Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

— А что, на корабле места для корыта такого не нашлось? Или там воды не было?

Екатерина на это промолчала. Спросила на счёт другого:

— А чем ты её мажешь, Ваше Величество?

— Маслом конопляным. Только масло перед этим прокалить надо в кастрюльке на огне. Остудить, а то горячим, не дай бог, мазать начнёшь. И смазываются у ребёнка все складочки и то, что между ними. Чтобы вот таких опрелостей не было.

Когда закончили, я позвала одну из банщиц:

— Магда, выгляни, скажи кому-нибудь из палатинов, чтобы нашли кормилицу. Принцессу покормить надо.

— Слушаюсь, Ваше Величество. — Девушка выскочила из зала в прихожую. Там открыла дверь и велела найти кормилицу. Минут через десять Богдан приоткрыл дверь в раздевалку и крикнул, что кормилица доставлена. Шустро, однако. Кормилицей оказалась молодая и дородная женщина с размером груди четвёртый, если не пятый размер. Я отдала ей Марию.

— Покорми и жди меня в покоях, палатины тебя проводят. — Вернулась в зал. Мои девчонки уже успели согреться в парной, нахлестаться вениками и теперь плавали в бассейне.

— Ну что, Екатерина Арагонская, Королева Англии, пойдём и мы. Фрося, платки принеси из раздевалки. — Ефросиния принесла платки, на себя, на меня, на Екатерину и на её фрейлин, которые до сих пор сбившись в кучу, пытались прикрыть свою наготу и смотрели на всё со страхом. — Надевай платок на голову. Делай, как я.

— А зачем?

— Увидишь. Просто делай, как я. — Взглянула на её фрейлин. — Вы тоже платки надевайте. — Проследила, чтобы надели. — Теперь пошли. И простыни возьмите. — Сама тоже взяла простынь. Проходя мимо бассейна, улыбнулась. — Что, русалки, напарились?

— Напарились, Матушка. — Ответила Ксения. — Но мы ещё пойдём.

Завела Екатерину в парную. Тут было жарко и немного влажно. Постелила на полку простынь. Села.

— Тоже стели и садись. И вы. — Велела Королеве и её сопровождающим. Екатерина, постелив, села. — Закрой глаза и расслабься. — Сказала ей. — Жар сделает своё дело. Твои поры раскроются. С потом выйдет много вредного для твоего организма.

— Но здесь очень жарко, Королева Александра. — Пожаловалась она.

— Ты ещё не знаешь, что такое жарко. Но ничего, узнаешь. Потом сама сюда бегать будешь. Вон Агнешка с Паулой по началу тоже ныли, а сейчас за уши из терм не вытащишь. Готовы целый день тут парится и купаться. А сейчас просто расслабься.

Я закрыла глаза и отдалась наслаждению. Услышала, как кто-то зашёл, это была Фрося. Она постелила рядом со мной простынь и тоже села.

— Маленькая аглицкая Царевна, наелась и спит, Матушка. — Тихо сказала она мне.

— Хорошо. Пусть спит. Сейчас посидим, согреемся, чуть пара поддашь, я Королеву попарю веником.

— Хорошо, Матушка. Веники запарены.

Спустя некоторое время, Екатерина охнула и со словами: «Я больше не могу» — выскочила из парной. За ней выбежали и её фрейлины. Я усмехнулась. Закрыла глаза и опять отдалась наслаждению. В этот момент из зала понеслись дикие вопли и визги.

— Что там, Фрося? Дерутся что ли? Этого мне ещё не хватало. — Ефросиния вскочила с полки и выбежала из парной. Но вскоре вернулась. Села назад и усмехнулась.

— Матушка, Ксения с Агнешкой и Сашей ждали аглицких жёнок. Приготовили воды холодной в вёдрах, а когда те выскочили из парной, они их облили. — Я тихо засмеялась. Мне вторила Фрося.

— Ну проказницы какие! — Я встала. Вышла из парной. Мои сержант-дамы смеялись, глядя на англичанок.

— Ваше Величество! — Завопила Королева Англии. — Зачем ты подвергаешь нас таким унижениям⁈ — Она чуть не плакала. Я, улыбаясь, покачала отрицательно головой.

— Кэт, тебя и твоих придворных дам никто не унижал. Это называется релакс. У нас на Руси есть такая пословица: «Из огня, да в полымя». У неё несколько значений, но одно из них хорошо подходит к тому, что с вами сейчас произошло. То есть, из жара сразу в холод. Ты остудилась? — Она кивнула. — Прислушайся к себе. Как твои ощущения? Я посмотрела на ухмыляющуюся Ксению. — Ксюша окати меня водой.

— Хорошо, Матушка. — Она взяла полное ведро воды и окатила меня. Я даже взвизгнула. Глубоко вдохнула и выдохнула.

— Ай, хорошо то как! — Посмотрела на Королеву. Та глядела на меня во все глаза, даже рот приоткрыла. — Ну вот видишь, Кэт. Или ты считаешь, что меня тоже мои сержант-дамы унижают? Пойдём в парилку. Я тебя веничком попарю.

— Нет. Пожалуйста, Королева Александра.

— Никаких нет. Пошли. Ты же не хочешь меня огорчить? И я о тебе забочусь. О твоём физическом состоянии. Хочу, чтобы ты себя хорошо чувствовала. Чтобы спала хорошо. Чтобы настроение у тебя было хорошее. Так что пошли. — Завела её назад в парную. Заставила лечь на простынь, на полке. Взяла распаренный дубовый веник, начала оглаживать её. Фрося плеснула из деревянного ковшика воду на камни каменки. Зашипело. Ударила волна влажного жара. Екатерина начала поскуливать.

— Лежи нормально. — Начала постукивать её. Постепенно темп и силу удара наращивала.

— Ваше Величество, за что ты так со мной? — Скулила Екатерина.

— Как я с тобой, Кэт? — Спросила её, не останавливаясь, парила её от души.

— Мучаешь меня!

— Я тебя не мучаю, Катюша. Я, наоборот, выказываю тебе своё внимание и расположение. Ты должна гордится, тебя парит сама Порфирородная Имперская Цесаревна, Порфирогенита. Принцесса Трапезунда, Византии и Рима. Принцесса лангобардов, бургундов, тевтонов, вандалов, готов, свевов и ещё целой кучи германских племён и народов. Королева Ливонии и Великая Княгиня Московская. Потомок Великих Императоров и представитель самого древнего аристократического рода Евразии. — Продолжала хлестать её дубовым веником. Фрося, улыбаясь, ещё поддала пару. Я ей кивнула, давая понять, что молодчинка. — Запомни, Кэт, я не так много народа сама парю. Вон Фросю, потому что она не только моя служанка, но и близкая подруга. Никому не позволяет одевать и раздевать меня, только сама. А ещё своих фрейлин, сержант-дам Корпуса. Этих тоже хлещу по голым задницам, потому что проказницы, и потому, что люблю их. Ещё парю мужа своего, когда в Москве бываю. И он парит меня. И ещё сестру свою, Цесаревну Елену. Вот и всё. Теперь и ты в их круг входишь. Так что радоваться должна и гордится, оказанной тебе милостью и