Тяжелый путь - Алексей Игоревич Ильин

Похоже, они нашли все трупы, которые я сам лично не видел, но прекрасно знал, что они были где-то возле хранилища. Да и наверняка до Моро уже дошла информация, что его драгоценное хранилище кто-то ограбил. И теперь мне очень интересно: Моро знал о том, что делает Клещёв в святая святых, или всё это произошло без его ведома? Это было очень важно для нашего, так сказать, дальнейшего сотрудничества.

О, а вот и сам Моро. Я притормозил в холле, поправив рубашку, чтобы никто не заметил драгоценные ножны, и подошёл к нему, глядя на перепалку между незнакомым мужчиной, голос которого мне показался знакомым, и очень строгой женщиной в возрасте, от интонаций в голосе которой даже у меня всё внутри начало переворачиваться. Моро стоял рядом с ними и пока не вмешивался.

Я встал чуть позади, ожидая, когда хозяин поместья освободится. Нужно узнать ещё до того, как я выйду отсюда, что здесь произошло, и сориентироваться, как вести себя с Джейсоном до моего вылета.

— То есть вы знали, что глава второй Гильдии Российской Республики находится здесь? — раздражённо повторил мужчина, глядя исключительно на свою собеседницу, потирая переносицу знакомым мне жестом. Я внимательно его разглядывал, внезапно вспомнив, что этот голос я слышал в спальне у Марины, когда к ней заявился офицер местной Службы Безопасности. А вот это уже становится действительно интересно. Хорошо, что я притормозил.

— Ну разумеется, я об этом знала, — женщина пренебрежительно смотрела на Виктора Маркелова. — Я как минимум умею читать. И, работая долгое время в России, я должна была знать не только верхушку всех Гильдий, но и тех, кто занимает в Гильдиях высокое положение. А здесь в мои обязанности входит лишь познакомиться со всеми моими сотрудниками и оценить их профессиональные качества при выполнении тех задач, для решения которых они были наняты. Даже с приглашёнными сотрудниками. Этот момент я изначально не понимала, но смирилась с прихотью своего нового работодателя.

— Госпожа Рерих, вам не кажется, что об этом вы должны были сообщить мне сразу, ещё утром? — процедил Виктор, пристально глядя на женщину.

— Лично вам я ничего не должна. К тому же вот это совершенно точно не входит в мои обязанности. Я должна следить за тем, чтобы мои сотрудники выполняли свою работу. И господин Гаранин с ней очень хорошо справлялся. Конкретно к нему у меня не было никаких претензий, — нравоучительным тоном ответила она. Мне почему-то даже начало казаться, что ей пошло бы быть учителем. По крайней мере, разговаривала она с Маркеловым как с недалёким и слегка умалишённым человеком, ну или как с ребёнком. И это очень чётко указывало на сферу её деятельности в прошлом. — Мы с ним поговорили, и он заверил меня, что находится на этом приёме по личным мотивам, и его визит никак не связан с его основной работой.

— То есть в моём особняке шатался убийца, а вы мне не сообщили? — тихо переспросил немного охреневший от такой новости Моро.

Значит, они вышли на Ромку. Надеюсь, он догадается спрятаться у меня в самолёте. Его хрен, кто рискнёт обыскивать, если, конечно, не захотят нарваться на иск от Гомельского и международный скандал местного разлива. Похоже, это именно та проблема, о которой говорил Андрей.

— Господин Моро, в вашем особняке шатались, как вы выразились, с десяток убийц. Например, я не понимаю, почему мы сейчас разговариваем с одним из них. Как низко пала фландрийская Служба Безопасности, — она поджала губы, а я теперь уже более внимательно пригляделся к этому Виктору, который после её слов так громко скрипнул зубами, что мне даже стало его немного жалко. Услуги хорошего стоматолога во Фландрии — это очень дорого.

— Вот вы вообще в это не лезьте! — рявкнул Маркелов, выходя из себя. — Личные дела вашего старшего официанта, которого вы покрываете, сейчас лежат на заднем дворе в количестве восьми штук в чёрных мешках, поэтому вам лучше начать уже сотрудничать…

— Вы о тех несчастных? Да, я видела. Но это не его работа, — фыркнула женщина. — Это работа мясника с проблемами с психикой. А у Романа есть стиль, и он бы не опустился до этого практически ритуального убийства. Вы же видели, как были сложены тела?

— Да вам-то откуда знать, как работают наёмники, Гертруда Фридриховна? — прошипел Маркелов, не сводя злобного взгляда с женщины.

— Потому что я больше тридцати лет проработала психологом, учителем и воспитателем в различных школах и детских приютах, где в большинстве своём обучались нестабильные маги и очень трудные подростки. И я очень хорошо выполняла свою работу. По крайней мере, мои воспитанники находили в себе силы выбраться из затягивающего их болота и не быть на побегушках у какой-нибудь Гильдии. Вы в моё поле зрения в своё время не попали. Жаль. Мне кажется, из вас можно было сделать подобие человека, — немного надменно произнесла эта Гертруда Фридриховна. Мне кажется, она Маркелова сейчас добила. По крайней мере, у него явно дёрнулось плечо. Я усмехнулся, глядя на часы. Осталось семь минут. В принципе, ещё успеваю.

— Хватит меня оскорблять, — спокойно проговорил Виктор, доставая какую-то бумагу из папки, которую сжимал в руках. — И вам ничего не известно о моей жизни.

— Я не просто психолог, а эмпатик. Можете спросить у вашей супруги, что это такое, если до сих пор этого не сделали. А вы глубоко несчастный человек, мне даже вас немного жаль, — сочувственно проговорила Рерих. — Я даже могу дать вам один маленький и абсолютно бесплатный совет: живите уже своей жизнью, вы всё равно им никогда не станете.

— Да что вы несёте? — похоже, они уже забыли, о чём говорили изначально, и даже о присутствии Моро, который всё ещё стоял, не произнося ни слова, рядом с ними.

— Да, бросьте, Виктор. Вы копируете его движения, также одеваетесь, да даже пытаетесь говорить, как он. Вы его девушку увели, насколько мне известно. Такая большая и внезапно вспыхнувшая любовь? Здесь даже эмптиком и психологом не нужно быть, чтобы это увидеть, — выдохнула она. — Возможно, вы это делаете даже неосознанно, так что обратите на это внимание. И да, господин Моро, я увольняюсь. Я вспомнила, почему мне, оказывается, нравилась моя работа, — с этими словами Гертруда