Тайны Оленьего парка - Елена Андреевна Тюрина

- Это чудесно, моя милая Фан-Фан, - улыбнулась маркиза. – Когда я вернусь, мы обязательно вместе поиграем с Бабу.

- До свидания, матушка, - помахала девочка и снова принялась резвиться в компании собаки.

Катя не знала, что у маркизы есть дочь[1]. Девочка была очень похожа на мать – такая же светловолосая, с аккуратным носиком и пухлыми губками.

- Только не думай, это не я его туда упрятала, - с ноткой раздражения сказала Жанна-Антуанетта, когда карета тронулась с места. - Все поиски ни к чему не привели. И других подозреваемых нет.

- Но в ту ночь он уехал один. Верхом. Я слышала конский топот, - проговорила Катрин. – И Валери ведь не пропала.

- А остальные девушки? У него в комнате нашли чепец одной из воспитанниц.

- Тогда бы он не прятался в Париже, а покинул страну, - предположила Катя.

- Думаешь, это так просто? Иногда и в Париже можно надёжно спрятаться. Если бы не ты, его бы, наверное, долго искали.

- Это я выдала месье Флоретта?! - в ужасе воскликнула горничная, округлив глаза.

- Да, своей поездкой к нему. Слежка установлена за всеми, кто выезжает из пансиона. И это не моя инициатива, поверь.

Катя не могла спросить, что за ссора вышла между маркизой и доктором. Тогда бы Помпадур поняла, что она подслушивала. Больше этой темы не касались. И, тем не менее, по пути маркиза всё время о чём-то говорила. Рассказывала, какие ткани выбрала для платьев Катрин, и что будет в моде нынешней осенью. А девушка не могла сосредоточиться на словах госпожи. Мысли упорно возвращались к беде, постигшей Флоретта. Теперь она корила себя. Кажется, мадам Помпадур на самом деле просто хотела отвлечь её от грустных дум. Видя, что это не удаётся, она вдруг извлекла из-под сидения лукошко, подняла салфетку, которой оно было накрыто, и пододвинула его Катрин.

- Перекуси. Ты, наверное, голодна. С утра ведь ничего не ела?

Катя кивнула. Она действительно сегодня и не позавтракала толком. Но, несмотря на это, сейчас аппетита не было из-за переживаний. А в лукошке у маркизы лежали ароматно пахнущие ватрушки.

- Я люблю поесть в дороге, - заметила Помпадур и сама взяла одну.

Отказываться было бы невежливо, и Катя тоже потянулась к лепёшке. Девушка была уверена, что они направляются в Бастилию. Но как оказалось, ошибалась. Прибыли они в самый центр Парижа, на остров Сите. Катерина поняла, где находится, увидев из окна кареты собор Парижской Богоматери. Сначала даже от сердца отлегло. Но затем Помпадур пояснила, что здание, у которого они остановились, это тюрьма Консьержери. Услышав название, Катя похолодела. От одного слова бросало в дрожь. Она когда-то читала, что в тюрьме Консьержери содержалась перед казнью королева Мария-Антуанетта[2]. И что там имелись пыточные…

К слову, в Консьержери в разное время содержалось много известных узников, о которых наша героиня не знала. Например, Робеспьер, Эмиль Золя, Мата Хари. А ещё отравительница маркиза де Бренвилье[3] именно здесь была подвергнута пытке водой, после чего обезглавлена на Гревской площади.

Время уже близилось к вечеру. Катя понятия не имела, когда и чем для неё закончится этот день. Все мысли были устремлены к Эркюлю. Она напряжённо всматривалась в серую громадину, нависающую над ней. Где-то здесь сейчас находится он. Девушка ощутила, как сжалось сердце и стало труднее дышать. Позволит ли ей маркиза увидеть месье Флоретта? Разрешены ли вообще свидания с ним? Хотя её сиятельству, пожалуй, уж точно разрешены.

Между тем Помпадур послала кучера сообщить о своём прибытии коменданту тюрьмы. Вскоре тот выбежал сам встречать высокопоставленную гостью.

Катя машинально следовала за госпожой, не слыша и не видя ничего вокруг. Лишь когда, преодолев череду коридоров, остановились у массивной двери, она осмотрелась вокруг. Каменные стены, серые гулкие помещения, пропитанные запахом сырости. Не удивительно, ведь совсем рядом Сена.

- Подожди здесь, - бросила ей маркиза и вошла внутрь.

Комендант тактично удалился. Снаружи остались только стражник и Катрин. О чём говорили внутри, расслышать было невозможно. Видимо, беседовали слишком тихо. Катя забеспокоилась, потому что маркиза, по её ощущениям, долго не выходила. На самом деле могло пройти всего пять-десять минут. Время для взволнованной девушки тянулось чересчур медленно.

Наконец произошло то, чего Катя одновременно ждала и боялась. Помпадур покинула камеру. По лицу её трудно было что-либо понять. По крайней мере, удручённой Жанна-Антуанетта не выглядела. Скорее озадаченной.

Катрин хотела было попросить у госпожи разрешения войти, но та опередила девушку.

- Можете поговорить, если желаешь. Я пока побеседую с комендантом. Проводите меня, – последняя фраза была адресована солдату.

Тот дождался, пока горничная войдёт, и запер камеру.

Эркюль стоял у грубо сколоченного стола, опершись на него бедром и скрестив на груди руки. Очевидно, ждал её. Одет он был максимально просто – чёрные кюлоты и светлая полотняная рубаха с завязками у горла, которые сейчас свободно лежали у него на груди, а в вырезе виднелась тёмная поросль. Катя несмело переминалась у двери, не решаясь сделать больше ни шагу.

- Здравствуйте, Катрин, - сказал Флоретт сдержанно. – Проходите.

Убранство его комнаты нельзя было назвать совсем уж жалким. Вполне добротная кровать, даже лучше, чем в той его коморке, пара стульев, полки, большой письменный стол, на котором лежало несколько книг. В углу за ширмой, скорее всего, находилось отхожее место. Небольшое окошко, судя по звукам снаружи, выходило на реку.

- Месье Флоретт, простите меня, - начала девушка.

При этих словах он не очень-то вежливо закатил глаза, и она вспомнила его просьбу престать постоянно извиняться.

- Если бы не я, вас бы не нашли, - торопливо пролепетала Катрин и совсем поникла.

- Бросьте. Я и не думал скрываться.

- Что же теперь с вами будет? Говорят, в вашей комнате при обыске обнаружили вещь одной из пропавших воспитанниц.

- В моей комнате не может быть никаких вещей, принадлежащих воспитанницам, - спокойно заметил доктор. - Разве только рисунки Луизы.

- Значит, эту вещь вам подбросили.

- Выходит так, - согласился Флоретт.

Катя вздохнула, не зная, о чём говорить. Его прямой взгляд, словно он ожидал от неё ещё чего-то, сбил девушку с толку. Она замолчала. А он, видимо, не дождавшись, решил начать разговор сам. Тем более что время их общения было ограничено.

- Послушайте, Катрин, вы, что серьёзно хотите за меня замуж? – спросил Эркюль прямо.

Она оцепенела и,