старших сыновей служат, успешно продвигаясь на государственных постах, четвертый сын ученый и писатель. Так что заканчивать дела отца выпало на долю младшего сына Сергея.

Когда я приехал, почти все поголовье уже было продано, от былого молочного стада на ферме почти ничего не осталось. Но обещанные мне три коровы и два быка, ждали меня.

Один из них был хорош. По всем признакам этот бычара должен стать рекордистом, от него уже был получен приплод, который начал давать молоко…

Сергей Николаевич пригласил меня на обед. Он определенно чувствовал себя не в своей тарелке и попытался объяснить мне почему так все произошло.

— Ферма в Бутырках держалась исключительно на энтузиазме и деньгах нашего батюшки. Интересы моих братья, да и мои тоже, если вы, сударь, заметили, лежат немного в других областях. Да и наши финансы оказались не в столь блестящем состоянии, чтобы продолжать содержать ферму, — Сергей Николаевич явно нервничал.

Ему было вероятно крайне неприятно объяснять почему ни он, ни братья, не желают продолжать дело отца.

— Поэтому мы вынуждены были продать почти всё поголовье. Пантелей Петров последние годы был одним из ближайших помощников Николай Николаевича и я естественно не могу отказать в его просьбе, — улыбка тронула губы младшего Муравьева. — Не знаю чем вы, сударь, его так очаровали, но лично мне будет приятно если дело нашего батюшки будет продолжено. Поэтому я продаю вам Кудряша. Это последнее время был любимый бык батюшки. Он на него возлагал большие надежды.

За трех коров и двух быков я выложил триста рублей. это сейчас бешеные деньги, обычная корова идет самое большое рублей за пятнадцать. Со слов Пантелея купленные коровы давали в пересчете на знакомые мне литры по пять-шесть тысяч в год. Все три были третьим отелом и стельные.

Бык Кудряш Пантелея приветствовал радостным гулом и маханием головы. Но когда Пантелей подошел он успокоился, дал погладить себя и взял у человека краюху хлеба.

Пантелей же от радости прослезился. И все ни как не мог отойти от быка.

— Пойдет дело, пойдет, — приговаривал он, гладя бычью морду.

Я конечно не суперспециалист в молочном деле, но считал, что это вполне достойный результат, коровы почти в самом соку и принесут еще не один приплод.

Все время моего нынешнего визита в Бутырки, я ломал себе голову, когда Пантелей сумел разглядеть во мне продолжателя дела Муравьева.

Я даже не мог вспомнить его во время моего первого визита в Бутырки, что собственно было и не мудрено. Моя голова была занята другим после беседы с отставным подполковником и все что было в тот день, я вспоминал как в каком-то тумане.

За сотню рублей Пантелей должен организовать перевозку моего приобретения в Сосновку, а я, поблагодарив за любезность Сергея Николаевича, направился к господину отставному подполковнику.

Он похоже ждал моего приезда и при том на той же лавочке в сквере.

— Я вас, сударь, жду уже несколько дней, — сказал Василий Николаевич вместо ответа на моё приветствие. — У меня для вас и плохие и хорошие новости. С чего прикажите начинать?

Отставной полковник неожиданно зло прищурился и начал буравить меня своим пронзительным взглядом. Я реально ощутил как его колючие глаза буквально впились в меня.

— С плохих естественно, Василий Николаевич, — не раздумывая ответил я.

— Это правильно, я тоже так предпочитаю, — удовлетворенно кивнул головой мой собеседник. — Ну так вот. Шансов выкупить вашего брата на самом деле нет, как и всех других офицеров. Причину такого интереса этого турка к русским офицерам, в ближайшее время выяснить не удастся, если вообще это возможно. Для этого надо его просто захватить в плен. Что, сударь, сами понимаете, — отставной подполковник развел руками.

Я решил не задавать вопросов и терпеливо ждать пока отставной подполковник выскажется.

Он сделал паузу и внимательно посмотрел на меня, вероятно ожидая от меня какой-то реакции на свои слова. Не дождавшись, отставной подполковник довольно хмыкнул и продолжил.

— Плохого больше ничего нет. Остальное на мой взгляд вполне приемлемо. Этот турок кость в горле у наибов Шамиля, даже сам имам недоволен им. Он ведет себя так, как хозяин в горах, нарушая при этом так называемые законы гор.

Отставной подполковник ехидно ухмыльнулся, видимо будучи не очень высокого мнения об этих пресловутых законах гор.

— И они будут очень довольны если он исчезнет. А с тем, кто поспособствует его исчезновению, горцы готовы и поторговаться. Свобода нескольких русских офицеров вполне приемлемая цена для них.

Самое удивительное, что я уже ожидал услышать не что такое. Но как это можно организовать?

Отставной подполковник еще раз окинул меня взором и довольно хмыкнув, продолжил.

— Перевалы уже закрыты снегом и особо в горах не разбежишься. За определенную сумму можно будет договориться, что небольшой отряд пройдет в нужное место и нападет на турка. Если это будут хорошие бойцы, то у них будет шанс. Потом, когда дело будет сделано, они уйдут с освобожденными офицерами.

Первая моя реакция была, что я слышу форменный бред. Небольшой отряд пройдет в нужное место и нападет на турка. Как все просто. Конечно я не сомневаюсь, что можно будет купить проход отряда через горы и он разгромит лагерь, или что там будет, этого турка. А потом благополучно уходит вместе с освобожденными русскими офицерами, среди которых мой брат.

Как все просто. А ведь мы не знаем толком ничего об этом турке, ни о его логове, ни о силах которые у него есть.

Но посмотрев на отставного подполковника, ожидающего моих вопросов или ответа на это сумасшедшее предложение, я совершенно неожиданно для себя сказал:

— Сколько и когда?

— Двадцать тысяч серебром