Возвращение Безумного Бога 11 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

— Он пытается нас запечатать! — воскликнула Айсштиль, — Это похоже на…

— Да, — мрачно кивнул я, — Техника божественного запечатывания. Но что-то здесь не так…

Лес вокруг нас продолжал страдать от непрекращающейся атаки. Каждый снаряд, что не попадал в наш купол, оставлял после себя новые разрушения. Светящиеся растения гибли десятками, и их молчаливый крик становился все громче. Но они по-прежнему не пытались нам навредить — словно понимали, что мы не виноваты в этом хаосе.

— Используй свою метель, — вдруг сказал я, когда в голове наконец сложился план.

— Но я уже пробовала, — она бросила на меня недоуменный взгляд, — Это не сработало. Моя сенсорика не может его засечь.

— Просто сделай это, Айси. Доверься мне.

Она кивнула. Воздух вокруг нас наполнился танцующими снежинками — тысячи крошечных кристаллов льда закружились в сложном танце. К каждой из них я прикрепил крошечную частицу Бездны — настолько малую, что она была практически неощутима. Даже опытный маг не заметил бы такого вмешательства.

Я вглядывался в этот снежный вихрь, позволяя своему сознанию раствориться в потоке информации. Каждая снежинка была крошечным разведчиком, каждая частица Бездны — микроскопическим сенсором, способным заглянуть за грань реальности.

И вот… есть! Темный силуэт на долю секунды показался из тени раскидистого дуба — противник готовился к новой атаке. Мгновение — и Чёрная молния Бездны сорвалась с моих пальцев, точно поражая цель. В последний момент я словно почуял всплеск удивления со стороны противника — он явно не ожидал, что его обнаружат.

Глухой удар — и неизвестный рухнул на землю. Град атак мгновенно прекратился, а сотканная вокруг нас энергетическая сеть распалась, осыпавшись искрами.

— Вот оно что, — процедил я, опуская ледяной купол, — Как я и думал, он использовал Тени, чтобы следить за нами. Кажется, создавал копии своих атак из каждого теневого кармана…

— Тени? — повернулась ко мне Айсштиль, и в её глазах мелькнуло понимание, — Неужели… та самая техника Ноктуса? Но кто мог…

— Верно, — кивнул я, — Того, кто скрыт в Тенях, почти невозможно заметить. Но и атаковать напрямую он не может — техника требует полного слияния с тенью. Ему нужно вылезти хоть на долю секунды, чтобы использовать атакующее заклинание. И на этом я его и подловил благодаря твоей метели… Бездна почувствовала момент, когда он разорвал связь с Тенью.

С земли тем временем поднялась массивная фигура в дымящихся доспехах. Латы, почерневшие от удара Бездны, потрескивали от остаточной энергии. Но их владелец, казалось, не обращал на это внимания.

— Ты? — я не смог скрыть удивления, узнав его. Судя по тому, как напряглась Айсштиль, она тоже узнала нашего таинственного противника.

— А ты-то откуда здесь взялся?

Это определенно был не Ноктус…

Лес вокруг затих, словно замер в ожидании. Даже светящиеся растения прекратили свой беззвучный плач, пораженные появлением этой фигуры. А он стоял, расправив плечи, и смотрел на нас сквозь прорези почерневшего шлема. В его взгляде читалась… насмешка. И предвкушение.

Глава 19

Небесный Чертог

Много тысячелетий назад

Небесный Чертог купался в золотом сиянии. Белоснежные облака клубились вокруг мраморных колонн, уходящих, казалось, в бесконечность. Сквозь прозрачный купол лился свет, отражаясь от полированного пола и создавая впечатление, будто боги парили в океане чистого золота.

Громовержец восседал на своем троне — массивная фигура, излучающая первозданную мощь. Его мускулистое тело было небрежно обернуто белоснежной тогой, оставляя обнаженной могучую грудь, покрытую старыми шрамами — следами битв с титанами. Длинные серебристые волосы спадали на плечи, а в бороде периодически проскакивали крошечные молнии. Он молча наблюдал за происходящим, подперев подбородок массивным кулаком. Между его пальцами время от времени пробегали золотистые разряды — верный признак того, что повелитель богов недоволен.

За круглым столом собрались Верховные — древнейшие божества этого мира. Аймос, бог подземного мира, задумчиво вертел в руках свой двузубец из черного металла, украшенный черепами. Его бледное лицо казалось высеченным из мрамора, а в глазах плясали тени Мира Мертвых. Рядом с ним сидела его супруга Эгилия, богиня Подземных Рек — в строгом белом платье, расшитом звездами, с короной из созвездий над белоснежными волосами.

Айсштиль, как всегда, выглядела безупречно — серебристо-белое платье, струящееся подобно весеннему льду, длинные волосы цвета свежевыпавшего снега. Она внимательно слушала дебаты, время от времени создавая в воздухе крошечные снежинки — её способ справляться с раздражением.

Юная Лилия нервно теребила подол своего зеленого платья, расшитого цветами. Её волчьи ушки подергивались от волнения — она всегда чувствовала себя неуютно на таких собраниях.

Ноктус, развалившись в своем кресле с привычной небрежностью, успокаивающе похлопал её по плечу. Сам бог ночи выглядел так, словно только что проснулся — взъерошенные черные волосы, помятая темная туника, на сером лице — следы вчерашней пирушки.

Прочие Верховные Боги выглядели не сильно лучше — ведь большинство тоже присутствовало на этой самой пирушке, устроенной Ноктусом. А тут Громовержец созвал всех на срочный совет.

Вокруг на белоснежных трибунах расположились сотни младших божеств — духи природы, покровители ремесел, хранители традиций. Они перешептывались между собой, комментируя происходящее и делая ставки на исход дебатов.

И вот наступила тишина — Карнакс, бог войны и старший сын Громовержца, поднялся со своего места. Семь футов чистых мышц, закованных в доспехи из красной бронзы, покрытые древними рунами. Смуглая кожа испещрена ритуальными шрамами, складывающимися в узоры битв. Черные волосы заплетены в сотни косичек, украшенных черепами его врагов. На поясе — два меча: один из белого металла — Рассвет, второй из черного — Закат. Говорили, что эти клинки выкованы из первой и последней капель крови самого Хаоса.

Но самым впечатляющим было его лицо — словно высеченное из камня, с глубокими шрамами от когтей титана через левую щеку. Вместо левого глаза — золотой механизм, непрерывно вращающийся и анализирующий все вокруг. Это был подарок Бога-Кузнеца, взамен утраченного глаза. Правый глаз — насыщенного красного цвета, как свежая кровь. А когда Карнакс улыбался, в его улыбке читалось предвкушение новой битвы.

— Братья и сестры, — его голос прокатился по залу подобно раскату грома, — Я долго наблюдал за смертными. Слишком долго они купались в роскоши и благоденствии. Они забыли, что значит бороться за жизнь. Забыли вкус крови и пота. Превратились в избалованных детей, погрязших в пороках…

Он сделал паузу, обводя взглядом собрание. Его механический глаз щелкал и жужжал, подчеркивая каждое