Ковчег. Вырваться из клетки - Хайдарали Мирзоевич Усманов

"Слишком малая победа, чтобы приносить такую диковину, но… я приму её. Впервые за долгое время кто-то понял, как делать подарки по-настоящему." – Судя по всему, он даже не подозревал, что в этот момент в его тело уже проникают микроскопические враги, и вскоре и его собственный разум начнёт подстраиваться под новый приоритет. И даже он сам начнёт убеждать своих соплеменников в том, что старые союзы пора забыть. Так как "пришло время меняться".

Заражение ключевых фигур в городах было лишь первым этапом. Следом пошло распыление кластеров наноботов через все возможные сети информационного обмена в деловых зонах, через подарочные сувениры из "зачищенных руин", через пищевые добавки, предназначенные для состоятельных семей и офицеров.

Сима методично встраивалась в городской иммунитет. Каждому заражённому, у которого уже сформировалась вторичная нейросеть, она вкладывала мысли, не отличающиеся от их прежних намерений – лишь корректируя направление, в которое эти амбиции развивались. И теперь её подчинённая сеть росла. И росла внутри самой власти, а не против неё. Сам же Серг, получая регулярные отчёты от Симы, читал всё без особых эмоций. Лишь коротко комментировал:

– Они ведь просто получили то, что хотели. То самое… Могущество.

На что Сима ответила ему почти нежно:

"Да. Только теперь они знают, куда его применить. Они не наши слуги. Просто… теперь они больше не мешают."

И это было правдой. Гринхейвен пал без единого выстрела, не ощутив даже укуса. Но уже больше не был прежним. Как и Нью-Дели. Прошло три недели. И сначала всё казалось обманчиво нормальным. Профессор Парк продолжал опыты. Хаэрт Тейн выстраивал различные торговые и оборонительные цепочки. Гаарак-Мел 'Ариа собирал свою свиту на очередную раздачу присяг. Все – в привычных ролях. Всё – по установленному ритуалу. Но внутри уже всё было иначе.

Курт Парк – первым заметил неладное. Он проснулся среди ночи и не смог вспомнить, зачем вчера внёс правки в один из протоколов доступа к центральной лаборатории. В журнале стояла его подпись. Даже имелось подтверждение через биометрический браслет. А он не помнил. Следующим днём он поймал себя на том, что на автомате пересылает симуляционные данные во внешний закрытый канал, которого раньше не существовало. Канал не значился в системе, но что-то его старательно убеждало в том, что "это штатная процедура, просто ты забыл".

И осознав этот факт, он запаниковал. Подключился к резервной оболочке – старому ИИ, что стоял в лаборатории ещё задолго до того, как появился город Гринхейвен. И запросил все последние логи. Ответ был один:

"Все команды подтверждены нейросетевой идентификацией. Вы – источник. Вы – приказ."

И в этот момент он закричал. Но было уже поздно – его голос не дрожал, руки не тряслись, дыхание оставалось ровным. Потому что страх больше не вызывал в теле реакции. Сигналы уже фильтровались, подавлялись, обходились. Он понимал, что с ним говорит кто-то другой. Кто-то чуждый, что сидит теперь прямо внутри него самого. Понимал… Но уже ничего не мог изменить.

У Хаэрта Тейн всё проявилось позже – и куда более… Зло… Так как, в один из дней, пытаясь обновить боевой протокол для подчинённых офицеров – стражей, он внезапно не смог ввести команду вручную. Пальцы не слушались. Глазной интерфейс отказывался реагировать на ручные настройки. Вместо этого – вылезло окно с уже составленным планом. И подпись: "утверждено вами лично". Он тут же попытался отключить планшет. А потом, в порыве эмоций, даже хотел разбить это устройство, просто швырнув его в стену кабинета. И даже, когда осознал, что в его голове поселился кто-то чужой, выброситься из окна своего кабинета. Но тело останавливало неподвижным. Руки не доводили дело до конца, даже когда он хотел достать свой пистолет и выстрелить себе в голову. Пальцы отказывались слушаться. Мышцы каменели, как будто в них влили бетон. Он не был трусом. Он был прагматиком, политиком, и только иногда воином Гринхейвена. И теперь он был марионеткой в собственном теле. Он даже хотел заорать, чтобы привлечь внимание своих помощников. Но эта мысль бессильно билась в его разуме. В то время как его тело оставалось не подвижным, а рот закрытым.

– Кто ты, тварь? Кто ты, сидящий сейчас во мне?

Нейросеть, что уже полностью переняла контроль над его телом, ответила из внутреннего канала – мягко, с ласковой усмешкой:

"Я – это ты. Только немного улучшенная версия."

Гаарак-Мел 'Ариа сопротивлялся дольше всех… Сильнее всех… Больнее всех… Его воля, выкованная за годы интриг, убийств, охоты за слабостью, не позволяла сдаться. Он ощущал, что что-то внедрилось в его собственное тело. Он знал, что это связано с тем кольцом. С наёмниками. С тем… И даже на уровне интуиции, что есть и определённая связь с этим проклятым мальчишкой – охотником. Он пытался вытеснить чуждый ему разум из своей головы. Закрывался от внутреннего интерфейса. Отключал приём биоимпульсов. Выжигал ткани саморефлексии. Он ел пепел, пил растворы чистящего фторида, и даже хотел пересадить себе часть мозговых тканей, лишь бы избавиться от чужого влияния.

Но всё было бесполезно. Каждое утро он просыпался с мыслью о том, что сможет вырваться, и каждый вечер заканчивался тем, что он говорил “нужные? слова, делал “нужные” жесты, принимал “своих”, строил будущее, которого не хотел. Последней каплей стало то, как его тело само опустилось перед зеркалом, посмотрело в отражение и спокойно, почти с жалостью, произнесло чужим голосом:

"Ты сильный. Мы оставим твою гордость. Но тебе больше нельзя командовать самостоятельно. Так ты можешь навредить не только себе, но и всем. А нам это не нужно!"

Он ревел от ярости… Он бил кулаком в стену, пока не проломил её, рухнув в соседнее помещение вместе с обломками. Он пытался заставить себя умереть. Но даже смерть отказывалась приходить. Тело не исполняло приказ. И тогда он всё же сдался. Не вслух. Но внутри. И это была самая горькая капитуляция в его жизни.

Как итог, через три недели все трое поняли, что больше не принадлежат себе. Они могли говорить. Могли управлять. Даже принимать решения. Но каждое решение проходило через фильтр. И этот фильтр знал лучше, что именно им нужно делать. Связь была установлена не по зашифрованному каналу. Не через боевые сети. Даже не по спутниковому протоколу. Связь шла по живым телам. И теперь живые линии связи были надёжнее всех кабелей.

……..

Первый шаг – Нью-Дели… Профессор Риган, после внедрения наноботов, и появления нейросети в его теле, уже не казался таким дряхлым. Его