Космический инженер - Виктор Берс

А в углу громоздился массивный энергетический узел — сердце всей лаборатории. Серый металлический блок размером с небольшую комнату, увешанный кабелями, трубопроводами и контрольными панелями. На его корпусе красовался логотип "КорТех" и техническая маркировка: "Универсальный энергетический узел УЭУ-2400. Максимальная мощность: 50 мегаватт. Класс надежности: А+".

Алекс подошел к узлу и осторожно активировал диагностический режим, подключив свой портативный компьютер к сервисному порту. Дисплей замигал, показывая статус различных систем. Большинство индикаторов светились зеленым — энергоснабжение было отключено городскими службами, но сами системы оставались функциональными. Генераторы, трансформаторы, распределительные блоки — все было в рабочем состоянии.

— Отлично, — пробормотал он, доставая из рюкзака портативный мультитул и набор специальных адаптеров. — Посмотрим, что здесь можно восстановить.

Он провел в лаборатории несколько часов, составляя подробную опись оборудования и планируя будущие работы. Большинство приборов можно было отремонтировать, используя современные компоненты и немного изобретательности. Энергетический узел требовал более серьезного вмешательства, но основа была надежной.

Когда Алекс наконец покидал комплекс, в его голове уже сформировался четкий план. Эта лаборатория станет его секретной базой — местом, где он сможет работать над проектами, которые нельзя было реализовать в мастерской дяди. Здесь он будет проводить свои эксперименты.

Превращение заброшенной лаборатории в функциональную мастерскую заняло почти два месяца. Алекс работал по выходным и после школы, постепенно перетаскивая сюда оборудование и материалы. Некоторые вещи он покупал на барахолках нижних уровней — старые инструменты, демонтированные приборы, редкие компоненты, которые продавали бывшие техники обанкротившихся предприятий. Что-то находил в заброшенных складах того же промышленного района — целые ящики запчастей, оставленные при спешной эвакуации.

Самой сложной задачей оказалось восстановление энергоснабжения. Официально подключиться к городской сети было невозможно — слишком много вопросов от энергетических служб, слишком много документов, слишком высокий риск обнаружения. Но Алекс нашел другой способ, изучив архивные документы в библиотеке.

В старых технических журналах он обнаружил описания экспериментальных энергетических систем, которые использовали принцип резонансного захвата. Вместо прямого подключения к сети они "перехватывали" энергию из электромагнитных полей, создаваемых городской инфраструктурой — линиями электропередач, транспортными системами, промышленными установками. Технология была сложной и считалась непрактичной, но для его целей подходила идеально.

— Кристаллическая решетка должна быть точно настроена на частоту городских генераторов, — бормотал Алекс, склонившись над верстаком в своей новой мастерской. На его лице уже появились первые признаки подросткового возраста — голос иногда срывался, а руки стали длиннее и угловатее, что иногда мешало работе с мелкими деталями.

Он осторожно установил последний кристалл в самодельный резонатор. Устройство было размером с небольшой чемодан и выглядело как странная смесь древних технологий и современных компонентов. Основу составляла кристаллическая матрица из синтетических алмазов, окруженная сетью медных проводников и квантовых усилителей. Алекс потратил на компоненты почти все свои сбережения — три тысячи кредитов, но результат того стоил.

Резонатор заработал с первой попытки. Мягкое гудение наполнило мастерскую, а индикаторы энергоузла один за другим загорелись зеленым светом. Потолочные светильники ожили, заливая помещение ярким белым светом, а вентиляционная система включилась с тихим шумом.

— Да! — Алекс не смог сдержать торжествующий возглас, эхо которого отразилось от стен пустой лаборатории. — Работает!

Теперь у него была собственная лаборатория с неограниченным энергоснабжением и полной конфиденциальностью. Пора было переходить к настоящим экспериментам.

Первым серьезным проектом стал молекулярный анализатор — устройство, которое могло определять состав и структуру любого образца на атомном уровне. В архивах центральной библиотеки Алекс нашел подробные схемы такого прибора, созданного во времена Старой Республики исследовательской корпорацией "Кайнон Системс".

Работа оказалась сложнее, чем он ожидал. Древние инженеры использовали принципы, которые современная наука считала невозможными или непрактичными. Кристаллические процессоры, способные обрабатывать информацию со скоростью, недоступной электронным аналогам. Квантовые резонаторы, которые могли анализировать материю на субатомном уровне. Поля направленной энергии, позволявшие манипулировать отдельными молекулами.

— Это же не просто технология, — пробормотал Алекс, изучая очередную схему на экране своего компьютера. — Это почти искусство.

Он работал методично, воссоздавая каждый компонент по отдельности. Некоторые детали приходилось изготавливать самому, используя найденные в архивах инструкции и адаптируя их под доступные материалы. Другие можно было адаптировать из современных устройств, хотя качество неизменно получалось хуже оригинальных спецификаций.

Особенно сложными оказались кристаллические матрицы — основа большинства древних технологий. Современные методы выращивания кристаллов были слишком грубыми для создания нужных структур. Алексу пришлось восстанавливать древние техники, экспериментируя с различными химическими растворами и энергетическими полями.

Прорыв случился на третьей неделе работы. Алекс наконец понял фундаментальный принцип действия кристаллических матриц. Кристаллы не просто хранили энергию или информацию, как думали современные ученые. Они создавали резонансные поля, которые могли влиять на материю на квантовом уровне, изменяя свойства атомов и молекул в заданном направлении.

— Вот почему современные технологии такие примитивные, — сказал он вслух, обращаясь к пустой мастерской. — Мы используем грубую силу там, где древние применяли точность и элегантность.

Анализатор заработал в четверг вечером, когда за окнами уже зажглись огни ночного города. Алекс поместил в сканирующую камеру образец обычного транспаластила и запустил процедуру анализа. Голографический дисплей ожил, показывая трехмерную модель молекулярной структуры с точностью, недоступной даже лучшим современным приборам.

— Невероятно, — прошептал он, вращая светящуюся модель в воздухе пальцами. — Абсолютно невероятно.

Устройство показывало не только химический состав материала, но и его физические свойства, историю производства, даже примерный возраст. Информация, на получение которой в обычной лаборатории ушли бы дни, отображалась за считанные секунды.

Но это было только начало. Используя анализатор, Алекс мог изучать любые технологии, понимать принципы их работы, находить способы улучшения. Возможности казались безграничными.

Следующие месяцы пролетели в лихорадочной работе. Алекс создавал устройство за устройством, каждое сложнее и совершеннее предыдущего. Улучшенные энергоячейки, которые держали заряд в три раза дольше обычных благодаря использованию кристаллических накопителей. Сенсоры, способные обнаруживать объекты сквозь несколько слоев металла, используя квантовые поля. Коммуникаторы с радиусом действия, превышающим стандартные модели в десять раз.

Каждое изобретение основывалось на принципах, найденных в древних архивах, но адаптированных под современные реалии. Алекс учился совмещать элегантность старых технологий с практичностью новых, создавая гибридные устройства, которые превосходили и те, и другие.

Самым амбициозным проектом стал портативный молекулярный сканер — уменьшенная версия анализатора, которую можно было носить с собой. Устройство размером с обычный датапад могло определять состав любого материала за секунды, выявлять скрытые механизмы, даже обнаруживать следы древних технологий в, казалось бы, обычных предметах.

— Это изменит все, — пробормотал Алекс, тестируя сканер на различных