Молот Пограничья. Книга III - Валерий Пылаев

Видимо, у господ целителей в арсенале имелись фокусы на случай появления восставших из могилы покойников.

— Ну, такое веселье я уж точно не пропущу, — усмехнулся Сокол.

Его штуцер громыхнул, выплевывая огонь, и череп твари в двух десятках шагов разлетелась на куски. На вторую — массивную, чуть ли не вдвое крупнее — ушли остатки магазина. Остальные гридни тоже вовсю палили, однако арбалеты и ружья основательно уступали боевой магии: мертвые тела упырей принимали свинец без особого вреда для себя, а выцеливать в темноте и тумане голову было не так уж и просто.

Совместными усилиями мы упокоили, пожалуй, уже два-три десятка тварей, однако их не становилось меньше.

— Что будем делать, ваше сиятельство? — будничным тоном поинтересовался Сокол, с щелчками наполняя магазин штуцера патронами. — Попробуем прорваться к машинам? Тут километра два всего — может, и дойдем?

— Ночью, через лес? — поморщился я, заряжая очередную Красную Плеть. — Исключено. В таком тумане нас разделят и сожрут за полчаса.

— Поддерживаю, друг мой. — Горчаков свалил острой сосулькой еще пару упырей на краю полянки и отступил на шаг — видимо, чтобы ненароком не впитать аспект. — В низинах туман будет по пояс — а со сломанной ногой далеко не убежишь.

— Значит, остается только держаться здесь! — Револьвер младшего Друцкого выстрелил последний раз и беспомощно защелкал курком по опустевшему барабану. — И берегите патроны, судари. Что-то подсказывает, их у нас куда меньше, чем тварей в этом лесу.

Похоже, его сиятельство не ошибся: Тайга то ли решила выдать весь скопившийся за несколько столетий запас упырей, то ли просто штамповала их где-то неподалеку. Невидимый конвейер работал с разнообразием и какой-никакой фантазией, выпуская из тумана покойников всех мастей и калибров.

Пару раз в свете магического огня мелькнуло что-то похожее на новомодный камуфляж, в котором щеголяли гридни из Гатчины, Елизаветино и Извары. Немалая часть упырей была одета в армейскую форму — видимо, бывшие сослуживцы Сокола, пропавшие в Тайге за последний год. Но немало оказалось и тех, чья одежда висела лохмотьями… или вообще отсутствовала, давно истлев и превратившись в грязь на немертвых телах. А несколько тварей — самых крупных и отъевшихся, по два с половиной метра ростом — поблескивали металлом.

— Матерь милосердная, это что — варяги? — Младший Друцкий опустился на одно колено и принялся перезаряжать револьвер. — И как у вас с маной, судари? Не хотелось бы паниковать раньше времени, но…

— У меня тоже заканчивается, — вздохнул Горчаков. — Как бы нам не пришлось поработать топорами и копьями.

Остальные князья предпочли отмолчаться, но и так было ясно, что и у них резерв уходит куда быстрее, чем успевает наполняться магией Тайги. Ману из окружающего капище пространства приходилось тянуть все осторожнее, чтобы вместе с энергией не прихватить разлитый повсюду аспект Смерти. Один старший Друцкий еще периодически выдавал что-то по-настоящему убойное и могучие, а все прочие уже давно экономили остатки магических сил, понемногу отступая от леса к идолам на возвышенности.

Древние боги недовольно хмурились, глядя на побоище неподвижным взором, однако вмешиваться не спешили. Видимо, их не слишком-то волновало, кто именно в конце победит, и человеческая кровь на земле устраивала их ничуть не меньше мутной темной жижи, хлеставшей из упырей во все стороны.

Так или иначе, жертва сегодня получилась богатая — и нам еще предстояло как следует постараться, чтобы не попасть в нее самим.

— Все, пустой. — Сокол отшвырнул штуцер и взялся за висевший на боку короткий меч. — Готов рубить врагов вот этим, ваше сиятельство. Но, если честно, не хотелось бы.

— Не лезь пока, — буркнул я, заряжая очередное заклинание. — Такая дрянь за руку цапнет — мало не покажется. Даже Полина Даниловна не поможет.

Огненный жгут, вырвавшийся из моей руки, оказался не таким ярким, как предыдущие. И раза в три короче. Основа честно пыталась выдать всю доступную ей мощность, выжимая резерв до капли, но этого уже было недостаточно: Красная Плеть развалила надвое шагавшего впереди упыря, однако его товарища только опрокинула на землю.

— Маны нет, — простонал Горчаков, вынимая топор из петли на поясе. — Дальше воюем врукопашную.

— Почему нет? — Я взялся за копье. — Думаю, предки, нами бы гордились.

В прежнем теле я обладал почти бесконечным запасом энергии, но это выдало все — кроме того, что еще можно было потратить на размахивание острой железкой. Магия съежилась, превращаясь из горящего в груди огня в крохотную искорку, и даже контур с первородным пламенем больше не мог наполнить резерв. Все, на что меня еще хватило — лишь отправить в эфир крохотный угасающий импульс.

И его услышали: Тайга отозвалась родным аспектом, пронесшимся через десяток с лишним километров. Верный зверь не видел меня уже много дней, но тут же стряхнул с себя сон и помчался на зов.

Вулкан спешил на помощь — но начинать драку пришлось без него.

Я шагнул вперед и, примерившись, вогнал копье шагнувшему из тумана упырю куда-то между шеей и ключицей. Дернул влево, проворачивая в руках древко, и заточенное с обеих сторон острие с легкостью отделило голову от туловища. Немертвые твари почти не боялись пуль, но сопротивляться каленой стали их тела не могли.

— Берегите Основу! — пропыхтел Горчаков, насаживая на копье здоровенного упыря. — Эти твари опасны не только из-за зубов и когтей!

Берегите… Если бы кто-нибудь потрудился объяснить мне, как это делается!

Раздавая удары направо и налево, я успел разве что заметить, как все до единого князья стараются бить наседающие со всех сторон силуэты еще на подходе, не подпуская вплотную. Вряд ли этого могло полноценно защитить от цепкого и тягучего аспекта, коего в эфире теперь было в избытке — но все же лучше так, чем вообще ничего.

Я изо всех сил старался закрыться, чтобы вместе с маной не втянуть еще что-нибудь, но Основа, похоже, действовала сама по себе. И пока остальные теряли силы, мои удары становились все мощнее и злее.

Выпад — и очередной упырь валится, пробитый копьем насквозь. Назад, замах, разворот, удар — и отточенная кромка острия разрезает голову надвое, с влажным хрустом разбрасывая осколки черепа во все стороны. Уклон влево — и снова атака.

На этот раз мне попалась особенно живучая тварь. Огромная — чуть ли вдвое крупнее человека — и к тому же облаченная в некое подобие доспеха. Копье пробило наполовину истлевшую кольчугу, однако вытащить его обратно я не успел. Упырь обхватил меня здоровенными ручищами, притягивая к себе, и