Адвокат Империи 11 - Ник Фабер

Тем не менее я нисколько не сомневался, что именно он сделает и кому будет звонить всего через пару минут, когда до него дойдёт вся абсурдность происходящего.

И я надеялся, что Елизавета Голицына сделает правильные выводы из того, что он ей вскоре расскажет. Очень на это надеялся. Всё-таки лучший способ победить — это убедить противника в том, что он уже выиграл.

Глава 11

Стеклянная дверь распахнулась с такой силой, что Роман почти ожидал, что ворвавшаяся в его кабинет фурия попросту вырвет её с петель.

— Ты совсем охренел⁈ — бросила ему в лицо Елизавета. — Или, по-твоему, это достаточно смешно⁈

Лазарев глубоко вздохнул, после чего закрыл лежащую перед ним на столе папку. И только после этого поднял взгляд и посмотрел на злобно пыхтящую перед его столом Голицыну.

— Знаешь, Лиза, будет очень неплохо, если ты всё-таки сподобишься объяснить, в каком выдуманном преступлении ты меня сейчас обвиняешь, — спокойно произнёс он. — Потому что я, вообще-то, сейчас немного занят, чтобы выслушивать твои истерики.

— Издеваешься, значит. — Она посмотрела на него с яростью, способной стол поджечь, будь у её злости физическое воплощение. — Кто тебе разрешил лезть в мое дело, Рома? Или что? Решил, что это будет очень забавно?

— Я не лез ни в чьё дело, — всё так же спокойно проговорил Лазарев, глядя ей в глаза.

— Да что ты? — фыркнула Голицына. — Хочешь сказать, что ты ничего не сообщал своему тупому щенку?

— Кому? — сделал он вид, будто не понял, о чём именно она говорит.

— Ты знаешь, кому, — выплюнула она. — Рахманов! Ты сообщил ему…

— Стоп, — резко сказал Роман, вставая с кресла. — Лиза, я никому ничего не говорил. И уж точно не касался твоего дела в разговоре с Рахмановым…

— Я же сказала…

— Потому что этого разговора не было, — перебил он её.

— Ой, только вот мне не заливай, да, — скривила она лицо. — Но знаешь, после всех этих рассказов я думала, что он действительно что-то собой представляет. Ты так хорошо о нём отзывался, что я даже решила, будто он действительно может представлять опасность. Но теперь я понимаю. Всё, что ты смог ему преподать, — это наглость, гонор и тупость. Лает, но не кусает.

В этот момент Роман уже окончательно потерял нить разговора.

— Лиза, либо объясни мне, что произошло, либо пошла вон из моего кабинета. Мне работать нужно.

Эти слова оказались подобны пощёчине. Возможно, будь она немного глупее или чуть более несдержанной, Голицына не смогла бы их проглотить. Но это было не так. Человек, добившийся такого положения в подобной фирме, просто не мог не уметь контролировать свои эмоции.

Вот и Елизавета быстро пересилила свой гнев, вернувшись к разговору.

— Этот мелкий ушлёпок заявился к моему клиенту и принялся шантажировать его! — уже куда спокойнее и холоднее проговорила она, но её глаза всё равно горели опасным огнем.

— Подожди. Шантажировать? Александр? — удивился Роман.

И нет. Не потому, что не ждал такого хода от Рахманова. Не в этом дело. Он не ожидал, что тот поступит настолько… топорно.

— Ты уверена? — на всякий случай переспросил он, и Голицына закатила глаза.

— Конечно, я уверена. Я только что с ним разговаривала. С Харитоновым, я имею в виду. Рахманов грозил ему, что если мы не отзовём иски…

— Подожди, какие ещё иски? — не понял Лазарев, но уже через несколько секунд до него дошло. — Только не говори мне, что ты решила надавить на их клиентов претензией о защите чести.

— Разумеется. Они не смогут от этого отбиться. А когда я…

— Стоп! Подожди, Лиза, но разве вы и так не выигрываете это дело? За каким дьяволом тебе потребовалось ещё и топить их… Хотя какое там. Ты не просто их топишь! Ты им петлю на шею с гирей повесила!

— Чтобы знали своё место! — будучи явно неудовлетворенной возможным результатом заявила Елизавета. — Чтобы знали, что с нами нельзя связываться!

— За каким, прости господи, чёртом ты это сделала⁈ — Роману показалось, что он наблюдает за каким-то фарсом. — Вы бы и так их раздавили! Зачем ещё и загонять их в угол…

А затем до него дошло.

— Ты не сама это решила, верно? — через несколько секунд произнёс он.

— Это не твоё дело, — огрызнулась она, чем подтвердила его догадку. — Твоё дело объясниться, почему ты сливал конфиденциальную информацию…

— Да никому я ничего не сливал, — отмахнулся от неё. — Ты вообще в своём уме? Я бы никогда не сделал чего-то подобного!

— Тогда с чего вдруг этот щенок полез к Харитонову?

— Очевидно, по той же причине, по которой ты сделала то же самое, — парировал он, беря свой пиджак со спинки кресла и надевая его. — Ты сама спровоцировала его, вот он и отвечает тебе тем же!

— Ой, да, — закатила она глаза. — Отвечает. Ничего кроме тупых угроз. Тоже мне ответ…

Роман не обратил на это внимания. Вместо этого он обошёл стол и направился к выходу из кабинета.

— Ты куда собрался⁈ — спросила она возмущённым тоном.

— С отцом поговорить, — бросил он.

— Рома… Роман! Я вообще-то пришла с тобой разговаривать…

— Вот и разговаривай, а я пошёл, — сказал он, выходя из кабинета.

Она пыталась крикнуть ему что-то вслед, но Лазарев её уже не слушал. Вместо этого направился по коридору в дальнюю часть здания, где находился кабинет его отца. Подойдя к двери, постучал по гладкой стеклянной поверхности костяшками пальцев, привлекая к себе тем самым внимание сидящего за столом мужчины.

— Нужно поговорить, — проговорил Роман, встретившись глазами со взглядом отца.

Тот несколько мгновений смотрел на сына, после чего махнул рукой, предлагая зайти.

— Садись, — произнёс Павел, указав на кресло перед своим столом. — Что у тебя?

— Вопрос.

— Это я и так понял. — Павел откинулся на спинку кресла и посмотрел на сына.

— Ты сказал Елизавете давить Скворцова и его истцов. — Роман не спрашивал. Он уже понял, кто именно сказал Голицыной это сделать.

— И? — Павел чуть наклонил голову, как если