Обратный отсчет - Токацин

Вепуат обиженно фыркнул, но «технику» оставил в покое.

— Я сам медик, забыл?.. Не бойся, атомщик. Я большой обузой не буду. С крыльями мне проще. Может, обопрусь на тебя иногда… разрешаешь?

— Будет нужно — на руках донесу, — мрачно пообещал Гедимин. «Медик он… А если что не так пойдёт — мне-то с ним что делать⁈ Надеюсь, тут, и правда, недалеко — и зверькам хватит мозгов вернуться на базу…»

…Провожать их выбрались и Эгнаций, и Младан, и Ардан, и строители-Сэта; из люка выглядывали Джагулы и озадаченные Сагаты — вокруг происходило много странного, тем, кого «приложило по голове» вполсилы, уже стало не до горя. Вепуат с двумя «трилобитами» на плечах оседлал первого туун-шу. Десяток мелких летунов пристроился вдоль головы и плавников второго, кто-то прицепился к его брюшным щиткам. Гедимин неуверенно взялся за «поводья».

— Без большой необходимости не дёргай! — крикнул ему Вепуат; его искусственные крылья трепетали на ветру, и он, если не приглядываться к «ботам» на ступнях и растянутым штанинам вдоль голеней, казался вполне здоровым. — Ларсен сам пристроится за Тиксом, а зверьки, если что, подтолкнут куда надо! Э-эй! Экхард! Мы поговорим с Кайри! Младан, готовь всё для реакторов! Эгнаций, проверь стены — вдруг где трещина, а мы не заметили!

Он щёлкнул когтем по панцирю туун-шу; бронированный зверь в принципе не мог почувствовать такой слабый удар — но, как по команде, раздул бока и ударил хвостом, набирая высоту и скорость. Гедимин вцепился в пластины под руками и ногами — его зверь помчался следом. «Давно я не летал на этих тварях,» — думал сармат, стараясь не впиваться в панцирь когтями — Вепуат сидел на спине Тикса, даже не держась, да ему-то и нечем было… «Надеюсь, они все знают, что делают!»

30 день Кислоты месяца Лучей. Равнина, Сердце Пламени — Сфен Мысли — Сфен Земли

— Великий мастер и воин, Вепуат, заставляющий камни летать! — жёлтоволосый Бронн едва не в клубок свернулся, показывая почтение. — И Дим-мин, держащий в руках Пламя, снова на Равнине, здесь, в доме Хранимого Сердца! Было ли что-то радостнее — с тех пор, как пожиратель чужой силы и всё его племя стали её пленниками навек⁈

— И мы рады тебя видеть, старейшина Кайри, — Вепуат склонил длинную морду и дотронулся пальцами до лба. — Что с пожирателем, не рвётся ли наружу, не вредит ли Пламени? Не говорил ли чего мастер Дуунгуа?

— Нет ничего тише, чем недра Пламени — с самого того дня, — зубасто ухмыльнулся Кайри. — А тех, кто избег ловушки, крепко держат Ук-кут и ледяные когти. Хвала Шайнаргилис и её изощрённому разуму! Я всегда говорил — если кто выстоял против тлакантской гнили, всё ему нипочём!

Гедимин мигнул — вот этого старейшина Броннов точно не говорил (да и вообще про «тлакантскую гниль» при сарматах помалкивал — эту тему любили другие, менее дружелюбные существа).

— И Хранимое Сердце, и мастер-литейщик рады будут вас видеть и ждут с нетерпением, — Кайри торопился по прямому коридору, но косился на занавесь в дверях своего зальчика. — Но если бы нашлось чуть времени, которому вы хозяева…

— Старейшина Кайри, — Вепуат свернул к прикрытой двери. — Мы пришли не только к мастеру Шесеку. У нас к тебе просьба. Гедимин, далеко у тебя та торба?..

…Двое Броннов — к их тихому разговору сармат не прислушивался — при стуке камешков на развёрнутой шкуре развернулись и уставились на них, чуть не капая слюной. Кайри едва взглянул — и отодвинулся, сцепляя когтистые пальцы.

— Убери эти вещи, мастер Дим-мин. Я вижу, чьи они, — но были бы и ваши, не прикоснулся бы. Любая помощь для тебя, для великого воина Вепуата, для любого из Детей Пламени, — только скажите, и я буду в ваших целительских палатах. Но лечить нергонов⁈

— Но ведь вы торгуете с Сэта… — брякнул Гедимин и тут же получил от Вепуата локтём в бок — нечувствительно, но звонко. Лицо Кайри окаменело, двое Броннов, уставившихся на камешки и косточки, захлопнули пасти и отступили в тёмный угол.

— Наш народ никогда не имел дел с нергонами, — отчеканил Кайри. — За безумие приречников мы не отвечаем. Боль разрывает меня изнутри, но ваша просьба будет отвергнута. Ни один Бронн не пойдёт помогать этим убийцам и грабителям.

Гедимин взглянул низкорослому существу в глаза и едва сдержал дрожь — столько ледяной ненависти он видел нечасто. Вепуат молча сложил руки в жесте сожаления, свернул шкуру с подношениями, хотел встать — и Гедимин едва поймал его: резкие движения сармату пока не давались. Морщась от боли в перенапряжённых мышцах, Вепуат практически повис на бронированной руке. Гедимин хотел поднять его, но тут жёлтым огоньком мигнул дозиметр — Кайри с протяжным выдохом, переходящим в напев, провёл ладонью вдоль ног раненого. Вепуат зашевелился.

— Гедимин, всё. Я… пойду потихоньку. Спасибо тебе, старейшина Кайри. Если примешь за помощь что-то из этого…

— Тебе, хранителю тайн юного Пламени, я готов помочь всегда — и не приму оплаты, — отозвался Кайри. — Твоё милосердие не знает пределов. А пора бы узнать.

В реакторный зал он с ними не пошёл — остался за аркой. Вепуат, отдышавшись, уже передвигался сам и за Гедимина снова схватился только на выходе к провалу.

— Не ухнуть бы вниз, пролетев лишнего, — извиняющимся тоном пробормотал он. Гедимин крепко обхватил его поперёк груди и шагнул в сияние. Гигантская живая линза над реакторной шахтой плавно меняла цвет на холодно-зелёный и проращивала внутри себя очертания радиационного «трилистника».

— Мастера и воины, могучий народ Равнины! — голос Кайшу звенел от радости. — На вас смотрит само Пламя!

— У-ух… уже понял, — пробормотал Вепуат, странно мотнув головой и зажмурившись. — Не, сил-то полно, мышцы растут медленно…

«Он говорит с реактором⁈» — Гедимин, изумлённо мигнув, протянул руку к щитку на запястье. Тут же перед глазами всё затопило синевато-зелёное сияние с редкими всполохами. Чужая радость огнём текла по костям, обжигая изнутри.

— И тебе привет, — прохрипел сармат, чувствуя, как напор «потока» ослабевает, а когти, впившиеся в плечи и загривок, «выдёргиваются» — всё-таки элидгенцы общались с Пламенем