Переписать финал - Купава Огинская

ГЛАВА 13. Доказательсово

Соня стояла в тихом коридоре перед дверью, теребила край жилета и сомневалась. Большинство сотрудников главного корпуса уже закончили свои дела и ушли домой, но и задержавшихся после конца рабочего дня было немало.

Поникшие студенты, топтавшиеся перед дверью в ректорские владения, были обычным делом и уже очень давно никого не интересовали, но Соня об этом не знала и каждый раз боялась, что вот сейчас с ней заговорят, спросят, что она здесь делает, привлекут внимание Рэйнхарда и лишат ее возможности сбежать.

А сбежать с каждой секундой хотелось всё больше. Было жалко отказываться от возможности превращаться в человека в стенах академии, но и ужин с ректором сейчас выглядел как небезопасная затея.

В главный корпус Соня пришла исключительно на оптимистичной уверенности, что Рэйнхард и дальше будет к ней снисходителен, а теперь запоздало осознала, что верить в это было бы крайне наивно. Он просто не мог позволить им обоим и дальше находиться в такой шаткой неопределенности… Возможно даже, вместо ужина Соню ждала пыточная камера и целый список вопросов, которые ректор уже давно хотел ей задать.

Передумать и уйти она не успела, дверь открылась. На этот раз Рэйнхард был одет куда привычнее – в костюм тройку темно-серого цвета, с небрежно накинутым на плечи черным пальто.

– Надо же, вы действительно пришли.

Соня вымученно улыбнулась, стыдясь облегчения, которое испытала, потому что выбора у нее больше не было, а значит и мучиться в нерешительности больше не имело смысла.

– Что ж, поспешим.

Некоторое время они шли в тишине, пока Соня не начала осторожно отставать. Она не хотела, чтобы ее увидели рядом с ректором, чтобы поползли какие-нибудь нелепые слухи и в ее жизни стало еще больше беспорядка. Фан-клуб Рэйнхарда в академии был не самым проблемным и в книге упоминался всего несколько раз, но это не значило, что его поклонниц не стоило опасаться.

Жизнь Сони и без глупых недопониманий уже давно вышла из-под контроля и превратилась в настоящий хаос.

Ректор заметил ее маневр и не стал это игнорировать, когда расстояние между ними увеличилось до четырех шагов.

– Неужели вы хотите сбежать, Софи? – вкрадчиво спросил он, обернувшись.

– Как бы я посмела? – угрюмо пробормотала она, неохотно сокращая расстояние.

– В таком случае, вы отстали, потому что вам тяжело идти? Я могу понести вас…

– Не надо! – ужаснулась Соня. Перспектива показаться в столовой на руках у ректора поистине ужасала, а в том, что они сейчас спустятся на первый этаж в столовую главного корпуса, Соня не сомневалась. Иные варианты попросту не рассматривались.

В книге столовая главного корпуса была популярным местом не только из-за хорошей еды, но и потому что весь преподавательский состав предпочитал есть там… Вероятно, именно это и стало причиной качества блюд, несоизмеримо высокого в сравнении со столовыми факультетов.

– Уверены? Вы неважно выглядите… Думаю, сначала вам стоит посетить лечебницу.

– Мне это не нужно. Со мной всё в порядке, я не больна и ни в какую лечебницу не пойду. – мрачно отозвалась Соня, успевшая за несколько минут сотню раз пожалеть о том, что не смогла решительно отказаться от человеческого тела на ближайшие годы, из-за чего и оказалась в этой ситуации.

Она понимала, что выглядит плохо, но на это были свои причины: ее терзали сомнения и изводили мысли о странном видении, посетившем ее в склепе. Соне не с кем было поделиться своими проблемами и не у кого было попросить совета. Это изматывало.

Настаивать Рэйнхард не стал, удовлетворившись тем, что она больше не пыталась отстать.

В тишине они спустились на первый этаж, и Соня по привычке собиралась повернуть в сторону короткого коридорчика, заканчивавшегося двустворчатыми дверьми, за которыми находилась большая столовая, но ректор повел ее к выходу.

– А… Мы куда?

Он странно посмотрел на Соню и напомнил:

– Я пригласил вас на ужин.

– Но столовая…

Она указала в сторону коридорчика. Рэйнхард не сводил с нее взгляда.

– Никаких столовых, Софи, я отведу вас в место получше.

Соня испытала облегчение, потому что избежала необходимости сидеть за одним столом с ректором под любопытными взглядами студентов и припозднившихся преподавателей. Но в то же время она встревожилась, потому что происходящее шло вразрез с ее ожиданиями. Соня покинула Велану, отговорившись необходимостью немного размяться, но если ее долго не будет, ведьмочка непременно начнет переживать.

– Надеюсь, мы вернемся до комендантского часа? Не хотелось бы встречаться с ночными смотрителями.

– Помнится, раньше смотрители вас не пугали.

– Раньше я не знала, насколько они жуткие.

Рэйнхард заверил, что лично проследит, чтобы Соня ни в коем случае не столкнулась с ночными смотрителями по возвращению в академию.

Уже подходя к дверям корпуса, он снял пальто и заботливо накинул его на плечи Сони – теперь оно почти тащилось по плитам пола.

– Не нужно…

– На улице холодно, а вы не озаботились верхней одеждой. Не отказывайтесь, никто из нас не будет рад, если вы заболеете.

Соня не стала упрямиться и быстро, с благодарностью закуталась в ткань, согретую чужим теплом. От пальто приятно пахло одеколоном.

По территории академии они шли в тишине, ректор ничего не спрашивал, избавив от необходимости придумывать объяснения, оправдания и ответы на неудобные вопросы, однако смотрел внимательно, не отводя глаз даже когда Соня встречалась с ним взглядом. Это… нервировало и делало тишину неуютной.

Всё, что было связано с Рэйнхардом, казалось слишком странным и необъяснимым.

– Вы не воспользуетесь своей способностью перемещаться? – наконец не выдержала Соня.

– В прошлый раз вам тяжело далось путешествие через поток.

Было очень внимательно с его стороны позаботиться о самочувствии спутницы, но именно сейчас недомогание после перемещения казалось Соне невысокой платой за возможность избежать неловкой тишины и внимательных взглядов.

У ворот академии их уже ждала машина. Черная и блестящая, безукоризненно вписавшаяся плавными изгибами в густые сумерки.

Низкие темные тучи предвещали скорый дождь.

Водитель, увидев ректора, засуетился, намереваясь выбраться из салона и открыть пассажирам дверцу, но Рэйнхард усмирил его энтузиазм, заверив, что о себе и своей спутнице позаботится сам.

Соня же в это время всё сильнее убеждалась в том, что сделала неправильный выбор: пять лет без человеческого тела она еще могла бы пережить, но ужин с ректором – вряд ли.

– Неужели поблизости нет мест, где мы могли бы поесть? – беспомощно спросила Соня, не спеша забираться в машину даже после того, как Рэйнхард распахнул перед