Козырев. Путь мага - Лев Котляров

— Он в кабинете? — быстрый кивок. — Я сейчас подойду. Принеси нам легкий перекус, пожалуйста.

Инга убежала на кухню, а я пошел переодеваться. Кажется, запах грязи и гнили с фермы въелся мне в кожу. Хотелось срочно привести себя в порядок.

Через полчаса я уже стоял в кабинете и смотрел, как Коршунов сметает все с подноса. Как с голодного края!

— Все как договаривались? — спросил я, сверля ему затылок.

Илья Сергеевич подпрыгнул от неожиданности, резко обернулся, держась за рот. Язык, что ли, прикусил?

— Да, да, — быстро дожевав печенье, сказал он. — Все, как договаривались. Семь сотен за картину и четыреста за подсвечник. А есть что-то еще? Я бы хотел взглянуть первым.

Вот старый лис, по глазам видел, что он мысленно половину дома уже продал!

— Я подумаю. Шумиха слишком сильная, не хочу спешить с продажей вещей, — ответил я, садясь за стол.

— Это вы правильно, ваше сиятельство, думаете, — он покрутил в руках бисквитный кругляшок и положил на место. — А что вынесли из дома стражники? Что-то опасное?

— Вы задаете слишком много вопросов, — укоризненно сказал я.

— Простите, просто в городе только и разговоров что о найденных вами сокровищах.

— Как только будет готов каталог, я передам его лично вам в руки. Так что имейте терпение, Илья Сергеевич.

Он кивнул, выложил на стол всю сумму и поставил подпись на расписке. Коробки Коршунов сейчас забирать не будет. Пришлет водителя.

Я смотрел на то, как он суетиться, и думал о том, что чем громче будут говорить о проклятии в городе, тем выше можно задрать цену. Вот только вопрос оставался все тем же — как доказать, что вещь действительно обладает заявленными свойствами?

Нужно постараться придумать очень гибкие легенды, чтобы не вызвать недовольство у потенциальных клиентов.

Наконец, Коршунов покинул меня, прихватив, едва я отвернулся, еще пригоршню мелких конфет. Я только покачал головой. А еще назывался другом моего отца!

Оставшись один, я переключил свое внимание на стопку приглашений. Завтра их будет еще больше. Как бы не дошло до организации приема здесь, в доме. Это же прорва расходов!

Но на приемах мне все равно нужно появляться время от времени. Нужно запастись костюмами на такие случаи.

Подумал и сам себе удивился. Несколько дней назад я и представить себе не мог, что мне такое в голову придет, а тут, на тебе. Костюмы! Придет время, и я совсем превращусь в аристократа. Буду с важным лицом ходить туда-сюда, пить чай, оттопыривая мизинец.

Бред какой-то.

Выкинув все эти мысли из головы, я достал тетрадь, где были записаны все долги, и посмотрел, с кем нужно расплатиться в первую очередь. Затем разделил деньги от Коршунова на две неравные стопки и скривился. Чтобы закрыть дыры в бюджете, мне нужно было еще таких штук десять, а лучше и все двадцать.

Наверное, только тогда я смогу вздохнуть свободнее.

В дверях появилась Инга с подносом в руках. Второй раз уже заходит, а я впервые на нее посмотрел. Стройная, подтянутая, даже симпатичная.

— Что-то еще желаете? — она начала расставлять посуду на столике. — Хотите, я разогрею вам ужин?

— Хочу, — устало ответил я. — Ты сама-то ела?

— Конечно, ваше сиятельство, — сказала и отвела взгляд.

— Пошли на кухню, — я поднялся и прошел в коридор, на мгновение, задержавшись рядом со служанкой.

Она пахла мятой и ромашкой. Этот аромат на мгновение вернул меня в прошлое, когда матушка выращивала на подоконнике зеленушку. И среди укропа с петрушкой неизменно были бархатные листики мяты.

Тряхнув головой, я отправился на кухню, стараясь выбросить из головы образы прошлого. Сегодня они подозрительно часто меня навещают.

А уже сидя за столом, я смотрел на то, как двигается Инга, и не мог не отметить плавность ее движений. Закончив сервировать стол, она, как обычно, встала у стены, ожидая, когда я закончу.

— Садись, — я ногой пододвинул стул напротив. — Голодная же.

— Что вы, ваше сиятельство, так не принято, — она опустила глаза.

— Садись и поешь. А то совсем худая, — мягко повторил я.

Инга еще немного помялась и опустилась на краешек стула, не решаясь взять вилку.

— Я не кусаюсь. И хочу, чтобы ты поела. Мне кажется, я уже слышу, как урчит твой желудок. Когда ты ела в последний раз?

Она осторожно пододвинула к себе тарелку с одинокой котлетой и разломила ее на две части, а потом еще на две. И так по маленькому кусочку, изо всех сил стараясь не торопиться, начала есть.

— Вкусно же, да?

— Очень, ваше сиятельство.

Я смотрел на ее пунцовые щеки и не мог отвести взгляда. Она выглядела такой голодной, что я готов был отдать ей и свою порцию.

— Еще будешь? — заботливо спросил я.

— А можно?

— Нужно! — я поднялся и положил ей еще две котлеты.

В какой-то момент воспитание взяло над ней верх, и она подскочила, собираясь забрать у меня блюдо. Ее пальцы легли поверх моих и вдруг застыли. Инга подняла на меня испуганные глаза, не в силах поверить, что мы касаемся друг друга.

Резко отпрянув, она вжалась в стену и замерла, понуро опустив голову. Но я лишь поставил блюдо на стол и сел обратно.

Пугливая, маленькая птичка. Какая же сволочь приучила тебя так реагировать⁈

Сжираемый гневом, я заставил себя сидеть спокойно и продолжать есть как ни в чем не бывало.

«Разберусь и с этим», — пообещал я себе.

Закончив, я молча собрал всю посуду и поставил в раковину. И все это время Инга стояла и не шевелилась, только украдкой смотрела на меня большими глазами.

Вернувшись в кабинет, я машинально взял в руки камень Королей и сел за стол. Серебристые грани мягко грели мои руки и успокаивали нервы.

Я думал о том, как банально, что люди в разных мирах ведут себя совершенно одинаково. В сердце тонкой иглой кольнули застарелые раны прошлого.

Сжав камень сильнее, я посмотрел на него и пообещал себе, что постараюсь все исправить. Раз не сделал там, сделаю тут.

В то же мгновение, серебро под пальцами ощутимо нагрелось и ослепительно сверкнуло. Не успел я прикрыть глаза, как передо мной развернулась объемная картинка видения.

Глава 16

— Ну здравствуй, хранитель, — я услышал голос, но не увидел его обладателя. — Никак не могу понять, что с тобой не так.

— Добрый день, — я огляделся.

Никак не удавалось ничего рассмотреть в плотной молочной мути. Парил ли я в воздухе или стоял на белой тверди? Ничего