Тяжелый путь - Алексей Игоревич Ильин

повторить это на практике. Надеюсь, этой мошенницы хватит для воплощения всех моих фантазий, — злобно проговорил он, открывая верхний шкаф, куда Егор засунул артефакт, чуть ли не выставив его на самом видном месте.

— Рома, тебе уходить надо. И не трогай её, у неё выхода не было на самом деле, — выдохнул Дубов, подходя к Гаранину со спины. Тот медленно повернулся и пристально посмотрел Егору в глаза.

— Мой тебе совет, найди себе другую подружку, — тихо ответил Роман. — Я услышал одну интересную информацию, пока пробирался сюда. Она не только меня подставила, но и Вэн утащила следом за мной. А я ведь её не убил, хотя должен был. Так что, Егор, извини, но такое не прощается.

— Как она Ванду вообще сюда приплела? Я не могу понять…

— Бабушка Ванды, Агнешка Вишневецкая, мошенница, которая больше двадцати лет проработала в Гильдии, подняв её в своё время на второе место. Потом она ушла в свободное плаванье, в котором нашла и вырастила эту тварь, — выплюнул Гаранин, вытаскивая артефакт и ставя его на стол. — Ванда, если что, не знает о том, чем промышляла до последнего года её бабуля. Да к чёрту всё!

Сделав резкое движение, Роман потоком грубой силы разорвал все связующие чары, которые наложил в детстве, делая из уникального артефакта обычную красивую статуэтку. Его источник после ночи, проведённой с Вандой, был полностью спокоен, как никогда ранее, поэтому он смог, даже не думая, отмерить необходимое количество энергии для этого действия. Повертев в руках статуэтку, Гаранин бросил её на стол и повернулся к Егору.

— Выкинь его, а мне пора своих людей вытаскивать из этого капкана, — и Рома направился к двери.

— У тебя полчаса, — голос Егора догнал его в тот момент, когда Роман взялся за дверную ручку. — Мы улетаем ориентировочно через час. Но всё может измениться, учитывая обстоятельства.

— Я понял, — кивнул Роман. — Если не приду, значит, смог улететь со своими ребятами. — С этими словами он выбежал из комнаты, хлопнув многострадальной дверью.

Егор посмотрел внимательно на статуэтку волка и несколько раз моргнул, набирая номер Андрея.

— Что? — раздался голос Боброва.

— У нас не просто проблема, а полное ЧП, — выпалил Егор. — Помнишь Алину?

— Мошенницу, которая за тобой как собачка носилась? — ехидно уточнил Андрей.

— Её самую. Она сдала Гаранина, сказав, что на приёме он прикрывает Ванду. Там какая-то мутная история с её бабушкой. Не знаю, что насчёт Вишневецкой, но Романа ищут. Он очень дёрганный, злой и может в таком состоянии натворить кучу дел, — тихо добавил Дубов.

— Вот же дрянь, — протянул Бобров. — Она же ещё и меня этим подставила. Убью, если увижу, — очень мягко и вкрадчиво произнёс Андрей. — Где сейчас Гаранин?

— Ищет своих людей, как я понял. Он вооружён до зубов, взвинчен, но хотя бы додумался переодеться. Это правильно, его сейчас будут искать как официанта. Я ему сказал, что у него есть полчаса.

— Найди Ванду и собирайтесь. Как только найдём Эда с Димой, сразу же вылетаем.

Глава 11

Андрей вернулся в операторскую, просматривая камеры наблюдения, бесцеремонно выгнав из помещения местную охрану. Работающих камер было не слишком много, но и этого хватило, чтобы поработать над картинкой, вычищая всё, что относилось к работе первой и второй Российских Гильдий в общем и Романа в частности.

Работали гильдийцы вполне профессионально и практически не светились, но несколько довольно компрометирующих кадров ему удалось убрать. После звонка Егора он смотрел на изображение на мониторе и думал над тем, что делать дальше. Эта мошенница сильно его подставила, указав Маркелову на Гаранина и Ванду, информацию о которых он тщательно удалил из записей камер и изъял из предоставленных ему дел. Андрей, как и все остальные волки и начальник Службы Безопасности Российской Республики, был в курсе семейной истории Вишневецкой. Именно поэтому возникли некоторые трудности с её устройством на работу, когда это всё официально всплыло.

И если информация о Ванде дойдёт до Моро и её смогут опознать, то ограбление хранилища повесят на неё, чтобы хоть на ком-то отыграться. Это, если не учитывать тот факт, что она действительно вместе с Димой его ограбила. Масштаб катастрофы Андрею ещё не был известен, хранилище пока так и не смогли вскрыть, но Клещёв, которого эта парочка заперла внутри, говорит, что пропало абсолютно всё! То ли действительно они умудрились всё вынести, то ли Клещёв нагнетает, чтобы его побыстрее вытащили. Пока не вскроют хранилище, никто этого не поймёт.

А они его не вскроют, потому что Дима за что-то сильно разозлился на Моро и закрыл хранилище своей личной печатью. И это даже не печать Эдуарда, потому что Эд хоть и Великий Князь, о котором до сих пор ходят легенды, но он не глава Семьи. На что похоже попасть под пресс главы Семьи Лазаревых, Бобров не знал, Дима по какой-то причине ни разу им этого не продемонстрировал, хотя они вместе с Ваней его неоднократно провоцировали. Но Андрей подозревал, что ничего хорошего попавший под этот пресс не испытает. Ему даже было немного жаль Моро, который по собственному скудоумию во всё это зачем-то ввязался.

— Зайди в операторскую, — коротко бросил Андрей в трубку, приняв, наконец, окончательное решение о своих дальнейших действиях.

Пришлось ждать ещё несколько минут, когда Виктор соизволил к нему прийти. Не удивительно, Андрей максимально действовал ему на нервы последние пару часов, судя по всему, капитально испортив жизнь и отношения между ним и его коллегами.

— Что у вас? — дверь в операторскую открылась, и в помещение вошёл злой Маркелов. — Вы провели последние полчаса в тишине, и вам стало скучно, поэтому вы вспомнили обо мне и решили вновь начать указывать на мой непрофессионализм? — устало спросил он, остановившись возле стола, глядя на Боброва сверху вниз.

— Разумеется, я буду указывать на твой непрофессионализм, — проворковал Андрей, поворачивая к нему монитор. — Это кто? — он ткнул пальцем в слегка размытую фигуру старшего официанта.

— Не знаю, — внимательно посмотрев на изображение, проговорил Виктор.

— Ты издеваешься надо мной? — прищурился Бобров. — Ты специально хочешь выглядеть хуже, чем есть на самом деле?

— А вы? — прямо спросил Маркелов.

— Я и не скрывал своего отношения к