Царство - CTEPX

"Пентакль" нанёс противнику весьма ощутимый урон, и командир "Ангела Денницы" не продолжил обмениваться любезностями, а сменил тактику. Какими бы крепкими ни были ударные крейсеры космического десанта, но всему есть предел.

К тому времени борта и того, и другого корабля напоминали больше лунную поверхность с раскалёнными кратерами, о зенитных пушках можно даже не вспоминать, а поэтому абордаж не заставил себя ждать. К "Пентаклю" потянулась вереница челноков и десантных капсул. "Ангел Денницы" сбавил ход, лёг на новый курс и отстал от цели. Теперь космическим десантникам, словно жукам-короедам, предстояло пожрать "Пентакль" изнутри, оставив только мёртвую оболочку.

На другом краю звёздного полотна боевая баржа "Милосердие Ангела Смерти" при поддержке фрегатов сражалась с Белами-Ки. Станция походила на стержень, с нанизанным на нём кольцами, но главное не форма, а то, что и пушек, и ракетных шахт у Белами-Ки столько, что равноценно всей эскадре имперского флота, которая вела сейчас бой с друкари.

Однако были и слабые стороны. Изящность и хрупкость конструкции обернулась против. Если не задаться целью — атаковать Белами-Ки в самое сердце, то канониры с одного конца протяжённого стержня не видели то, что происходит на другом. Туда-то Рыцари и направились.

Фрегаты поливали Белами-Ки огнём с предельной дистанции, а вот баржа приближалась, пользуясь тем, что вражеские снаряды подрывались, не преодолевая пузырь пустотного щита, а ракетами занимались истребители-перехватчики "Ксифоны".

Если бы не техника, ход сражения не менялся бы бесконечно долго, хотя бы даже до того мига, когда Бог-Император поднимется с Золотого Трона, но приблизительно через час пустотные щиты боевой баржи пали, чтобы дать время охладить генераторы.

Другое дело, что "Милосердие" успело подойти к цели на дистанцию эффективного пуска торпед.

Со стороны последствия попадания по Белами-Ки выглядели так, словно огромную сигарету космической станции подпалили. Несколько затяжек, и оставалось только стряхнуть пепел. Белами-Ки лишилась двигателей, артиллерийских платформ, ракетных шахт, нескольких грузовых отсеков с одного конца, конструкция не выдержала, и кольцо жилой зоны сорвалось с креплений, отправившись в самостоятельное странствие по звёздному морю. В этот миг боевая баржа дала последний залп из макроорудий и бомбард, а потом запустила торпеды только уже не с взрывчаткой или мелта-зарядами, а с абордажными командами.

В отличие от предыдущих описанных эпизодов, пустотный бой ударного крейсера "Трансформация Клинка" и сферы круутов был скоротечным. Вовсе не потому, что сфера превратила небольшой в сравнении с ней звездолёт в воспоминание одновременным пуском десятков ракет. На самом деле столько боеприпасов и не было.

Стоит вспомнить, в каком состоянии этот корабль нашли представители вольного торговца, и ничему уже не удивляться.

Тогда сфера пережила тяжелейшее столкновение с орками, её обездвижили, повредили системы жизнеобеспечения, отсеки с продовольствием. Крууты были вынуждены поедать друг друга, самоуничтожились бы вовсе, появись Котар с Авраамом позже.

Специалисты Георга восстановили подвижность, привели в порядок системы регенерации воздуха и очистки воды, но не привели корабль в боеготовность. Где бы им достать ракеты инопланетного производства?

Теперь эта недоработка обошлась настолько дорого, насколько это вообще возможно. "Трансформация Клинка" пережила обстрел, а потом, когда стало ясно, что следующего не будет, била по сфере в упор без всякой опаски получить сдачи. Командир "Трансформации" дал приказ идти на абордаж только чтобы выиграть время.

9

Сфера полыхала, пожары охватывали всё больше и больше отсеков, и никакие системы пожаротушения с бедой не справлялись. Удивительно, что сфера не развалилась много лет назад, но, кажется, это трагическое событие всё равно вот-вот наступит.

Языки пламени добрались до Священного Леса, — рекреационной зоны на борту. Место, где появлялась новая жизнь, было завоевано смертью, её самыми верными слугами.

— Здесь мы стоим, здесь мы и останемся!

Боевой клич Рыцарей Некоронованных раздавался там и тут. В адских условиях разгула огненной стихии он звучал даже безумнее, чем на борту летающей гробницы некронов. Когда-то его придумали для верных защитников, с этими словами на устах гибли те, кто сражался за миры Империума, теперь же страшные выкрики предупреждали круутов о том, что кровожадные убийцы рядом, что они не пожалеют ни женщин, ни детей.

Каш'таб только-только перестал видеть в людях угрозу и обман, как иллюзии осыпались осколками так же легко, как разбитое булыжником стекло.

— Смерть чужакам! — выкрикивали страшные громады со стальными шкурами.

— Смерть чужакам! — кричал и Каш'таб, отправившись с личной гвардией в последний бой.

Кричал не на готике, а щелчками и пересвистом родного языка.

Посреди выжженных холмов и полыхающих деревьев, иссушенных ручьёв и облаков дыма лёгкая пехота круутов сошлась с тяжёлой пехотой Рыцарей Некоронованных. Итог заведомо ясен, но никто не отступил. Крууты защищали свой дом и семьи, враги же не предлагали ничего, кроме смерти.

Импульсные винтовки сияли ослепительным белым светом, заряды прошивали и ростовые щиты кровожадных убийц, и их крепкие доспехи, но лишь немногие пали, в то время как крууты один за другим превращались в кровавый туман.

Человечество породило на свет таких чудовищ, с которыми сравнятся далеко не все демоны.

И некогда провожать умирающих на тот свет — Каш'таб рвался в ближний бой, чтобы забрать с собой хотя бы одного убийцу в серо-голубых доспехах. Вождь круутов выхватил из ножен подарок вольного торговца — силовой кинжал — и запрыгнул на покосившийся ствол обглоданного пламенем дерева. Раздался треск, ствол бы точно переломился, но Каш'таб успел разбежаться, прыгнуть и взмыть в воздух. Он собирался заколоть врага ударом в голову, когда тот сверхъестественным образом почувствовал опасность и сбил круута взмахом щита.

Каш'таб покатился по земле, извалявшись в прахе и пепле, но быстро вскочил и вновь помчался к цели. Шаг, другой, резкое уклонение, и только жадные зубы цепного меча пролетели перед клювом. Каш'таб, в свою очередь, ударил убийцу кинжалом под подбородок, а потом тут же молниеносным движением вонзил сверкающее лезвие в алую линзу визора.

Мертвец едва не раздавил круута, когда повалился сначала на колени, а потом и уткнулся мордой в землю. Тут-то Каш'таб и понял, что окружён, что он, его племя, все они проиграли. Вождь вскинул кинжал и указал остриём на каждую громаду поблизости.

— Кто следующий?! — рявкнул он на чистом низком готике.

Следующим был воин со следами когтей на наличнике шлема, с вмятинами на кирасе и с оплавленным плазмой наплечником. Он выхватил из кобуры болт-пистолет и покончил с круутом. Обезглавленное тело отважного воина