Весь Пол Андерсон в одном томе - Пол Андерсон

Хьялти, яростно крикнув:

— За эти слова ты поплатишься, потаскуха! — бросился на нее с ножом и, поймав за волосы, напрочь отсек девушке нос.

Она отшатнулась, зажимая рану. Плошка разбилась об пол и погасла. Кровь хлынула между ее пальцами.

— Ты вспомнишь меня, если кто придет к тебе, — глумился Хьялти. — Хотя мне кажется, что ни у кого не будет особого желания миловаться с тобой теперь.

Слишком ошеломленная, чтобы рыдать, она ответила:

— Но ведь я только хотела, чтобы ты остался со мной… Мне был никто не нужен… кроме тебя.

Ее голос, что был всегда таким милым, теперь звучал глухо и сдавленно.

Нож выпал у Хьялти из рук. Он замер на мгновение, осознав, к своему ужасу, что страх за конунга и собратьев по оружию превратили его в берсерка. Нагнувшись, он подобрал нож, чувствуя, что тот скоро снова понадобится, и вложил его в ножны, даже не стерев кровь.

— Никто не в состоянии думать обо всем сразу, — сказал он печально.

Хьялти попытался было поцеловать девушку, но та отпрянула в ужасе. А в Лейдре… в Лейдре все спали, ни о чем не подозревая. Воин вскочил в седло и поскакал прочь.

Вражеская дружина продвигалась довольно быстро и была уже далеко впереди него. Хьялти мчался, не разбирая дороги. Ветер ревел в ушах, проникая в легкие и кровь. Сполохи северного сияния словно бы заполнили его череп. Он вспомнил, что надо сделать крюк, чтобы остаться не замеченным врагами, или, того хуже, той воплощенной ночью, что шла с ними. Он добрался до частокола, окружавшего кварталы Лейдры, не потратив ни минуты попусту. Тут его конь пал замертво от бешеной скачки.

Ловко спрыгнув и перевернувшись через голову, он вскочил на ноги и закричал в небеса:

— Прими эту жертву, если желаешь!

Миновав дремлющую у ворот стражу, он вихрем помчался по переулкам Лейдры к ярко освещенным королевским палатам. Здесь он, подхватив головню среди тускло мерцавших угольков кострища, разворошил их так, что языки пламени взметнулись вверх, и закричал о приближении неприятеля.

Затем, выбежав за порог, бросился к другим домам города, призывая всех, кто приносил клятву верности конунгу Хрольфу, подняться и взяться за оружие. Старая песня о Бьярки вкладывает в его уста такие слова:

Гей, ратоборцы! В беде повелитель!

Каждый, кто конунгу друг и державе,

знай, что настала страда для схватки!

Хрольф, запасай понадежней оружье:

с моря подходят вражии рати,

град окружив, ощетинясь клинками.

Подать от Скульд, твоей сводной сестрицы,

злата в палатах твоих не умножит,

но возродит среди Скъёльдунгов распрю.

Знай, что пришел сюда Хьёрвард-предатель

силою трон захватить и державу,

Но не страшит нас ни смертью ни увечье —

только б отмстить бессердечной гадюке.

Знатные мужи! Иль забыли обеты,

что вы давали, от меда хмелея!

С яростью шквала долг верности Хрольфу

в битве заплатим: