Фантастика 2025-57 - Елена Артемова

идеалист. Да, я умел находить для себя крайне неожиданные места. Одна полянка меж двух ручьев под можжевельничком чего стоила? Почему-то воспоминания о ней меня сейчас почти полностью успокоили. Совсем — не смогли. Мешала сотня с лишним людей, готовая превратиться в фарш прямо сейчас, но перед этим — превратить в тот же фарш как можно больше народу с противоположной стороны.

Дойдя до середины, почти по центру между двумя толпами, я понял, что сегодня Боги зачем-то решили снова дать мне шанс. Видимо, после заварухи с медведем, лимит на чудеса успел пополниться. Чуть правее за злыми лицами бойцов я разглядел приметные обводы премиального немецкого автомобиля марки «Мерседес-Бенц». В сто сороковом кузове. И длинной версии «Пульман». Не снижая скорости, как будто так и было задумано, я прошагал мимо качающихся и шумящих народных масс в сторону ретро-«Шестисотого». И уже на подходе заметил, что задняя дверь открывается и оттуда вылезет нога, толщиной с меня, в памятных штанах-карго. От сердца чуть отлегло.

Петя Глыба вышел из салона машины, глядя на меня без злобы и негатива — уже хорошо. Но и радости в его лице, выбитом молотком из гранитной плиты, тоже не было. Ну что ж, вполне логично. Большинство из вариантов развития событий щедро предлагали всем присутствующим на выбор — либо смерть, либо увечье, либо длительный труд на благо общества где-нибудь в бескрайних Мордовских или Чувашских лесах. Но руку он мне протянул первым:

— Привет, Волков. Как тут оказался?, — опять головинский стиль: ничего личного.

— Привет, Глыба. Приехал с певцом его друга забрать, который загулял малость. А тут — заповедник духов, как выяснилось. Мы договорились миром разойтись. Как думаешь, шансы еще есть?, — говорил негромко, прикуривая в процессе, а на последнем вопросе чуть качнул головой назад, указывая на страждущие толпы позади.

— Шансы есть всегда, Дима, — задумчиво начал Петя, обводя глазами всю панораму над моей головой, благо, рост ему вполне позволял.

— Сможешь отозвать своих, у кого личный счет к этим? Плохо может получиться, — уточнил я.

— Я могу хоть всех сразу забрать. Черти не порежут вас, если мы уедем?

— Сейчас и узнаем. Командуй, — сказал я и развернулся к чуть притихшим войскам.

— Братва!, — громко сказал Глыба, да так, что меня чуть не сдуло. Голосина у него, оказывается, был вполне под стать фигуре.

— Не стреляйте друг в друга!, — влез я неожиданно даже сам для себя с фразой известной песни моей ранней юности. Скептик и реалист обнялись с протяжным вздохом, прощаясь навсегда.

— Поздно приехали, Волк тут сам порешал, оказывается!, — с улыбкой продолжил Петя под всё нарастающие смешки с «нашей» стороны. Черно-рыжее воинство стояло недвижно. Ну хоть кричать по-своему перестали, и то вперед.

Народ стал неспешно грузиться по машинам. Отдельные группы, то ли из специально обученных, то ли тех самых, имеющих личные счеты, как наш Серега, двигались значительно медленнее.

— Ваха, — крикнул я. Против Глыбиного мой голос, конечно, не вывозил, но слышно было далеко, — уводи своих. Сегодня танцев не будет — только песни!

Из дверей раздалось несколько фраз, подхваченных группами чеченцев. Часть потянулась к геликам, часть — к крыльцу кафе.

— Лёня! Поехали, загостились!, — крикнул я еще раз. Все наши вышли и начали спускаться по ступенькам.

И тут зазвучал «Полет валькирий» Вагнера. Я потряс было головой, но не помогло — музыка явно звучала снаружи. Внутренний фаталист тоже растерянно разводил руками, показывая, что он тут вовсе ни при чем.

К площадке перед кафе подкатили и замерли три китайских, но больших внедорожника с ВАИшной символикой на капотах и бортах. А вслед за ними из переулка вырулил ярко-алый БРДМ-2, а прямо за ним — два одинаковых «Тигра» с какими-то странными башенками над кабинами. «Бардак» деликатно, насколько можно применить к нему это слово, подкатил почти к самому сто сороковому Глыбы и замер, некультурно выворотив тротуарный бордюр и уронив с невысокой, по грудь, тумбы заборчика вокруг кафе бетонную клумбу углом острого, скошенного наверх бронированного рыла. Музыка звучала так громко, что заглушала рокот движков всей группы. Петя Глыба выдал длинную фразу, которую мелодия немецкого композитора тоже перебивала, но не всю. Смысл сохранялся и без деталей. Богатырь выражал крайнее недоумение, граничащее с негодованием, интересовался подробностями личной жизни водителей и грядущим в принципе. Хотя цензурными в его монологе были, пожалуй, только предлоги и местоимения. Все, кто не успел рассесться по машинам, замерли. Башня БРДМ с каким-то свистом и щелчками повернулась в сторону остолбеневших чеченцев. Этот маневр повторили и странные конструкции на крышах «Тигров», стоявших по флангам. Брезентовые чехольчики, надетые на раструбы стволов, выглядели чистой воды издевательством.

Верхний люк приоткрылся, и оттуда высунулся по пояс незабываемый путешественник Артем Головин, в черном берете и с дымящейся сигарой в зубах. Я заметил краем глаза, что прибывшие со мной бойцы, кроме Лехи и двоих, так и стоявших возле замерших на месте артистов, заняли места за техникой, защелкав предохранителями на появившихся в руках у каждого коротких автоматах с толстыми стволами — видимо, для бесшумной стрельбы. Которая в свете приехавших с броней танковых пулеметов теряла всякую актуальность.

— Волков!, — Тёма умудрился выплюнуть мою фамилию как-то рядом с сигарой, отчего та опасно качнулась, но не выпала, — ты заколебал!

Глыба посмотрел на меня со странной смесью уважения и сочувствия. А я пошел к ярко-красному броневику. Кто-то же должен был уже прекратить это шапито? Почему бы и не я?

— Здоро́во, Тём!, — сказал я, подойдя, — вырубай патефон, мы все решили уже, разъезжаемся по домам.

— Ты за каким хреном вообще сюда сунулся, малахольный?, — Головин был спокоен, доходчив, весом и убедителен, как любой, наверное, человек, сидевший бы на броне под крупнокалиберным пулеметом.

— Приехали за другом Леонида Николаевича. Пришли, забрали и вышли, как положено. Выходим на крылечко, а тут во дворе — Куликово поле, версия 2.0. Хорошо, Глыбу увидел — с ним тоже договорились, народ собрался было расходиться, как вдруг вас надуло из-за холмов. Ты на чем-нибудь менее приметном по Москве принципиально не ездишь, я так понимаю?

— Если надо вынимать друзей от чехов, которых всемеро больше — нет, — отрезал Артем, — смотри, тут точно нормально все? Даже стре́льнуть не в кого?, — нет, определенно его чувство юмора было крайне своеобразным.

— Стре́льнуть-то, конечно, можно. Но тогда тут через