Системный Кузнец III - Ярослав Мечников

— Система, — вырвалось шёпотом. — Сможешь определить состав? Узнать, что это конкретно? Может… сможешь открыть навык, основываясь на изучении узора?

[Анализ невозможен. Недостаточно данных для определения состава реагента. Для открытия навыка «Зачарование Рун» требуется базовый рунический алфавит и ранг «Мастер» в навыке «Гравировка».]

Вот же чёрт, значит, лёгкого пути не будет.

Отложил мысли об изучении и сосредоточился на задаче. Ориан оставил на верстаке не только флаконы, но и крошечный инструмент — тонкую стеклянную палочку с заострённым концом — видимо, для нанесения.

Взял первый наконечник и открыл флакон с густым маслом. Оно пахло озоном, землёй после дождя и чем-то металлическим. Осторожно, кончиком стеклянной палочки, подцепил вязкую каплю.

Затаив дыхание, прикоснулся палочкой к началу вытравленного узора.

Тут же почувствовал, как руны откликнулись — ощутил лёгкую вибрацию и холод, прошедший по клинку. Масло, коснувшись узора, словно ожило — само, как вода, впитывающаяся в сухую губку, потекло по тончайшим каналам, заполняя их. Весь орнамент на мгновение вспыхнул тусклым светом и тут же погас.

Одна капля — один наконечник. В точности, как сказал алхимик.

Я работал в полной тишине, нарушаемой лишь треском углей и воем вьюги за стенами. Это была уже не работа кузнеца, а скорее ритуал, требующий предельной концентрации. Капля за каплей, орудие за орудием.

Закончил, когда глубокая ночь перевалила за середину. Глаза слипались, в голове стоял сплошной туман.

Осмотрел работу — восемь поблёскивающих в свете горна наконечников, лежащих в ряд. Я не чувствовал ничего — ни радости, ни волнения, ни даже удовлетворения, только усталость.

Закрыв кузню на замок, добрёл до дома. Не раздеваясь, рухнул на лежанку поверх волчьей шкуры и в тот же миг заснул.

За ночь снег почти растаял, превратив улицы Оплота в чавкающую грязевую кашу. Стоило ступить за порог, как башмаки тут же увязли почти наполовину.

Весь день мы провели в лихорадочном труде, не останавливались ни на минуту. Наконечники выходили из-под конвейера один за другим. К нам то и дело заглядывал Свен, принося новую партию выточенных древок из Железного Ясеня. Мы тут же обжигали конический конец втулки на наконечнике и на горячую насаживали на древко — металл остывал, сжимаясь и схватывая дерево намертво. Мы со Свеном понимали друг друга с полуслова, лишь изредка обмениваясь удовлетворёнными взглядами. Кажется, рыжий плотник был более чем доволен тем, что получалось.

К середине дня было готово восемь полноценных гвизарм. Готовое орудие отправили Ларсу, чтобы тот сделал для них кожаную обмотку для мёртвого хвата.

К нам то и дело заглядывали ополченцы, прознав, что новое оружие обрело конкретные очертания. Мужчины с мальчишеским азартом и волнением просили показать им «чудное орудие» — брали в руки, взвешивали, пробовали делать выпады и тут же, перебивая друг друга, начинали спорить, как им лучше всего управлять в бою.

Староста так и не появился — понял, что мужику не важно, как именно выглядит гвизарма — главное, что процесс шёл. Люди видели, что работа кипит, и были убеждены, что Глава предпринимает всё возможное, чтобы защитить Оплот — большего ему и не было нужно.

Выходя на улицу размять спину, видел обнадёживающую картину — по колено в грязи мужчины-крестьяне тащили тяжёлые брёвна куда-то в сторону ворот. Концы брёвен остро затёсаны — стало быть, Борин прислушался к совету — периметр укрепляли.

Это очень радовало людей — они улыбались, выкрикивали слова поддержки мужикам, тащившим брёвна, как героям Оплота.

— Правильно! Давно пора было!

— Теперь-то мы не пропадём!

— Будем готовы!

Кричали люди, поднимая кулаки в приветственном жесте. В воздухе, несмотря на грязь и тревогу, витала надежда.

Главная задача для меня была в том, чтобы постоянно восполнять иссякающий запас Огненной Ци. Приходилось вливать её в каждый наконечник, и это выматывало сильнее физической работы. Как бы ни старался дышать во время ковки, где-то часам к четырём дня начала кружиться голова. Ноги стали ватными, и появилось желание просто опуститься на табуретку и не вставать.

Попросил короткий перерыв. Отправил Ульфа обедать, а сам, заперев кузню, принял Стойку Тысячелетнего Вулкана. Дышал, жадно втягивая жар от остывающего горна, чувствуя, как энергия живительной струйкой наполняет мой нижний котёл. Затем провёл короткий, но обязательный комплекс «Пути Тлеющего Угля». Пропускать нельзя — последствия хорошо известны.

Часам к шести вечера появились первые полностью готовые орудия. Ларс принёс партию древок с кожаной обмоткой — гвизармы выглядели зловеще и профессионально.

Их тут же пришёл забирать начальник ополчения, Хенрик — мужчина с крепкими руками, высоким лбом с залысинами и большой бородой. Не практик, просто закалённый в десятках стычек мужик, который всегда горой стоял за деревню и умел обращаться с простым оружием.

Начальник без лишних слов взял первую гвизарму — взвесил в руках, попробовал баланс. Я попытался было объяснить, как лучше ей орудовать — что основной удар нужно наносить снизу, подцепляя врага. Тот отчего-то не стал слушать, лишь отмахнулся: «Разберусь уж. Дело нехитрое» — стало понятно, что могут возникнуть проблемы.

К восьми часам вечера, когда с чёрного неба снова начал потихоньку падать снег, оставляя белые пятна на грязной земле, не выдержал. От Ларса пришла новая партия, и у нас было готово уже восемь гвизарм, а я всё ещё не знал, поняли ли ополченцы, как ими пользоваться.

Отправился на холм, на тренировочную площадку у дома старосты. Там, в свете нескольких факелов, мужчины из ополчения во главе с Хенриком пытались учиться сражаться.

В свете факелов выстроились уставшие, но воодушевлённые мужчины. Хоть вокруг царила тьма, и с неба падал снег, все понимали: времени на отдых нет — нужно использовать любую возможность, чтобы освоить новое оружие.

Хенрик стоял перед ними и показывал приёмы:

— Вот так! — рычал мужик, делая размашистый удар, словно это был топор. — Бей по лапам! Отсекай!

Мужчины по очереди брали одну из восьми гвизарм и пытались повторить. Махали ими неуклюже, как дрынами, пытались рубить воображаемые цели, вкладывая всю силу, но оружие в руках казалось громоздким и несбалансированным для таких ударов. Люди не понимали сути — видели лезвие и пытались рубить, видели остриё и пытались колоть. Никто даже не додумался использовать главное — крюк.

Я стоял в тени, и сердце сжималось. Мужики превратят гениальное в простоте оружие в обычную палку с железякой на конце, и погибнут.

Не выдержав, подошёл ближе к тренирующимся воинам. Остановился в нескольких шагах, не зная, стоит ли вообще вмешиваться — станут ли они слушать